(Не)зачет, Хулиганка! - Рин Скай

Даже так! Ничего себе! Вот это дела творятся в стенах академии! Вон и мои паучата затихли, очевидно озадаченные сообщением про особу голубых кровей в родной Alma Mater.

– Догадывается! – хмыкнул на это ректор, – Хотя…

– В общем, господин Ротенбергский, я в составе комиссии и будучи ее председателем напишу все нарушения, что заметил за время своего пребывания. Без обид. Вы мне за это еще спасибо скажете! Когда-нибудь!

Комиссия! Точно! Вот откуда этот жучила показался мне смутно знакомым. Он был одним из тех кто вломился на чердак, во время нашего с Морган ритуала.

– Так же настоятельно советую вам усилить охрану и внутреннюю дисциплину в Академии. Немыслимое дело: после демагического взрыва мы находим двух студенток за тем же занятием! Господин Ротербергский, данный инцидент сильно подмочил вашу репутацию. Еще один подобный случай и вас отстранят от должности!

– Такого больше не повториться! – сурово произнес ректор.

– Я бы на вашем месте вообще избавился от этих студенток. Сандерленд и Фаллен. Две эти фамилии и так что кости в горле при дворе.

Вот гад! Кости мы ему в горле, да если бы ваши знатные засранские отпрыски нас не трогали, и мы бы никого не трогали. Они первые начинают! А ректор что? Что он на это ответит?

– Всему свое время! – бесстрастно произнес Кристиан. – Они обе на волоске от вылета.

– Советую вам этот волосок оборвать. И поскорее.

Я слушала затаившись, даже дышать перестала. Это что же получается, жучила советует химику нас того, самого?! А не потому ли господин Ротенбергский предложил мне стать наживкой для огроменного разумного паука? Похоже он и сам знает, что ему делать с нерадивыми хулиганками, без совета всяких тайных советчиков.

– И еще! – все продолжал плести интриги жучила. – Внутренняя разведка донесла о нахождении двух яиц воплоскуров в стенах Академии. Это вообще нонсенс! Как вы это объясните?

Красивое породистое лицо ректора заметно вытянулось.

– Надеюсь, вы понимаете чем это может грозить наследному принцу, да и всей Академии в целом?!

– Если это правда, яйца будут немедленно обнаружены и уничтожены. – решительно проговорил Кристиан.

Ага, кто же тебе даст детей уничтожать? – хмыкнула я на это, – Пусть и мохнатых и восьминогих, но они меня мамой называют! Я их лично осами кормлю!

– А того, кто укрывает у себя контрабанду, я немедленно сдам властям! – продолжил Кристиан и руки его добела сжались в кулаки.

– За хранение воплоскурьих яиц грозит смертная казнь, господин Ротенбергский, мы все прекрасно знаем, как легко при определенных обстоятельствах могут вылупиться опасные твари!

«Опасные твари?!» – едва ли не вскрикнула я, машинально глядя на ластившуюся ко мне Мохнатку, «да они же как котята, такие же милые и пушистые!»

– Мама, муррр, – Мохнатка реально мурлыкнула, запрыгнув ко мне на плечо и потерлась маленькой головкой о мою щеку.

Трое остальных паучат, наевшись от души устроились рядом на коленях смотря на меня пятнадцатью влюбленными глазами, копошась и устраиваясь, как птенчики в гнезде. Они такие сладкие и беззащитные, а они их уничтожить хотят? Я не дам их в обиду!

– Ищите яйца, господин Ротенбергский, иначе… – многозначительно притих Жуковски, – И с хулиганками решайте вопрос. Нам в Академии лишних проблем не нужно!

– Провожать меня не нужно! – хлопнул дверью Жуковски так, что даже я вздрогнула и покачнулась на ветке.

Паучата встрепенулись, быстро попрятались ко мне под футболку. Мохнатка заползла на спину, щекоча позвоночник и поясницу цепкими лапками.

Ректор же оставался спокойным внешне, но потом он шумно выдохнул, ослабил петлю галстука и выкинул его на пол. Рваными движениями содрал с себя сюртук, расстегнул пуговицы на рубашке и отшвырнул ее в сторону. Сейчас его красивое мощное рельефное тело скрывала лишь нательная майка, через которую прорезался каждый кубик его мощного пресса.

Впечатленная увиденным, я сглотнула. Ничего себе, ректора нам прислали! Да он же настоящая фотомодель, ему только боксеры дорогих фирм рекламировать с такими-то мышцами и фигурой!

Ректор тем временем потянулся, разминая каждую мышцу, провел ладонью по волосам, убирая их с широкого лба назад, и, распахнув окно, высунулся на половину, втягивая свежий воздух в огромную раскачанную грудь.

Я затаила дыхание, затихнув ни жива ни мертва и очень надеясь, что листва скроет меня от его глаз. Наши лица были всего лишь в полуметре друг от друга, и тут Мохнатке вздумалось поменять дислокацию. Она начала перебираться с поясницы на живот нестерпимо щекоча бок, где проходят самые чувствительные нервы. Я терпела изо всех сил, но нервы пересилили меня. Я пошевелилась, стараясь согнать паученка левее, но ветка предательски хрустнула подо мной и начала стремительно опускаться вниз под тяжестью моего тела.

Коротко вскрикнув, я беспомощно замахала руками в воздухе, и уже приготовилась к неминуемому падению, как чья-то сильная рука ухватила меня за футболку, словно котенка за шкирку.

– Хватайте меня за руку! – раздался знакомый голос ректора. – Вот, так, держу!

– Пожалуйста, не отпускайте! – взмолилась я, держась за широкую горячую мужскую ладонь, точно за последнюю соломинку.

– Держу, не бойтесь!

Кристиан протянул мне вторую руку, перехватил покрепче, и рывком втянул меня в окно. Сила инерции рывка не дала ему возможности устоять на ногах, и вместе мы полетели вниз, он приземлился на пушистый бежевый ковер около письменного стола, а я прямо на широкую твердокаменную мужскую грудь.

– Цела? – тяжело дыша, Кристиан ощупывал мою спину и то, что пониже, правда когда осознал, что наминает кое-что упругое и пикантное, постоянно жаждущее приключений, то тут же ладонь свою горячую убрал, порозовев. Снял меня с себя, и оставив на полу тут же выпрямился во весь свой двухметровый рост.

– Как это понимать, мисс Сандерленд?

– Э-э-э… – я потирала ушибленный при приземлении на твердого, почти железного ректора бок и лихорадочно соображала, чего бы придумать на этот раз.

Так и не дождавшись от меня ничего вразумительного ректор нагнулся, подал мне руку, как истинный джентльмен. Кряхтя и переживая, не придавила ли там своих паучат, я встала на ноги, стараясь не глядеть на красавчика-ректора в одной лишь майке. Тот бросился к полу, подобрал рубаху и немедленно надел ее на себя, прикрыв таким образом великолепные мышцы от глаз одной хулиганской студентки, стесняшка.

– Мисс Сандерленд, вы не ответили на мой вопрос.

– Я…

– Вы подслушивали? – заломил ректор красивую бровь, – Подсматривали? Как часто вы этим занимаетесь, юная леди? – и хотя его голос был суров, но в черных глазах была какая-то едва заметное восхищение и… нежность?