Выбор сделанный судьбой - Галина Добровольская

маячки, но облегала во всех стратегических местах. И, наверное, хорошо, что я всё-таки живу сейчас у Дамизовых. Иначе о моём подвиге уже доложили бы отцу. И бедный Максимка, которому и так со мной не сладко ещё бы и работу потерял.

Ведь мне пришлось залезть на его кровать, что бы растолкать эту детину. Вроде как охранник он должен чутко спать, а этот… мамон рядом пройдёт, а он не заметит.

- Масяня, - трясла я его за плечо, - ну Масяня. Блин, Платонов подъём, - крикнула я уже громче.

Мой крик дал два эффекта. Первый оказался нужным. Макс подорвался и вроде бы хотел начать метаться либо по кровати, либо по комнате. Но разглядев меня, шокировано уставился. Сначала на моё лицо, а потом взгляд съехал ниже. И в тот момент, когда я уже собиралась изложить, мою просьбу, появился второй эффект от моего выкрика. Дверь в спальню охраны открылась, являя на пороге Миронова.

- Какого лешего? - процедил он, сквозь зубы, осматривая нашу сидящую на кровати компанию.

- Ратибор Газинурович, - тут же подскочил Макс с кровати, вставая по стойки смирно, прямо как в армии.

Но мне было плевать на поведение охраны. Я улыбаясь во все тридцать два зубы, смотрела на Миронова.

- Да ладно, - не удержалась я от комментария. – Ратибор? Ратька значит, - посмаковала я имя безопасника, отсутствие которого надавало нам всем тут спать по ночам.

- Вероника Кирилловна, я вынужден доложить о неподобающем поведении вашему отцу, - проигнорировал моё высказывание глава безопасности Дамизовых.

- Оно того будет стоить. Мы тут уже весь мозг сломали, как тебя зовут. Я прям сейчас позвоню девчонкам и расскажу такие новости…

- Ника, - сверкнул он глазами в мою сторону, а потом добавил – Кирилловна. Я очень вас прошу не разглашать моё имя.

- Та ладно тебе Ратька, - улыбка всё ещё не сходила с моего лица. – Блииин, Ратибор Газинурович… а с виду русский, - придирчиво я осмотрела безопасника пытаясь найти в нём изменения.

- Ника, - уже даже отбросив всю официальность.

- Ок. Ты забываешь о нашей сладкой парочке, - при этом я слезла с кровати, и обняла обнаженный торс Макса, ощутив, как его тело напряглось под моими руками. – А я забываю, как тебя зовут.

Причём я должна отдать должное своему телохранителю. Он так и остался стоять по стойке смирно, видимо поборов желание меня придушить. А может и планировал устроить мне несчастный случай.

- Хорошо, - согласился со мной Миронов. – Но ты должна понимать, что рано или поздно ваши отношения заметят, - он кинул предостерегающий взгляд на Макса.

- Ратибор Газинурович, - подался вперёд, но так и не выбрался из моего захвата бедный охранник. – Я хотел пояснить…

- Забей, Масянь, - перебила я парня. – Тебя сейчас нужно собраться и сгонять до Стасика за Надюхой.

Макс всё же не выдержал и зарычал в мою сторону. А я, погладив скульптурные кубики его пресса, приподнялась на носочки и, чмокнув его в щеку, пропела:

- А будешь на меня рычать, скажу Алексу, что беременна от тебя, - бедный Максик тут же побледнел, а Миронов вообще поперхнулся слюной. И за сердце схватился. – Ладно, я дальше спать, а вы тут давайте не шалите. И да Макс, не забудь, ты едешь за Надей.

И грациозно виляя бедрами, покинула компанию двух охранников, чувствуя прожигающие взгляды мужчин.

Отомстил ли мне Макс?

О-да. Эта зараза мне отомстила. Он привёз Брянову к нам, с невинным видом, типа девушка сама попросила. О сне пришлось забыть, несмотря на то, что у меня сегодня ночное дежурство. Я сидела на своей кровати и тупо пялилась на наматывающую по моей комнате круги Надю.

Ещё неделю назад я пришла к выводу, что мне нужен хороший психолог. Просто между работой и допросами следователей, времени как-то не было. А сейчас смотря на Надю, что металась, не зная как ей быть, решила, что нам бы вдвоём к этому самому психологу сходить не мешало.

На днях как раз возвращается Алекс с Аней, и я обязательно узнаю, к кому она ходила. Как раз у этой женщины к Ильеву свой негатив имеется, и она меня убедит, что я поступила, правильно пристрелив этого гада.

- Нииик, - протяжно завыла Надя, падая на мою кровать. – Ты меня совсем не слушаешь.

- А что, за два часа хоть одна буква в тех двух предложениях, что ты произносишь, изменилась?

- Вот представь на моём месте себя, а на месте Тито Алекса, - умоляющими глазами посмотрела она на меня.

- Не могу. Меня совесть будет мучить, если я уведу мужа у беременной сестры. Вот не будь она с таким багажом, то легко.

- Неужели тебе не больно от того, что он её обнимает, целует, не только в губы, а всё её тело…

- Стоп, - выбросила я ладонь правой руки вперёд. – Не надо, а то меня вырвет от таких подробностей. И на твой вопрос мой ответ: - НЕТ! Мне максимум противно будет, но я не заморачиваюсь такой хернёй.

- Чем старше ты становишься, тем черствее, не замечала? – поделилась своими наблюдениями подруга.

Нет, не замечала. И по мне так я всегда остаюсь сама собой. Подстраиваться под кого-то не вижу смысла. А если я и нужна кому-то, то пусть терпит меня такой, какая я есть.

- Нет, Надь, просто я не ною, а действую. И если и когда-нибудь и опускаю руки, то уже с чистой совестью, что я пыталась.

Надя тяжело вздохнула. И таким обречённым вздохом, типа она уже натворила столько, что жизнь закончена. Знала бы она все мои выходки. Удивительно, как это родители ещё не в курсе всех моих проделок, и я не оказалась за границей, в какой-нибудь школе интернате для девиц.

- Я ведь то же действовала, но Тито даже замечать меня перестал, - печально прошептала она.

- Он просто воспользовался предложен телом. А потом когда это тело надоело, культурно его послал, - ехидно припечатала я. – Блин, Надь, ты взрослая деваха, с красивой фигурой и не обделённая внешне. Живи в своё удовольствие, - развела я руками.

- А ты до фига в своё удовольствие живёшь? – приподняла свои брови цвета тёмного шоколада она.

- Знаешь, Надь, все твои беды от