Пастух медведей - Андрей Белянин

Победы, пораженья, войны.

Так тише и куда спокойней,

И, в общем, знал, куда иду.

Душе теперь не привыкать,

Плащом забвенья укрывая,

Страницы памяти листая,

Их беспощадно вырывать.

Но тянет, что там ни пророчь,

За бешенством ветров-скитальцев,

Разбить стекло, изрезав пальцы,

И чье-то имя крикнуть в ночь…

* * *

Сколько весен прошло. Мне уже двадцать три.

Сплавы верности, клятвы и непостоянства.

Я, конечно, не стар, просто где-то внутри

Зреют мысли о вечности и о пространстве…

Сколько силы в руках, сколько можно успеть

До прощального текста на траурном канте.

Я не скоро умру и надеюсь, что смерть

В чем-то тоже, как жизнь по теории Данте.

Эта вечная жизнь, просто в мире ином,

Что при жителях стольких однако, не тесен…

Если буду в аду, то на круге втором —

За безумство любви и за яростность песен.

Если рай, что ж, и там можно, видимо, жить.

Там культурные люди и общество мило.

Я, конечно, найду, что читать, с кем дружить…

Только вечный покой скоро станет постылым.

Что мне там без тебя? Ты пойми и прости.

Это время слепое стучится и стонет.

Просто душу мою ты в ладони впусти —

Пусть мой Ад или Рай будет в этих ладонях…

* * *

Все кувырком. Огонь и лед.

И целомудрия грехи.

И я полночи напролет

Читал стихи, читал стихи.

Плескались звуки в темноте,

И в ритме строк звучал апрель.

А там, в безбрежной высоте,

Звенела звездная капель.

В ладони теплый шелк волос,

Так безмятежно золотых…

И мучил маленький вопрос:

Что это — песня или стих?

А может, — сон, а может, — бред?

Цветной цветаевский романс?

Так близко между «да» и «нет»

Мы этой ночью первый раз.

Да что мы знаем о любви?

Весь опыт прошлого не в счет.

Как далеки глаза твои…

Как близко смуглое плечо!

Хранила сон моя рука,

А разум в облаках витал,

Но почему-то я пока

Счастливых строк не написал.

И мысль о счастье в этот час

Не приходила, хоть убей.

И даже пару легких фраз

Не мог связать я в голове.

«Любовь — творец!» А что творит

Твое дыханье в этот миг?

И, словно серебро, горит

На медной коже лунный блик.

Я знаю — все умчится прочь

В рассвета алые штрихи.

А в сердце — боль, любовь и ночь,

И напролет стихи, стихи…

ВСТУПЛЕНИЕ…

Замшелые камни когда-то известных могил

Откроют все тайны умеющим слушать и ждать,

О тех, кто когда-то боролся, страдал и любил,

И, видимо, тоже совсем не хотел умирать.

Послушайте голос полыни на горькой земле, —

Для памяти — годы, для времени —

крошечный миг.

Одни умирали, как жили, — с улыбкой, в седле,

Другие в постели, среди лицемерных родных.

Как время стирает деяния и города,

И те имена, где смешались и небыль, и быль…

Но если о первых хоть песня звучит иногда,

То что от вторых нам осталось?

Лишь серая пыль…

* * *

Это было со мной, но в какое-то

Давнее время,

О котором забыл или вспомнить

Еще не успел.

Мне тогда не казалось звенящим

Горячее стремя,

Я не слышал поэзии

В жалящем шелесте стрел.

Мне казалось, что меч —

Это просто орудие боя.

Я любил свой клинок,

Но без ложного пафоса слов.

И в понятии: «смерть»

Мне не чудилось что-то такое…

Умирать, чтобы жить —

Вот простая основа основ.

Как мы верили в жизнь!

Но никто не боялся и смерти.

Все боялись лишь мора

И гнева суровых богов.

Над огнем и в огне

Нас ворочал чудовищный вертел,

И судьба нам являлась

В смятеньи пророческих снов.

Горький дым пепелищ

И горящие гневом погони,

И ночные бои

Средь огня половецких костров…

Были кони у нас —

Ах, какие у нас были кони!

Я сейчас, как тогда,

Целовать их копыта готов.

И друзья на руках умирали,

Успев улыбнуться,

И бессильные слезы текли

По небритым щекам…

Я безумно хочу

В это давнее время вернуться

И пройти по своим,

Может быть, неостывшим следам.

Звездный полог принять

Вместо быта в оклеенных стенах,

Вольной жизни вдохнуть

Вместо лозунгов, правил и слов…

Это время мое

Горькой памятью пенится в венах

И зовет за собой

Древней песней славянских богов.

ЧЕРЕЗ ТЫСЯЧЕЛЕТИЕ (Диптих)

НАЧАЛО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

Ты не просишь пощады? Гордый…

Ночь всю степь синевой укрыла.

Зарастают травою сорной

Даже самых отважных могилы.

Ты над смертью в глаза смеялся,

Но сегодня над ней не волен.

Почему ты не защищался —

Даже руки связать позволил?

Что молчишь? Иль на сердце пусто?

Иль не сбылись гаданья снов всех?

Но, хоть ты не похож на труса,

Нас щадить не учили вовсе.

И заря для тебя не встанет,

Мне лишь стоит нахмурить брови.

Слышишь, стрелы в моем колчане

Взвыли, запах почуяв крови!

Почему ты так странно смотришь?

На лице твоем шрамов просечь…

Гнев богов — он всегда наотмашь…

Ну скажи же хоть слово, росич!

Пусть в огне не бывает брода,

Стоит жить ли болотной слизью?!

Знай, жестоки законы рода:

Непокорные платят жизнью.

Уходи! Я разрежу путы.

Видишь, воздух напоен смертью…

Уходи! Непонятный… Любый…