Семейная реликвия - Елена Дорош

не одобряли. Папа даже сердился. Говорил: нечего девчонке голову забивать всякой дремучей чепухой. Бабушка слушала, улыбаясь, и в спор не вступала. А после становилась перед иконами и молилась за раба Божьего Алексея, чтобы Господь его вразумил.

Может, не зря ноги принесли ее в лавру? Ведь где-то здесь, судя по информации из Интернета, похоронены и Константин Маковский, и Николай Волховской, и Елизавета Григорьевна.

Понимая, что самой могил не найти, она обратилась к служителю, который сидел в будочке у входа на Никольское кладбище. Тот отослал ее к отцу Варфоломею. Еще полчаса ушли на ожидание, когда батюшка освободится.

– Могила Константина Маковского, к сожалению, не сохранилась, – посетовал отец Варфоломей. – Была разрушена вандалами во время беспорядков в тысяча девятьсот семнадцатом году. А вот захоронение графов Волховских устояло. Примечательная могила.

– Чем же? – заинтересованно спросила Котя.

– А вот пойдемте, сами увидите.

Он повел ее между захоронений.

На могиле Николая Волховского стоял черный мраморный крест, а на соседней, его жены, была установлена скульптура женщины в старинном одеянии.

С кокошником на склоненной голове.

Вытянутой рукой женщина слегка касалась мраморного креста.

Вот это да! Как живая! В том самом костюме, что и на картине!

Котя подошла. Мраморная рука, протянутая к кресту, касалась его лишь кончиками пальцев, словно напоминая: я здесь, я с тобой, я рядом.

Котя хотела дотронуться до руки, но в последний миг испугалась. А вдруг там, под камнем, все еще бьется пульс и течет невидимая кровь, переливаясь в крест и наполняя его энергией неугаснувшей любви?

Котя выдохнула и отругала себя. Услышал бы отец Варфоломей ее мысли, перекрестился бы.

Она еще немного постояла и пошла к выходу.

Почему-то ей было совершенно ясно, что ноги не зря привели ее сюда.

Она найдет украденный кокошник.

Чего бы ей это ни стоило.

Шаги на пути к решению траблов

Зайдя в квартиру, Котя сразу направилась к соседней двери и постучала.

– Ларик, ты дома? Если можешь…

Не успела она договорить, как дверь распахнулась, и парень в теплом спортивном костюме и вязаной шапке предстал перед ней, тяжело дыша. Из комнаты дохнуло холодом.

– Ты чего делаешь? – заглянув ему за спину и увидев открытое настежь окно, спросила Котя.

– Тренируюсь.

Ларик отодвинулся, продемонстрировав беговую дорожку, стоящую посредине.

– Ничего себе! – поразилась Котя.

– На улицу лень ходить. Там одни олды бегают, – пояснил Ларик, закрывая окно. – На хаусе лучше.

– Выморозишь всю квартиру, – на правах старшей предупредила Котя. – До вечера зубами стучать будешь.

– Она быстро нагревается, – махнул рукой спортсмен-надомник. – Я так второй год занимаюсь. Дорожка вообще вещь! Маст хев. Скоро на золотой значок ГТО сдам. При поступлении зачтется. Лишние баллы получу.

– А куда поступать планируешь?

– Да всюду, где на программистов учат. Куда баллов хватит, туда и пойду.

– А ты вообще как, хорошо учишься? – спросила Котя, уверенная, что выше тройки и четверки по пению тот оценок не видал.

– Одна четверка пока.

– А остальные? Тройки?

– Ты чего? Пятерки.

Ларик с ходу выдул пол-литровую бутылку воды и пояснил:

– Литераторша тормозит. Я для нее вроде токсика. А сама – душнила настоящая. Сочинения, говорит, у тебя слишком короткие. Ну как же, отвечаю, вот вступление, вот основная часть, вот вывод. Все на месте. Нет, говорит, не развернуто у тебя ничего. А чего там разворачивать? Пересказывать, что ли, ту фигню, которую автор написал? Так лучше его я все равно не смогу. Хотел даже ее в Сети харрасить начать, но передумал. Еще решит, что я профессиональный хейтер, и директору заложит.

Слушавшая его пылкий монолог Котя не выдержала и рассмеялась.

– Ларик, мы с тобой похожи, как близнецы-братья! Я тоже в школе литературу не любила. И тоже из-за сочинений. Только не очень поняла, что такое «харрасить» и «хейтер».

– Забей! Это мы, зумеры, так говорим.

– А зумеры…

– Это люди нового поколения.

– А…

– А насчет сочинений ты в точку попала! И какой лузер их придумал?

– Давай организуем народное движение против сочинений! Ты во главе!

– А что! На этом неплохо хайпануть можно! Только сначала надо в вуз поступить, а то потом не возьмут! – развеселился Ларик.

Котя хотела продолжить многообещающую тему, но вспомнила, зачем пришла.

– Ларик, мне нужно тебе кое-что рассказать. Пойдем ко мне чай пить.

Тот с готовностью кивнул.

– Пойдем. У меня все равно жрать нечего.

Увидев свежую колбасу и пиццу, Ларик блеснул голодным глазом и сразу примостился к столу. Котя налила им по большой кружке чаю. Разговор будет долгим.

Съев все подчистую – хозяйке достался только краешек пиццы – и выслушав историю о найденных в Светкиной книге фотографиях, Ларик вдохновился:

– Так это же меняет весь расклад! Дает нам неисчерпаемый материал для выхода на настоящих преступников!

– Ну и кто, по-твоему, преступник? Светка?

– Однозначно!

– А для меня нет!

– Андестенд. Падру подозревать неприятно. Тогда какие соображения у тебя?

Никаких соображений у Коти не было.

– Ну и нечего изображать из себя святую Катерину! – неожиданно жестко сказал Ларик. – Светка в деле, это очевидно.

– Но как она могла узнать о кокошнике?

– Они с Аделаидой вась-вась были. Чаи гоняли. Может, бабецл сболтнула случайно.

– Она этот кокошник как зеницу ока берегла. Даже Севу просила ничего не говорить внуку Славику.

– Ну и что? Славика она опасалась, а Светки нет. Она вообще считает, что у нас все соседи белые и пушистые. Даже Маврикий.

– Аделаида Петровна уверена, что он у своих красть не будет.

– Она просто сослепу не замечает, как он таскает у нее продукты.

– Так, может, кокошник тоже он умыкнул?

– Со Светкой вместе? Может. Но ты же говорила: его у Казанского видели.

– Я не уточнила, во сколько это было.

Ларик ожесточенно почесал пятерней свои развеселые лохмы и скривился.

– Честно говоря, плохо представляю себе Маврикия, тырящего кокошник.

– И ты туда же?

– Нет, ну в самом деле. Он же расколется сразу и Светку заложит. Вообще может забыть, где что стибрил. Ненадежный партнер. Не стала бы Светка с ним дело иметь. Это тебе не сосиску отжать. Кокошник тысячи стоит!

– Миллионы, Ларик, миллионы.

– Честно?

– Не сомневайся. В книге, которую я у Светки нашла, про него такое написано, что можно быть уверенным – этих денег хватит на виллу в Майами.

– А тебе известно, сколько стоит вилла в Майами?

Котя прыснула.

– Я рассуждала от противного.

Ларик засунул в рот кусок сахара и захрустел.

– Раз лове немерено, значит, Маврикий тем более не подходит. Тут перец посерьезнее нужен. А Светка, случаем, с криминалом не связана?

– Ты у меня