Еще можно все вернуть - Кейтлин Крюс

Он склонил голову в своеобразной манере, отчего ей захотелось закричать. И вероятно, протянуть руку через стол и дотронуться до его руки.

Конечно, она ничего из этого не сделала. Это было бы неестественно.

– Вы станете объектом пристального внимания. – Он постукивал длинными пальцами по столу, будто отбивая только ему слышимый ритм. – И не можете недооценивать реакцию, которая последует за историей о найденной спустя двадцать лет принцессе.

Мэгги снова попыталась жизнерадостно улыбнуться:

– Все любят принцесс.

– И это, конечно, еще одна проблема. – Легкая улыбка промелькнула на его суровом лице. Мэгги почудилось – странное ощущение, – будто он пытается быть добрее. – Не все любят принцесс, особенно давно пропавших и внезапно нашедшихся, ставших совершенно взрослыми и заявляющими свои права на место в этом мире со всеми причитающимися привилегиями. А те, кто не любят принцесс, воскресших из мертвых, будут нападать на вас со всех сторон, досаждать. Рвать вас на клочки. Использовать любое оружие, чтобы испортить вам жизнь.

– Почему?

Он смотрел на нее сухо, без эмоций:

– Потому, что они могут. Потому, что они папарацци, которые при любой возможности уничтожат любого. Потому, что это их заработок. – Он пожал плечами. – Можете выбрать любое объяснение, которое вам больше всего понравится, но манипуляции настроениями общества от этого не меняются.

Она протянула руку за стаканом воды, с ужасом заметив, что ее рука снова задрожала, положила руку на колени, нахмурилась, когда Реза налил ей вместо воды вина и поставил перед ней бокал.

«Вино, – думала она, – в этой ситуации совершенно не поможет. Только усложнит и запутает». Видит бог, она никогда не могла держать руки при себе, выпив бокал-другой.

– Тем не менее не бойтесь. – Реза откинулся на стул. – У вас есть секретное оружие, которое превратит все интриги против вас в детские забавы.

На этот раз улыбка далась ей легче.

– Вы имеете в виду мое чувство юмора или знаменитый шарм? И то и другое является своего рода оружием, вы правы.

Его глаза блеснули сталью в пламени свечей.

– Я говорю о себе.

– Секретное оружие – это вы? – удивилась Мэгги.

– Да. Но не стоит из кожи вон лезть, чтобы благодарить меня, – сухо отрезал Реза. – Одна из моих королевских обязанностей – помогать пропавшей принцессе.

Ее красивые глаза сузились.

– Дайте-ка догадаюсь. Вы ведете поиск пропавшей принцессы и ездите по миру, собирая принцесс там, где останавливаетесь. А каждую субботу проводите церемонию удочерения.

– Я всегда был добр к бездомным, Магдалена, – заметил он тихо, уверенный, что увидел мурашки, побежавшие по обнаженной коже девушки в вырезе платья. Ему больше, чем следовало бы, нравилось, когда она представала перед ним этакой маленькой грубиянкой. – Кроме того, они должны знать две вещи.

– Подождите, одну вещь я знаю сама. – В ее глазах блеснула молния, свидетельствующая о непростом характере. – Вы могущественный король. Я права?

Он не понимал, почему не обрушил на нее свой гнев, как обрушил бы на любого другого.

– Первое. – Он будто и не слышал ее тирады, поскольку не отреагировал на нее, и это сейчас правильнее всего. – Необходимо сообщить человеку, что он, наконец, в безопасности. А второе – иметь меня в качестве союзника гораздо лучше, чем в качестве врага.

– Готова поспорить, это на ура проходит с молодыми дурочками. – Мэгги, как обычно, отреагировала непочтительно. – Приучение к горшку ерунда по сравнению с этим.

Резе, пока они сидели по обе стороны маленького стола, а Мэгги в ожидании нападения буравила его карамельными глазами, пришло в голову, что он не умеет общаться с женщинами, в которых заранее не уверен.

Такие разговоры просто не случались в его жизни, даже когда он учился в Кембридже и наслаждался иллюзией свободы, а его отец уверенно вел страну в пропасть. У него были слуги, которые ревностно следили, чтобы никто не приближался к нему слишком близко и не заговаривал без разрешения. Прежде всего, это касалось женщин, с которыми Реза мог захотеть встречаться. Но даже тогда он полностью отдавал себе отчет в возможных последствиях подобных встреч, в том числе появлении компрометирующих фотографий и откровений в желтой прессе.

Как правящий монарх и сын своего отца, позволившего себе докатиться до положения жертвы шантажа, Реза, очевидно, не мог допустить свидания. Давно, еще до того, как начал подыскивать себе подходящую на роль королевы спутницу жизни, он находил себе женщин совершенно иным способом, ведь в его положении нельзя было и помыслить о романтических встречах. В его жизни не было встреч за стойкой бара или в ином другом месте, где собирались люди, ищущие себе пару. Также в его жизни не сложилось случайных встреч с друзьями, поскольку никто не мог видеть его без разрешения и предварительного тщательного осмотра. Советники предоставляли ему подробнейшее досье на каждую женщину, заслужившую его внимания. Он изучал эти досье, если был в настроении, пока не выбирал одну из дам. В этом случае организовывалась приватная встреча, чаще всего во время ужина, например, как этот или с надежными проверенными друзьями.

Но у женщин – прошли они проверку или нет – находилось достаточно времени, чтобы отклонить предложение о свидании еще до того, как они переступали порог дома, в котором мог бы появиться Реза. Конечно, предложения отклонялись редко, тем не менее это случалось. Реза – влиятельная публичная личность и, прежде всего, служит своей стране. Некоторые женщины не желали оказываться в этом аквариуме. Разве мог он винить их за это?

Те, кто принимали приглашения и встречались с ним в роскошных интерьерах, надежно скрытых от людских глаз, наподобие этой гостиницы, были совершенно иными существами. Он мог себе позволить искусный флирт или разумную лесть в адрес дамы, на что та отвечала с должным благоговением, чего оказывалось достаточно для ее завоевания.

Однако с пропавшей принцессой дела обстояли совершенно иначе. Она игнорировала любой намек на то, что много лет назад они были помолвлены, а кроме того, совершенно не скрывала, что не питает к нему уважения и не замечает его превосходства. Это очевидно. Более того, Реза ощущал необычайное волнение из-за того, что может произойти здесь.

Мэгги сидела спокойно и, казалось, совершенно его не боялась. Она окончательно поняла, что он именно тот, за кого себя выдает. Его задевало, что она по-прежнему не выказывает ни грамма почтения. По правде говоря, Реза ожидал абсолютного изменения в ее поведении, сверхпочтительного подобострастия, которое обычно демонстрировали его собеседники. А эта женщина – единственная, позволившая себе оскорбить его прямо в лицо. Он ожидал, что она, узнав, что он действительно король, будет прежде всего стремиться сгладить все углы в общении.

Реза почувствовал себя уязвленным из-за ее равнодушного поведения.