За чужие грехи - Рина Тюзе

женщина, посмотрев на меня оценивающе. — Тебя еще в божеский вид нужно привести.

— Я не пойду.

— Правильно. Не пойдешь, а побежишь. Не отнимай мое время. Пошла. — больно дернув меня за руку, выволакивая из комнаты-процедила женщина.

Она в прямом смысле волокла меня по коридорам, а амбалы плелись для подстраховки сзади.

Мои вырывания, совсем не помогали. Женщина лишь сильнее сжимала мою бедную руку.

— Да что вы делаете? Остановитесь. Ну вы ведь тоже женщина. Ну помогите мне. Я заплачу вам. Щедро. Только помогите. Я же умру там. Пожалуйста, не ведите меня туда-зарыдала я. — Я вас очень прошу, я умоляю. Ну хотите я на колени встану. Только не отдавайте-кричала я в слезах, но никого это не трогало. Никому не было меня жалко.

— Ой, сколько я таких как ты видела, и что?!Все так по первости. А потом рады, что попали в хорошие и щедрые руки. Ну что тебе, пизденки жалко?!Может старик какой попадется, так сколько ему там надо. Минут десять. Потерпишь. Зато потом озолотишься, если дурой не будешь.

От сказанного я лишь сильнее расплакалась. Я даже не хотела представлять себе услышанное. Лучше бы я удавилась на шнурке от бриджей, чем такое.

— Пришли-сказала женщина и буквально впихнула меня в светлый кабинет, напоминающий гримерную, в которой большое количество молодых девушек, приводили себя в порядок. — Переодеть, привести в порядок и на сцену. Делайте что хотите, но она должна выйти на сцену конфеткой, от которой там все обкончаются. Задача ясна?

— Понятно-ответила одна из девушек и дверь гримерки с грохотов закрылась.

Я боялась и шаг ступить. Все обернулись на меня. Все они выглядели красиво, как с обложки, никто не плачет, а даже улыбается. Я уже ничего не понимала. Может надо мной так жестоко пошутили и здесь не продают людей.

— Как тебя зовут? — обратилась ко мне все та же девушка. — Проходи, не бойся. Мы не кусаемся.

— Света-ответила я.

— Свет, давай мы сделаем тебе холодные примочки на лицо. А то ты вся распухала. — спокойно как ни в чем не бывало сказала девушка и повела меня к одному из кресел.

— Что будет, когда меня приведут в порядок? Скажите мне честно?!Я думала здесь продают людей, а все девочки кажутся довольными. Я ошибаюсь? Меня обманули и здесь никого не продают.

— Эх Светачка. Многие из них здесь, чтобы выгодно продать себя, или свою девственность. Сейчас это дорого стоит.

— То есть как? Добровольно?

— Ну да. А что здесь такого? Мало того, что они не плохо заработают, так еще и спонсора себе богатого возможно найдут. На аукционе бедных нет. Мотай на ус.

— Вы так спокойно обо всем этом говорите. Это ведь незаконно. Кроме того, я здесь не по своей воле. Помогите мне-последнюю фразу я тихо прошептала. — Помогите мне сбежать. Я что угодно для вас сделаю. Не губите меня. Я всего этого не хочу.

— Ты с ума сошла, просить меня о таком. Здесь камеры кругом. Да и я тебе не помощник. Отсюда нельзя просто так уйти или убежать. Раз уж ты здесь, значит обратной дороги нет. Извини. — прошипела девушка-садись в кресло, нужно готовиться.

Под фразой готовиться, подразумевалось, помыть меня, накрасить и переодеть в нижнее проститутское белье. Все присутствующие были одеты в такой же наряд. Отличались лишь цвета. Никакие примочки моему лицу не помогли. Выглядела я, как побитая жизнью шлюха.

Я никак не могла понять лишь одного, что может заставить молодую девушку, тем более девственницу, придти в такое место добровольно. Все это от и до какой-то бред и кошмарный сон. Если бы меня сейчас разбудили, я бы была счастлива. Возможно, очень серьезно бы пересмотрела свою жизнь. Во всяком случае, я была бы уже без тех фиолетовых очков, через которые я смотрела на эту жизнь, не подозревая, что происходит вокруг меня, вмешивая меня в передряги, из которой мне уже не выбраться живой. Даже если мое тело и переживет эту ночь, душа моя будет покалечена и мертва. Я никогда не смогу принять то, что со мной сделают. Да и кто бы смог. Чуда не случится, подмоги ждать неоткуда. Все словно сговорились против меня. Считают меня виновной во всех чужих грехах. Именно за чужие грехи, отвечать буду я одна. И никому нет дела, что я не виновата. Хотя как не виновата. Виновата. Я смотрела ни туда и видела лишь то, что хотела видеть. Рядом со мной был Сергей, который был моим идеалом, я доверяла ему. Я так верила. Мне так тяжело это давалось, но в конечном итоге, я поверила ему. Но он ничего не сделал, для того, чтобы меня не тронули. И это его «прости». Бог простит. Простит ли?!

Я понимала, что еще немного, и меня поведут, на тот самый аукцион. И все. Жизнь никогда не будет прежней.

Нам огласили, кто какой будет выходить по очереди. Мой номер 5.Моя очередь подошла очень быстро. Для меня. Хотя торги шли по долгу.

— Света-шепнула мне девушка, которая приводила меня в порядок. — Если ты девственница, мой тебе совет, в первый раз, не зажимайся. Будет не так больно.

— В жопу себе засунь свой советик. И если это будет впервые, расслабься. Будет не так больно-зло ответила я.

— Ну как знаешь, пошла.

Я шла как на эшафот. Примерно двадцать шагов до сцены, а перед глазами вся жизнь пролетела. У меня выпрыгивало сердце. Я толком не могла идти. Мне было страшно. Я уже не знала, чего я боюсь больше. Перед тем как выйти на сцену, я чуть не упала. Ноги не слушались. Но мне помогли подняться, а после вытолкнули на сцену. В лицо светил прожектор. Я пыталась прикрыться руками. От стыда, растерянности и страха, я ничего не могла рассмотреть. Ослеплял противный, холодный, белый свет.

Я стояла на этой проклятой сцене и начинала осознавать весь ужас происходящего. Белее униженной, я не чувствовала себя никогда.

Подобное могло произойти в каком-нибудь фильме, книге, в конце концов у кого-нибудь другого, но не у меня, не со мной.

Я привыкала к свету. Ужаснулась, какое количество глаз на меня смотрят, пока я полуголая и запуганная пытаюсь прикрыться руками. Хочется убежать. Но я прекрасно понимаю, мне не позволят этого сделать.

— Лот под номером пять. Посмотрите какая скромница. Начальная цена, сто тысяч. Кто даст больше?! — спросил противный голос из колонки. Я даже не видела человека, который говорит. Трудно описать, до чего же мне было противно, страшно, стыдно. Я смотрела на