Без тормозов - Никита Ветров

— Что у вас тут происходит? — Крепыш в жилетке оказался проворнее всех в съемочной группе и подбежал к радостно вскакивающему с земли каскадеру первым. — Травма? Я же говорил, не надо пацанов на такой трюк…

— Да все у нас в порядке! — поспешил заверить его Виктор. — Все целы! Все нормально. Мы просто команды «стоп» не слышали, думали, что снимать продолжают!

— Вы, вашу мать, всех перепугали до смерти! — Чуклин неожиданно разозлился. — Мы-то уже кишки ваши собирать мчались и кости разбитые, а вы дурака валяете!

Товарищ Громова по трюку сердито глянул на ворчащего киношника, что есть силы лупя себя по рукавам в попытках отряхнуть форму. Это помогало мало, но делалось не для того, чтобы стать чище — даже прачечной пришлось бы немало попотеть, приводя штаны и куртку в первозданный вид. Отряхивался он для того, чтобы подчеркнуть следующее: ему пришлось проехаться по полю на собственном пузе, удовольствие от этого он получил сомнительное и не намерен просто так выслушивать дурацкие обвинения.

— Пусть режиссер громче в рупор свой кричит! — огрызнулся он. — У меня до сих пор от хлопушек в ушах звенит и в глазах двоится! Я что, мышь летучая, после взрывов еще и команды различать, тем более если их шепчут еле слышно!

— Ничего себе — «шепчут»! — Чуклин скорчил свирепую физиономию, хотя прекрасно знал, что Зымарин проигнорировал громкоговоритель, когда останавливал камеру. — Да все до единого слышали, одним вам режиссер не угодил!

Громову пришлось вмешаться — и сам ведь чуть не пострадал из-за собственной чрезмерной дисциплинированности. Расстегнув форменную куртку, он пошевелил полами, создавая приток воздуха к разгоряченному телу: все-таки взмок, несмотря на казавшуюся простоту трюка.

— Ну будет вам скандалить, — примирительно вставил Виктор, уводя своего друга к лежащему вверх ногами мотоциклу. — Все выяснили — и хватит. Что там, все удачно отснято? Или к дублю готовиться? Сергей Сергеевич, что скажете?

Неспешно подошедший ближе Зымарин остановился в паре метров от запылившихся актеров. Скептически склонил голову набок:

— Ладно… не буду вас больше терзать. Сойдет… да и солнце уже уходит…

Это был самый большой комплимент, на который он был способен на съемочной площадке. Все облегченно вздохнули — новичкам сегодня везло, как никогда.

— Значит, у нас получилось? — радостно уточнила Алена, которой тоже крепко досталось — на коленке и локте пылали ссадины, волосы растрепались, а на лице темнели следы размазанной ладошкой пыли.

Режиссер удивленно повел в ее сторону бровью, словно вопрошая у всех, откуда здесь взялось это непонятливое создание. Затем выдержал паузу, удостоив девушку испепеляющего взгляда, и надменно фыркнул:

— Вот только не стоит слишком много о себе мнить, пташка! А тем более задирать нос: твоих актерских способностей едва хватило на то, чтобы все не испортить. Так что на твоем месте я бы не лез с глупыми вопросами, а продолжал упорно работать над собой, чтобы мне не было стыдно за тебя на премьере.

Щеки девушки вспыхнули от обиды. Развернувшись на каблуках подобранных не по размеру солдатских сапог, она зашагала прочь к своему парню, который как раз руководил восстановлением правильной пространственной ориентации немецкого разведывательного мотоцикла и издевательскую ремарку режиссера пропустил мимо ушей.

Проводив стройную фигурку плотоядным взглядом, рядом с Зымариным возник черноволосый продюсер картины.

— Мне казаться — ты слишком строго с медхен! — прозвучал его чуть охрипший голос. — Она хорошо стараться!

Седовласый недовольно покосился в его сторону, встретившись с бледно-голубыми глазами немца. С каким трудом ему удавалось держать себя в руках и терпеть присутствие этого совершенно лишнего на съемочной площадке типа, одному богу было известно. Стиснув зубы, режиссер изобразил на лице подобие улыбки:

— А вот и вездесущий господин Шнайдер! Здрасьте вам, давненько не виделись! Часа два. Что, соскучились уже?

Черноволосый гортанно рассмеялся, но вышло это тоже не очень искренне. Скрестив руки на груди, он парировал:

— Да! Точно так! Куда мне без вас?

— На кудыкину гору. — Зымарин явно недолюбливал своего собеседника, но старался это скрывать, хотя бы на людях. — Это шутка такая.

— Смешной шутка. Надеюсь, эпизод не переделывать не из-за дефицит денег?

— Что ты, что ты! — Режиссер повернулся к чернявому всем грузным корпусом и подпустил в свои слова столько яда, сколько мог. — Денег же море у нас! Просто куры не клюют! Особенно после того, как ты третий транш перевел! Кормилец ты наш!

— Третий транш я еще не переводить, — серьезно заметил Шнайдер. — Мы уже говорить об этом…

— И я о том же. — Зымарин приблизился к нему вплотную и почти зашипел: — Мы уже в долгах по уши! А ты все тянешь резину! Как завтра снимать будем, я уже не знаю!

Черноволосый вздернул свой заостренный подбородок:

— Это не я тянуть! Это ваши…

— А меня послушать трудно?! — перебил его режиссер. — Я триста раз уже объяснил, как нужно сделать. Эх, да что с тобой разговаривать! Все как об стенку горох…

«Zuendapp», со скрипом опустившийся на все три колеса под напором ребят, отвлек внимание руководства. Вокруг «железного коня» столпилась небольшая группа людей во главе с Громовым, который сантиметр за сантиметром принялся ощупывать и обнюхивать драгоценную машину, отыскивая повреждения. К сожалению, совсем без них не обошлось. От удара из колес выбило несколько спиц, а при кувыркании немного помялось переднее крыло да содралась эмаль с коляски в том месте, которым она зацепила грунт. А в остальном — все было в полном порядке, хотя Виктору так не казалось. С озабоченным видом он и так и сяк разглядывал «раны» своего мотоцикла, прикидывая одновременно в уме, как их можно исправить. На его плечо легла нежная рука Алены.

— Ну вот, видишь — он почти не пострадал! — подбодрила девушка, чмокая своего возлюбленного в ухо.

— В том-то и дело, что почти, — тяжело вздохнул парень. — Вот вмятина какая… и вот… Говорил же им — давайте без опрокидывания! Так нет же, «не будет смотреться»! А как тут без поломок?

— Да не переживай ты так, милый! Ты все сделал очень хорошо! Мотоцикл ведь тяжелый, не мопед какой-нибудь! Я думала, что все будет гораздо хуже.

Громов приобнял подругу:

— Если честно — я тоже так думал. В конце концов, риск был запланирован…

— А ты и не такие ужасы ремонтировал, — вставила Алена. — Помнишь, Мишка на своей «Яве» в кювет слетел? Помнишь?

Словно из-под земли рядом со слегка побитым трофейным мотоциклом появился ассистент режиссера с блокнотиком и ручкой.

— Так, так, — забормотал он себе под нос, присев рядом с Громом и ковыряя царапину на коляске ногтем. — Крыло — в сосиску, краска — ободрана, колеса… Кстати, что с колесами? Ехать он может?