Сахар со стеклом - Аня Чацкая

мне кажется, можно по пальцам пересчитать. - Давай на "ты", и просто Катя! Тебе в какую сторону?

Пока мы садимся в машину, говорю об университете, и Катя предлагает срезать так, чтобы подвезти меня на несколько станций ближе. Оказывается, что она преподает финансы в моем ВУЗе несколько раз в неделю, но сейчас возвращается на основную работу, поэтому решает подвезти к метро, как я и прошу. Благодарно киваю. Едем мы минут пятнадцать, и она высаживает меня удачно, до первой пробки на дороге. Прощаюсь с Алиной. Мы уже успели обменяться аккаунтами в Instagram, поэтому договариваемся быть на связи - остается дождаться результатов отбора. Иногда я суеверна, поэтому предпочитаю не загадывать, и с такой уверенностью, как Бондаренко-младшая о своем участии не кричу.

- Мне не верится, что ты с кем-то подружилась! - прошептала её мама, пока Алина пересаживалась к ней на переднее сиденье, а я остановилась у машины, чтобы забросить рюкзак на плечо.

- Просто она такая же одиночка, как и я! - лениво ответила девушка, пожимая плечами, и на моем лице расцвела улыбка - мы думаем одинаково. Раньше я даже не догадывалась, что найти человека похожего на тебя - так приятно, теперь чувствую, словно спустя много лет я снова не одна в этом мире. Мне жутко от незнакомого до сих пор чувства, но я хочу вкладываться в эти отношения по мере своих возможностей. К психологу я не хожу почти полгода, как только восстановилась после травмы, решила, что в поддержке больше не нуждаюсь. Но уверена, что, если рассказать ей о том, что я начала с кем-то общаться ближе, чем обычно, она скажет, что у меня наметился прорыв.

Спустившись в метро, почувствовала лёгкое волнение в груди. Нет, я не из тех богатеньких детишек, которые брезгуют пользоваться общественным транспортом. Дома я практически ежедневно каталась на подземке от университета к спортивному комплексу, потому что так гораздо быстрее, чем на такси. Но в столице столько веток, что я растерялась, не понимая, куда мне поворачивать. Город вообще напоминает огромный муравейник, в котором все бегут по делам, не останавливаясь ни на секунду, а тебя будто подбросили, забыв рассказать правила и, вообще, что ты здесь забыл. Радует только то, что нужно проехать всего пару станций без пересадок - с этим я могу справиться даже без карты и подсказок посторонних. Читать надписи на указателях научилась.

Количество людей на перроне удручало. Оплачивала проезд я в полной уверенности, что час пик уже миновал, и моё путешествие будет максимально комфортным, даже удастся сесть. Как же я ошибалась! В столичном метро трафик бешеный - здесь нет толпы, пожалуй, только ночью, когда оно закрыто.

Уступила дорогу всем, кто рвался залететь в вагон, боясь, что его прищемит дверью. Подождаоа. Выражение моего лица полностью описывало моё состояние - я в шоке от того, что происходит, но размышлять некогда. Добраться до места учёбы важнее, чем личное пространство, и я затолкнулась внутрь, прижимаясь к чужим телам. Сразу повернулась лицом к выходу, чтобы не утыкаться в чье-то плечо, и двери громко закрылись перед самым носом. Инстинктивно моргнула - спокойно, все живы, можно выдохнуть. В голове появились мысли о том, что лучше уж опаздывать на такси, чем приезжать вовремя, но помятой и изможденной, но мне это в ближайшее время всё равно не по карману. Остаётся единственный вариант - найти жилье с максимально удобным расположением, но этим я заняться не могу, пока не буду точно знать свой бюджет.

Конечно, я могла воспользоваться запасным вариантом и поискать убежища у бабушки - матери моего отца. Но зная её несносный характер, это план на крайний случай, когда станет выбор: ночевать с бездомными на вокзале или в трехкомнатной квартире на Крещатике. Ольга Петровна была именно той яблоней, от плода которой я убегала, поджав хвост, поэтому встречи с ней я не искала. Хватало видеться несколько раз в год, на праздники, но от щедрого подарка на моё совершеннолетие, которое будет через месяц, я отказываться не буду. Интересно, отец правда не понимает, что наши с ним отношения идут по такому же сценарию, как у него с матерью? Ведь он мог продолжать семейный бизнес, но уехал и открыл собственную компанию, чтобы избежать тотального контроля - а теперь и я пытаюсь скрыться от него самого, потому что с моим мнением считаться никто не хотел. Все эти правила в контракте - мы же не любящая семья, а сожители, которые пытаются быть максимально удобными друг для друга и получать выгоду от этих отношений.

Поезд остановился и люди начали выпадать из него пачками, запихивая меня за свои спины, чтобы освободить себе дорогу - я и не заметила, как оказалась почти у задней стенки вагона. Единственное, о чем я думала: как бы не потерять свои вещи, и ещё крепче, до онемения сжимала пальцами лямки рюкзака и чехол с дорогими коньками. Купить новые у меня точно не хватит денег, хорошо хоть обновила их я в самом начале сентября. Глядишь, и протяну до конца сезона на этих лезвиях.

Как только поезд снова тронулся, я осознала, что застряла в ловушке из человеческих тел. Если до этого я могла, не принимая во внимание надпись «Не прислоняться», опираться пальцами на дверь, чтобы удержать равновесие, то сейчас моё вертикальное положение поддерживали только те, кто стоял рядом. Ещё и туфли на каблуках никак не способствовали устойчивости. Расстояние между станциями, видимо, было солидным, поэтому поезд начал разгоняться, и почему-то по рельсам его бросало из стороны в сторону, как будто он - пьяный водитель, которого разоблачили и заставили пройтись по ровной линии.

Сердце опустилось в пятки. Меня качнуло. Я испугалась, что если навалюся всем весом на кого-то, то пассажиры начнут падать как домино, один за другим - и мы все умрём от давки, как часто случается во время паники в многолюдных местах. Не успела я закрыть глаза, думая о смерти, как широкая мужская ладонь легла на мой живот - меня прижимали к своему телу, не давая упасть. И хотя прикосновение было достаточно интимным, я была благодарна незнакомцу за спасение жизни. Мужчина сзади не остановился на этом, плавно поглаживал мой пресс, скользя по нему кончиками пальцев, но сопротивляться я не могла: мои ноги стали ватными, кровь прилила к голове, в висках пульсировало. В неопытному теле начало разгораться желание, от которого противно на душе, но в то же