Тень Одержимого - Феликс Эйли

пушками, а позолоченные носы в форме орлиных голов сияли на Солнце.

Возле мановаров были пришвартованы корабли поменьше — фрегаты, галеоны, бриги. Даже могучие линкоры казались совсем мелкими на фоне могучих гигантов, а суда поддержки, такие как люггеры, шнявы и шлюпы, вообще терялись посреди серой омнистали и черноты космоса.

— Входящее сообщение, — оповестила автоматика.

На широкой командной консоли появилось изображение молодой женщины в офицерской форме. В это время множество орудий за окном навели стволы на галеон, чтобы при необходимости сбить.

— Военный галеон, пришлите коды доступа, — сказала она на общеимперском языке. — Повторяю: пришлите коды доступа.

Ефросинья кивнула офицеру связи за терминалом слева. Суетливый, немного неуклюжий юноша в чёрном мундире застрочил по клавиатуре, передавая шифры Охранительного Бюро.

— «Возмездие Императора», код принят, — подтвердила женщина-офицер. — Добро пожаловать домой, госпожа охранительница.

— Благодарю, лейтенант, — сухо ответила Пронина.

— Патруль проводит вас в док.

С орбитальной станции к «Возмездию» подлетели корабли: два люггера и фрегат. Они повернули, указывая курс галеону.

— Право руля, — скомандовал Нестеров на языке Великородины. — Следуйте за ними.

— Есть, господин капитан! — отчеканил рулевой.

Военный галеон плавно повернулся и двинулся за фрегатом к одной из орбитальных верфей. Люггеры пропустили «Возмездие Императора» вперёд и замкнули эту космическую процессию. Вскоре корабль Ефросиньи вклинился между двумя металлическими платформами, покрытыми пушками, и пришвартовался к доку. Огромные зажимы обхватили борта и нос галеона, удерживая его в невесомости.

Охранительница суетливо покинула мостик, готовясь к высадке.

— Сержант, привести пленного в челнок, — приказала она Козлову, которого встретила в коридоре.

— Есть, госпожа охранительница!

Во время перелёта узника держали в трюме, а теперь снова посадили на борт тартаны. Автоматические двери ангара на верхней палубе галеона распахнулись, и транспортный челнок белой точкой устремился к серой поверхности планеты. Штурмовики сидели на лавках, пристегнув ремни безопасности, а рядом лежали ящики с бронёй охранительницы и аппаратурой с Альберика IV.

Сама Ефросинья предпочитала стоять, крепко держась за поручень. Охранительница была в длинном плаще из белой кожи, на блестящих пуговицах которого красовался символ Бюро. Пронина всматривалась в бортовое стекло. На фоне серых облаков Земли она видела и своё отражение. Пухлое лицо с маленькими глазками и широким ртом сильно раздражало Ефросинью. Почему, почему Император не одарил её красотой? Но Пронина не имела права задавать подобные вопросы. Божественный умысел Императора неисповедим.

Тартана рассекла свинцовые тучи, снижаясь над зданиями, которые тянулись к небу. Заострённые серые башни и шпили казались похожими на горы — очень странные горы, тонкие, словно иглы. У их подножий клубился туман — такой же тёмно-сизый, как и пасмурное небо. Мало кто знал, на сколько метров здания уходят вниз — земная поверхность уже давно была отдана на откуп мутантам, чьё появление неизбежно в условиях экологической катастрофы, и всяким бандитам. Жители среднего класса ютились в серых звездоскрёбах, по высоте затмевающих даже небоскрёбы Глизе и Великородины. А богачи и государственные служащие отгородились от остального мира в пентхаусах и учреждениях — чуть ли не настоящих крепостях посреди леса мелких зданий.

Тартана пролетала мимо серых, увенчанных антеннами шпилей звездоскрёбов, в окнах которых отражалось сизое небо. Рекламных вывесок на башнях было очень мало. Где-то внизу по воздушным транспортным артериям сновали потоки гражданских флаеров. Челнок Охранительного Бюро парил над ними, словно хищная птица, бросая тень от длинных крыльев. Он держал курс на цитадель, которая затмевала собой все звездоскрёбы вокруг.

Гигантская пирамида из железобетона и омнистали поднималась над частоколом башен высотой в сотни этажей. Её острая вершина была сделана из стекла, в котором проплывали тяжёлые тучи. Середина каждой грани тоже была стеклянной и гладкой, а вдоль рёбер уходили вниз ступени, на которых размещались орудийные башни. Основание этой монументальной крепости терялось в клубах тумана.

Пирамида довлела над городом — сам её вид намекал на то, какой организации она принадлежала. Это была штаб-квартира Охранительного Бюро, карающей длани Самого Императора, которая неусыпно следила за порядком, безопасностью и благочестием по всей Империи. Именно оттуда Великий Охранитель управлял агентами меньшего ранга — от мелких оперативников с края Галактики до главных охранителей центральных миров. Из-за геометрической формы его нерушимый оплот, который был вторым по величине зданием на планете после Имперского Дворца, получил название Пирамидион.

Тартана Ефросиньи под пристальным надзором оборонительных башен вошла в ангар, который находился в одном из скошенных рёбер штаб-квартиры. Помимо белого челнока, здесь было всего три лодки. Трап опустился, и охранительница ступила на ровный железобетонный пол. В длинных стенах ангара крутились огромные вентиляторы, которые гнали относительно свежий, не загрязнённый выбросами флаеров и заводов воздух. Воздушные потоки несильно трепали волосы Прониной, собранные в хвост.

За спиной Ефросиньи Козлов велел двум штурмовикам охранять арестанта, пока его не заберут в подвалы Пирамидиона. Раненого бойца сержант отправил в медпункт. Пронина же внимательно всматривалась в серые стены ангара, заставленные газовыми баллонами и ящиками с припасами. В помещении было много инженеров и техников в серых робах, но все они её не интересовали. А интересовала низенькая женщина в белом халате, которая вышла из лифта и быстрым шагом направилась к Ефросинье.

— Привет, Фрося.

— Привет, Надя.

Надежда Мышкина служила главой научно-технической лаборатории, которая снабжала Ефросинью самым передовым оружием и бронёй. Когда-то они учились вместе в Академии Охранителей на Великородине и там же подружились. Потом их пути разошлись: Фросю приметил сам главный охранитель Руденко, который увидел в ней достойного агента, а Надя выбрала научную стезю и к тридцати годам защитила докторскую диссертацию по композитным материалам для моторизованных доспехов.

— Как прошла охота? — спросила Мышкина.

Она была ниже Ефросиньи на голову и на фоне техников-мужчин выглядела совсем маленькой. При этом Надю нельзя было назвать ни худой, ни полной, как Фрося. Даже белый лабораторный халат не скрывал её плотную, округлую фигуру, и большую, выпуклую грудь. Круглое, пухлощёкое лицо Нади было по-детски живым, и кудрявые каштановые волосы, собранные в хвостик, это лишь подчёркивали. Держалась Мышкина очень бойко и энергично и говорила быстро, проглатывая слова.

— Да так себе, — ответила Ефросинья, словно пребывая в некой прострации. — Тревога оказалась ложной. Обычная зачистка, с которой могли справиться и местные.

— О, вы взяли пленного? — Надя заглянула за плечо подруги.

Штурмовики поставили камеру со стеклянными стенами на колёса и повезли её к выходу. Внутри корчился безногий человек.

— И как он? — спросила Мышкина.

Фрося фыркнула.