Мой капитан - Патрисия Тэйер

— Где это? — крикнула она.

— Недалеко отсюда. Может, лошадь просто споткнулась?

— Но может быть, и что-то похуже. Хэнк сказал, что несколько месяцев назад один мустанг был ранен. Кто-то выстрелил в него дробью.

— Может, позвонишь Хэнку?

— Нет, сначала я должна взглянуть.

— Я с тобой.

Она помнила, что ей следовало держаться подальше от этого человека. Но он один знал, где находится раненая лошадь…

— Я оденусь и тут же выйду.

Через пять минут они сели в автокар. Через сто ярдов Брейди заметил табун. Кобыла скакала позади него. Чтобы не спугнуть лошадей, они подъехали ближе к деревьям.

— Вон она, — тихо сказал Брейди.

Он остановил автокар и передал бинокль Линдси. Пока она наводила на резкость, чтобы рассмотреть стадо, Брейди разглядывал саму Линдси. Ее красота была необычной. Очень выразительные огромные глаза. И эти полные губы… Он вспомнил вкус ее поцелуя. Эта девушка стоит внимания. Когда она утром открыла ему дверь, он позабыл, зачем пришел сюда. Ее полусонные глаза, растрепанные волосы… Трудно противиться ее обаянию. Ему захотелось ее поцеловать, схватить на руки и отнести в постель.

— Отчетливо вижу пятно крови в верхней части ее ноги.

— Ну и что делать? — Он взял из ее рук бинокль.

— Она нуждается в быстрой помощи. — Линдси вылезла из автокара и взяла сумку с заднего сиденья. — Но боюсь, что она не подпустит меня к себе.

— Я поймаю её и приведу сюда. — Он достал веревку из-под сиденья.

— Я помогу тебе! — встрепенулась Линдси.

— Сейчас помощь мне не нужна. Линдси пришлось уступить.

Брейди уверенно и быстро двигался к лошадям. Он привязал веревку к дереву и осторожно двинулся к табуну.

Один из мустангов заржал и ускакал. Кобыла обернулась и сделал несколько шагов.

— Все хорошо, девочка. Я помогу тебе, — сказал Брейдли тихо.

Кобыла мотнула головой, но не ускакала. Он медленно придвигался к ней, что-то говоря, и по пути, не глядя, связал петлю. Кобылу словно загипнотизировал его хрипловатый голос. Линдси видела, как легко Брейди набросил лассо на лошадку, а затем спокойно повел ее к тележке. Кобыла послушно двигалась за ним.

— Привет, моя девочка, — ласково произнесла Линдси и пошла к ней.

Брейди подтянул веревку.

— Иди-иди, док хочет осмотреть тебя.

Линдси попыталась приблизиться, но лошадь не подпускала ее ближе. Она была действительно ранена.

— Так и знала, что какой-то мерзавец выстрелил в лошадку!

— Черт бы его побрал! Я сейчас же позвоню Хэнку. — Брейди вытащил мобильный. — Вряд ли он потерпит, чтобы в Долине мустангов хозяйничали незваные гости.

Для того чтобы перевезти раненую лошадь в конюшню рядом с ранчо, понадобилось целых полчаса. Конечно, ее можно было отвезти в ветклинику, но Линдси не хотела терять ни минуты. Чтобы извлечь пулю, ей пришлось применить наркоз. Люк и Хэнк помогли Линдси, и операция прошла успешно.

Затем Линдси пошла в дом Хэнка, чтобы принять душ, и тут же вернулась к своей пациентке. Лошадь тяжело отходила от наркоза, и Линдси решила понаблюдать за ней несколько дней, прежде чем вернуть ее в табун. Она заметила Брейди, стоявшего рядом со стойлом спиной к ней, поставив больную ногу на перекладину. Внимание Линдси задержалось на джинсах, обтягивающих его ноги…

— Как ты, моя девочка? — произнес он, ласково глядя на животное.

Маленькая лошадка прореагировала на его голос. Он ждал, чтобы она сама подошла к нему. И та медленно двинулась к нему, но все-таки держалась на расстоянии.

— Не бойся, моя хорошая. Тебе больше не будет больно.

Линдси закрыла глаза, слушая его грудной голос. Она не сомневалась, что капитан Рэнделл часто произносил эти слова. Скольких женщин он так очаровывал? Ей все труднее— и труднее дается сопротивление. Но если она ему уступит, это непременно принесет несчастье им обоим.

Внезапно Брейди оглянулся. В его темных глазах читалась тревога.

— Привет.

— Привет. У тебя появилась подружка? — Линдси кивнула в сторону раненой лошадки.

— Я же говорил тебе, что передо мной никто не устоит.

— Скажите, какой он у нас застенчивый! — Она не смогла удержаться от смеха.

— Знаешь, я понял, что это не я один такой. Все летчики всегда напористые и дерзкие.

— Ну и как эти черты профессионального характера проявляются в тебе?

Он пристально посмотрел на нее.

— А как они на тебя действуют?

У нее сильно забилось сердце. Но Линдси сумела овладеть собой.

— Меня не интересует флирт, капитан. Не стоит заигрывать с человеком, который не сегодня так завтра упорхнет отсюда.

Он помрачнел.

— Ты всегда все знаешь точно?

— Слушай, Брейди. Мы оба очень любим свою работу. Ты стремишься как можно скорее взмыть на своем истребителе в небо, а я — сделать все, что в моих силах, для блага на земле…

Хэнк следил за Брейди и Линдси, стоя возле двери конюшни. Любой понял бы, что между этими двумя происходит что-то серьезное. Поведение капитана изменилось с тех пор, как на ранчо появилась эта хорошенькая девушка. Если Линдси даст ему шанс, они могут сойтись…

Мысли Хэнка устремились к проблемам ранчо.

Старый ветеринар Хиллман, как видно, собрался на покой. Линдси Стэффорд хороший врач, она его заменит с легкостью. Стэффорд, Стэффорд… Отчего в его памяти застряла эта фамилия?

— Хэнк?

Обернувшись, он увидел Эллу и улыбнулся жене.

— Как раненая лошадь?

— Отлично. Взгляни-ка, я просто любуюсь ими. Помяни мое слово, между, ними пробежал огонек…

— Почему бы и нет? Они молоды, красивы… С гормонами тоже все в порядке.

Каким же он был глупцом, что так поздно оценил и полюбил Эллу! Отношения с женой для Хэнка были лучшим подарком этого десятилетия. Он притянул ее к себе. В таких делах года не помеха…

Она вся вспыхнула и оттолкнула его.

— Следи за собой, Хэнк. Мы на виду!

— Ну и что? Мы же живые. Пошли взглянем, как там наша бедная лошадка.

Хэнк и Элла подошли к стойлу.

— Ну, как она?

— Ей лучше, — ответила Линдси. — Но я понаблюдаю ее день-другой. Сегодня дала ей антибиотики. — Она подняла брови. — Вы сказали о случившемся шерифу?

Хэнк кивнул.

— Шериф ответил, что это дело не первой важности. Властям безразличны какие-то дикие лошади. Потому-то я и приютил их на своей земле. Я хочу, чтобы эти лошадки были в безопасности. — Он повернулся к Линдси. — Я вам очень обязан, доктор.