Твой соблазнительный обман - Александра Хоукинз

Лишь мысли о том, что этот старый мерзавец, на котором пробы негде ставить, может стать твоим тестем, достаточно, чтобы подумать о воздержании.

Наверное, Шанс все понял по выражению лица Торна, к тому же кузен слишком хорошо его знал.

– Я ни о чем не жалею, – негромко признался маркиз, наблюдая за тем, как внизу бегают друг за другом трое детей.

Торн повернулся и вгляделся в профиль Шанса.

– Ты имеешь в виду свою женитьбу на Темпест? – Он оперся о балюстраду палисандрового дерева.

Кузен кивнул, ухватившись за деревянный поручень.

– Ей очень тяжело, поэтому я просто не вспоминаю о лорде и леди Норгрейв.

Больше Шанс ничего объяснять не стал, да и какие объяснения могли быть? Мать Торна была близка с графиней Блекберн. Во время своих визитов домой он подслушал обрывки разговора между своими родителями, когда они обсуждали семейные новости. Хотя граф с графиней публично признали женитьбу своего сына на Темпест, в частном общении отношения между двумя парами все еще оставались натянутыми. О многом говорил уже тот факт, что граф и графиня Блекберн не присутствовали на приеме у Фелстедов.

Его родители любили Шанса как собственного сына. Они тяжело переживали раздор внутри семьи и изо всех сил старались, чтобы Темпест почувствовала себя как дома.

– Твоим родителям просто необходимо время, – произнес Торн. – Вражда Блекбернов и Норгрейвов старше тебя. Публично они признали твой брак. Прими эту оливковую ветвь и дай им время примириться с прошлым.

Низкий иронический смешок был несколько неожидан и совершенно нехарактерен для человека, который к жизни относится с юмором и бесстрашием.

– Некоторые вещи не прощают, Торн.

Если Шанс и узнал что-то еще о причине непримиримой вражды между семействами Рук и Брант, Торн решил не докапываться. Интересно, что выведал его кузен, когда они с Темпест объявили Рук и Брантам о своей женитьбе?

– Кто это там с твоим братом?

Сперва Торн решил, что Шанс намеренно упомянул Гидеона, чтобы отвлечь его от разговора, который собеседник явно не хотел продолжать. Он опустил взгляд и начал осматривать группки гостей, пока не увидел мисс Лидалл. Когда это она вышла из гостиной? Должно быть, она проскользнула мимо, когда он отвлекся на Шанса, Темпест и ее сестру.

Да он за ней особо и не следил.

Хотя он мог бы приглядеть за девушкой, заботясь о ней. Леди Грисдейл обращалась с мисс Лидалл незаслуженно резко, ведь в этом неожиданном купании в озере были виноваты они с Гидеоном. Он был мало знаком с графиней, но и недолгое знакомство не вызывало у него симпатии. И хотя его матушке удалось воспрепятствовать графине отослать мисс Лидалл домой как нашкодившего ребенка, Торн предвидел, что эта женщина еще отыграется на дочери лорда Девика.

– Я его не вижу, – ответил он рассеянно, наблюдая за мисс Лидалл.

Шанс шагнул левее и поманил приятеля за собой.

– Отсюда лучше видно. Я не узнаю молодую леди.

Торн послушал кузена и тут же понял, что разгадал тайну спутницы брата.

– Видишь его? – И Шанс, заметив натянутый кивок Торна, добавил: – Вон та дама в голубом платье… Я ее не знаю, но Гидеон, кажется, хочет познакомиться с ней поближе.

Если бы они обсуждали кого-то другого, Торн посмеялся бы над непристойными высказываниями Шанса. Но он невероятно напрягся, поняв, что Гидеон опять пытается ускользнуть куда-то с мисс Лидалл.

– Он уже и так прекрасно ее знает. Кстати, ты тоже знаком с этой дамой.

Шанс удивленно вкинул бровь.

– Да быть не может! Я думал, что мне удалось узнать всех хорошеньких девушек в округе.

– Больше уже нет, – ответил Торн. – Если только ты не забыл, что ты теперь женатый мужчина.

Шанс отмахнулся от этого шутливого напоминания.

– Я говорю не в библейском смысле, негодник. Я столько летних месяцев провел в Мальстер-Парк, что знаком со всеми твоими соседками. И кто же эта цыпочка, с которой сейчас флиртует твой братец?

– Мисс Лидалл, – ответил он и прищурился, заметив, как Гидеон что-то прошептал девушке на ушко и та рассмеялась. – Дочь лорда Девика.

– Черт возьми, я не помню, чтобы с ней знакомился, – сказал Шанс, подавшись вперед, словно эти несколько сантиметров что-то решали.

– Прошлой весной, но ты был слишком увлечен своей будущей женой, чтобы обращать внимание на других дам, – осторожно ответил Торн, вспоминая, как томился от любви его кузен и те дни, когда он с готовностью был сообщником в его авантюрах. – Хотя быстрее ты вспомнишь ту худышку, которая постоянно следила за нами.

Шанс на секунду задумался над намеком. Потом его серо-голубые глаза недоверчиво округлились.

– Бог мой! Мисс Лидалл и есть та чумазая оборванка, которая взбиралась на деревья, чтобы плюнуть на нас? – Он пристально вгляделся в даму, флиртующую с Гидеоном, пытаясь соотнести ее образ с образом той девчонки, которая постоянно путалась у них под ногами. – Кто-то даже прозвище ей придумал. Как же там…

Торн напрягся.

– Оливка, – все-таки произнес он.

– Точно! Оливка! Костлявая Оливка! – весело подхватил Шанс. – Вот уж точно чудовищное прозвище для девушки. Дети бывают жестокими.

Торн отвел взгляд.

– Бывают. Должен тебе напомнить, что Гидеон всегда защищал малышку. Поэтому с твоей стороны было бы неразумно напоминать мисс Лидалл о ее неприглядном прошлом.

– Ты, часом, не перепутал меня с этим грубияном Маркрофтом? – поморщился Шанс, когда его мысли невольно переключились на шурина. – Я всего лишь намерен заручиться помощью твоей матери, чтобы она меня представила. Кроме того, раньше Гидеон, если его раздразнить, довольно ловко орудовал кулаками.

– Ничего не изменилось, – подтвердил Торн, рассеянно потирая подбородок.

После нескольких лет разлуки они с Гидеоном продемонстрировали свои чувства друг к другу в первый же час своего воссоединения, когда подрались, наставив друг другу синяков.

Не дождавшись ответа от Шанса, Торн повернулся и заметил задумчивый взгляд кузена, когда тот разглядывал флиртующих Гидеона и мисс Лидалл.

– Как полагаешь, это из-за нее?

Брови Торна вопросительно взметнулись.

– Из-за нее Гидеона неожиданно потянуло на поиски своей судьбы?

У Торна задвигались желваки. Ему очень не хотелось признавать, что он и сам не раз задавался этим же вопросом.

– Не знаю. Может быть. Гидеон не хочет со мной это обсуждать.

– С нами тоже, – признался Шанс. – Мы с Рейнбо и Сент-Лионом спрашивали его перед отъездом в Лондон.

Все эти годы Торн часто гадал, какие же тайны хранили его брат и мисс Лидалл. Граф чувствовал, что девушка знает об отъезде Гидеона гораздо больше, чем он, хотя она и отрицала это, когда Торн, разозлившись, спросил прямо. К тому же обида на девушку почему-то не проходила.