Коготок Большого Взрыва - Василий Головачев

Все пятеро вытянулись по стойке «смирно», даже балагур и весельчак Стёпа Костин, и Денис, небрежно козырнув, скомандовал «вольно».

Его обступили, закидали вопросами, но он остановил подчинённых стальным голосом:

– Отставить базар, спасатели! Знаю столько же, сколько и вы. Сейчас всё выясним подробно. За мной!

Они гурьбой вошли в небольшой холл штаба, одетые в универсальные костюмы военного образца, отличающиеся от гражданских уников только строгостью формы, отсутствием украшений и цветом; служащие ВКС носили тёмно-синие костюмы с чёрными вставками. Знаками различия на витых погончиках фиолетового цвета, окаймлённых золотыми нитями, по-прежнему были золотые пятиконечные звёздочки.

В холле толпился разный народ.

К Денису, возглавившему свой отряд, подошёл громадный, широкий, мощный генерал Стогов, вопреки традиции носивший уник серо-серебристого цвета, без погон и звёзд. Протянул громадную длань:

– Добрый вечер, майор. Есть смысл объяснять важность отзыва?

– Никак нет, товарищ генерал.

– Отлично. – Стогов оглянулся на свою свиту, поманил кого-то пальцем. – Хочу познакомить тебя с капитаном корабля «Енисей», на котором вы отправитесь к поясу Койпера. Полковник, прошу вас.

Верник подвёл к генералу красивую девушку в форме полёт-капитана первого класса, с короной волос цвета золотистой корицы. И Денис, млея, узнал спасённую им в Крыму кайтершу.

– Вы?!

Аурика улыбнулась, подала руку.

– Мир тесен, товарищ Молодцов?

– Я… не предполагал… – Он осторожно пожал пальцы женщины, не рискуя поцеловать их под взглядами мужчин.

– Я тоже не знала, кто вы.

– Я собирался звонить…

– Я тоже. – Она не удержалась от улыбки.

– Предложение остаётся в силе?

– После возвращения, если вы не против.

– Ни в коем случае! – Денис заметил, что продолжает держать руку Аурики в своей, и поспешил отпустить.

Стогов, переводивший взгляд с одного на другую, хмыкнул.

– Вы знакомы?

– Он меня спас, товарищ генерал. Я сделала неудачный манёвр и уронила в воду парафойл, майор помог мне добраться до берега.

– Они катаются на сёрфах с подводным крылом и воздушным змеем, – уточнил Верник меланхолично. За его спиной вырос глыбистый спутник Аурики, которого она назвала Ильёй, глянул на Дениса исподлобья.

– Нарушая при этом все правила, – добавил Верник.

– Майор владеет фойлбордом профессионально, – заступилась за Дениса Аурика. – Это я любитель.

– Что ж, хорошее начало для успешного выполнения миссии, – иронически проворчал Стогов. – Идёмте, товарищи.

Все направились к лестнице на второй этаж.

Аурика кивнула Денису и присоединилась вместе с Ильёй к компании генерала. Погоны на плечах её спутника утверждали, что он является капитаном ВКС первого космокласса.

Лейтенант Костин нагнулся к уху Дениса:

– А ничего себе капитанша, товарищ майор! Познакомите?

Денис молча показал ему кулак.

«Ниагара» была совершенна и красива. На фоне стартовых вышек полувековой давности, ангаров космодрома «Бока Чика», некогда принадлежащего компании SpaceX, корабль выглядел просто потрясающе – как крейсер из фильма «Звёздные войны», и министр космических сил США Рональд Штуцер невольно остановился в сотне метров от него, заворожённый видимой воинственной мощью гиганта: длина этого многосложного «утюга» достигала двухсот тридцати метров, высота – восемьдесят четыре.

– Нравится? – спросил стоящий рядом в мундире со всеми регалиями директор НАСА Уильям Берджесс.

– Впечатляет, – подтвердил Штуцер.

– У него очень продуманный дизайн.

– Мне кажется, много лишних деталей, нет?

– Это необходимые функциональные детали – антенны, эффекторы, шлюзы и прочее. Интерьер внутри командного поста вообще достоин высших похвал. Хотите посмотреть?

Штуцер заколебался. Он не был по натуре ни дизайнером, ни эстетом, ни ценителем искусства и не испытывал особого желания любоваться геометрическим совершенством изделия, пусть и весьма необычным. Но сделал над собой усилие и сдался.

– Показывайте.

Подъёмник доставил их к незаметному со стороны люку в кормовой части корабля, напоминающей очертаниями бак парусного фрегата времён владычества Великобритании на морях Земли.

Экипаж «Ниагары» уже занял свои места в рубке управления, и делегацию встретил лишь сервис-кибер, контролирующий работу периферийной автоматики. Он был похож на механическую мартышку размером с дога и произвёл на Штуцера не слишком приятное впечатление. Министр с детства не любил обезьян.

– Лифт? – оглянулся проводник.

– Пройдёмся, – грубовато проворчал министр.

Углубились в коридор, напоминавший членистую кишку диаметром в два метра, освещённую кольцами люминесцентов, идущих друг за другом с шагом в один метр. Включилась бегущая дорожка, вынесла гостей к центральному, особо защищённому ядру корабля, в котором умещались каюты жилого сектора, пост управления, сектор обслуживания и системы связи.

Здесь уже не было люков, через которые надо было протискиваться, согнувшись в три погибели. С виду это были стандартные двери овальной формы, рассчитанные на любого, в том числе и крупногабаритного человека, хотя на самом деле они представляли собой целые защитные комплексы, способные раздвигаться за доли секунды и выдерживающие выстрел из плазмера.

Штуцер вошёл в рубку первым и остановился.

Конечно, он был знаком с внутренними интерьерами военных и специальных бортов, имеющихся на балансе министерства космических сил, однако внутри новейшего корабля, использующего совсем иные, по сравнению со стандартными создателями реактивной тяги, двигатели, находился впервые.

Централь управления «Ниагары», называемая астронавтами компостом, имела форму кольца диаметром восемнадцать метров и высотой четыре, обнимавшим осевую колонну информационного обеспечения, составленную из тысяч тонких светящихся трубок и похожую на ствол дерева, утыкавшийся в световой щит на потолке. К этой колонне, мерцающей, как вычурный светильник, подстыковывались через чешуйчатые патрубки не кресла, а настоящие саркофаги с прозрачными крышками, на бортах которых светились голубые и зелёные окошки контроля и лючки манипуляторов. В них и должны были находиться члены экипажа во время полёта и маневрирования.

Всего саркофагов, напоминающих реанимационные камеры (астронавты называли их «носиками»[11]), было семь. Их крышки в настоящий момент были подняты, и возле каждого «носика» стояли астронавты – пятеро, одетые в «кокосы» (компенсационные костюмы), и пассажиры – двое (тоже в «кокосах», но оранжевого цвета). Это были эксперты из института стратегической физики министерства обороны США, которые должны были разобраться в тайнах Бича Божьего.