Пять капитанов - Ким Владимирович Малаховский

нанести удар именно здесь, в «сокровищнице мира», как называли это место пираты всех стран.

Но сначала Дрейк, как он задумал еще до плавания в Сан-Хуан-де-Улоа, женился на Мэри Ньюмен. Это произошло 4 июля 1569 г. Фрэнсису было 25 лет, его невесте — 17. Ее отец — Гарри Ньюмен — тоже был моряком.

Вскоре после свадьбы Дрейк отправился в Карибское море. Это плавание было одним из этапов подготовки к задуманной экспедиции в Панаму. Оно осуществлялось с такой большой секретностью, что не осталось никаких документов, никаких письменных следов. Неизвестно, когда оно началось и когда кончилось, как проходило. Известно лишь, что в плавании принимали участие два корабля — «Лебедь» и «Дракон», что оно осуществлялось на средства адмирала Винтера. Вероятно, это происходило в конце 1569-го — начале 1570 г.

В следующем году Дрейк снова уходит в плавание. На этот раз на свой страх и риск. Никаких компаньонов у него не было. Плавание осуществлялось на небольшом барке «Лебедь» водоизмещением 30 тонн. Дрейк не афишировал и это предприятие.

На побережье Панамы между Сантьяго-де-Толу и Номбре-де-Диос Дрейк обнаружил великолепную бухту. Она была достаточно широка и глубока, хорошо защищена от ветров. На берегу росло много фруктовых деревьев. Дрейк назвал бухту Портом Фазанов, потому что там он увидел множество этих птиц. Прежде чем корабли Дрейка покинули бухту, он приказал очистить берег от зарослей, прорубить просеки в лесу и спрятать запасы продовольствия. Все это он держал в строгом секрете. Подготовка к давно задуманной экспедиции была закончена. Пора было ее начинать.

Путь к «сокровищнице мира»

24 мая 1572 г. Фрэнсис Дрейк на двух кораблях — «Паша» (70 тонн) и «Лебедь» (30 тонн) — покинул Плимут, бросая вызов самому могущественному флоту мира. Сам Дрейк находился на «Паше», «Лебедем» командовал его младший брат Джон. Корабли имели запасы продовольствия на год, были хорошо оснащены артиллерией. На борту «Паши» в разобранном виде находились пиннасы (род галер, пригодных и для паруса, и для весел, и для береговой, и для речной службы). В экспедиции принимали участие 73 человека. Всем им, кроме одного, было до 30 лет.

Через 12 дней корабли достигли Канарских островов, а на 37-й день плавания они были в Карибском море между островами Доминика и Гваделупа. Дрейк приказал стать на якорь у скалистого необитаемого острова в пяти милях от острова Доминика. Это была первая стоянка со времени выхода из Плимута. Были пополнены запасы пресной воды из ручьев, стекавших с гор. Три дня команды судов отдыхали. 1 июля Дрейк покинул остров, держа курс на Кабо-де-ла-Вела. 12 июля он увидел Порт Фазанов.

Дрейк приказал спустить лодку. Подойдя к суше, Дрейк увидел, что берег опять зарос так, как будто его не очищали всего год назад. Место казалось необитаемым. Но вдруг Дрейк увидел дымок над деревьями. Это крайне встревожило его. У него с собой не было оружия. Он вернулся на «Пашу», захватил вторую лодку с вооруженными людьми и опять подошел к берегу. На этот раз он высадился. Никого не было видно. Стояла полная тишина. Слышалось лишь пение птиц и дымилось подожженное дерево. Но когда Дрейк подошел к нему, он увидел на соседнем дереве блестевшую в лучах солнца металлическую табличку, на которой было нацарапано: «Капитан Дрейк. Если судьба приведет вас в этот порт, немедленно уходите! Испанцы обнаружили это место и взяли все, что вы здесь оставили. Я ухожу отсюда сегодня, 7 июля 1572 г. Любящий вас друг Джон Гарретт».

Значит, Гарретт был здесь лишь пять дней назад. Дрейк знал этого капитана из Плимута. Вероятно, люди из его команды, участвовавшие в предыдущем плавании и перешедшие на службу к Гарретту, показали эту бухту своему новому капитану. А тот, обнаружив следы испанцев, предупредил Дрейка.

Что было делать? Самое благоразумное — уйти. Но это было не в правилах Фрэнсиса Дрейка. Он решил закрепиться на берегу. Другой столь удобной гавани для осуществления его плана не было. Тем более что ближайшее поселение испанцев находилось не ближе, чем в 100 милях от Порта Фазанов, и опасность неожиданного нападения испанцев была невелика. Дрейк приказал поставить «Пашу» и «Лебедя» на якорь в гавани. Затем на берегу началось строительство форта. Одна его сторона была обращена к заливу, и в случае опасности можно было быстро покинуть форт, пересев на пиннасы. Растительность на расстоянии 20 м. от форта была вырублена.

На следующий день Дрейка ждал сюрприз, которого он менее всего мог предполагать. В гавань вошло английское судно. Дрейк узнал его. Корабль принадлежал знакомому ему Эдварду Хореи. Командовал им Джеймс Рене. На судне было 30 человек экипажа. Среди них оказались матросы, плававшие в прошлом году с Дрейком и теперь показавшие новому хозяину заветную гавань. Вероятно, неожиданное появление соотечественников не обрадовало Дрейка, но он решил и это обстоятельство обратить в свою пользу. Он предложил Рейсу участвовать в его экспедиции, тем более что у Рейса было два захваченных по пути испанских судна.

Неделю шли приготовления. 20 июля корабли и пиннасы покинули Порт Фазанов и поплыли вдоль побережья Панамы. Через три дня они обнаружили три маленьких острова, густо покрытых растительностью. Дрейк назвал их Сосновыми островами. Там он встретил два испанских судна из Номбре-де-Диос, команды которых состояли из негров. От них Дрейк узнал очень важные новости. Население Номбре-де-Диос было очень встревожено и даже обратилось к губернатору Панамы с просьбой прислать войска. «Не потому ли, что они узнали, что я здесь?» — осведомился Дрейк. «Нет, — отвечали ему. — Мароны напали на город».

Здесь надо сделать небольшое пояснение. Подвергавшиеся нещадной эксплуатации на плантациях испанских колонистов негры массами бежали в горы. В 1570 г. епископ Панамы писал королю Филиппу, что из каждой тысячи привезенных негров 300 убегают. Беглецы захватывали с собой негритянских и индейских женщин и создавали в труднодоступных местах поселения. Оттуда они нападали на испанцев. За десятки лет численность беглых рабов, или, как их называли, маронов, стала весьма внушительной, и они держали в страхе испанскую колониальную администрацию.

Негры рассказали Дрейку, что мароны захватили в Номбре-де-Диос тринадцать негритянских женщин, стиравших белье на реке. А шесть недель назад неожиданно напали на город. Можно представить, с каким интересом выслушал Дрейк этот рассказ. Он отпустил негров на свободу, не боясь, что они расскажут о его появлении. Он был уверен, что будет в Номбре-де-Диос раньше их.

Дрейк оставил корабли на попечение Рейса, а сам с 70 матросами, своими и Рейса, на четырех пиннасах (три его