Питер Пэн и Венди - Джеймс Мэтью Барри

— Надо просто подумать о чём-нибудь приятном и удивительном, — объяснил Питер, — и сам не заметишь, как поднимешься в воздух!

И он показал им, как это делается.

— Здорово у тебя получается! — сказал Джон. — А ну-ка повтори, но только медленно.

И Питер повторил — сначала медленно, а потом быстро.

— А-а, понял! — вскричал Джон.

Но очень скоро он убедился, что ничего не понял. Никто из них не мог и секунды продержаться в воздухе, хотя Майкл уже читал двухсложные слова, а Питер и азбуки-то не знал.

Конечно, Питер просто шутил, ведь всем известно, что без волшебной пыльцы взлететь невозможно. К счастью, как мы уже говорили, на пальцах у Питера оставалось немного пыльцы, и он дунул ею на всех троих. Результаты превзошли их ожидания.

— А теперь пошевелите плечами, — сказал Питер. — Вот так! Ну, отрывайтесь!

Все они стояли на своих кроватях, и доблестный Майкл взлетел первый. Он и не думал, что взлетит, но вдруг оказался где-то под потолком.

— Я ле-тю-у! — закричал он, едва оторвавшись от опоры.

Тут Джон тоже поднялся в воздух и встретился с Венди около ванной.

— Как чудесно!

— Как удивительно!

— Взгляните на меня!

— Взгляните на меня!

— Взгляните на меня!

Конечно, они летали не так изящно, как Питер, и ноги у них болтались во все стороны, но головами они то и дело стукались о потолок, а это одно из самых приятных ощущений! Сначала Питер немножко поддерживал Венди, но Динь так сердилась, что пришлось ему от этого отказаться.

И они летали, вверх и вниз, и кружили, кружили по комнате.

— Это восхитительно! — повторяла Венди.

— Послушайте, — сказал вдруг Джон. — А почему бы нам не улететь?

Именно на это и подбивал их Питер. Майкл ничего не имел против: ему хотелось узнать, за сколько дней он пролетит миллиард миль. Но Венди колебалась.

— Русалки! — напомнил ей Питер. — О-о!

— А потом, там ещё есть пираты!

— Пираты! — воскликнул Джон и схватил свою праздничную шляпу. — Летим сию же минуту!

В это самое мгновение мистер и миссис Дарлинг выбежали вслед за Нэной из дома номер двадцать семь. Они выбежали на середину мостовой, чтоб взглянуть на окно в детской. Окно ещё было закрыто, но комната была ярко освещена, и — о-о, это было страшнее всего! — на занавесках они увидели три тени. Три тени в ночных рубашонках кружили по комнате. Кружили не по полу, а по воздуху!

Нет, не три, а целых четыре тени!

Мистер и миссис Дарлинг с трепетом распахнули дверь в дом. Мистер Дарлинг хотел тут же ринуться в детскую, но миссис Дарлинг сделала ему знак, чтобы он не шумел. Она даже попробовала убедить своё сердце, чтобы оно не так громко стучало.

Успеют ли они добежать до детской? Если успеют, то как они обрадуются, а мы все вздохнём с облегчением, но рассказывать будет не о чем. Ну а если не успеют, обещаю тебе, что в конце концов всё будет хорошо.

Они бы успели, если б за ними не следили юные звёздочки. Снова звёзды дунули, распахнули окно, и самая крошечная из них заглянула в детскую и крикнула:

— Эй, Питер, cave![3]

И Питер понял, что нельзя терять ни минуты.

— Вперёд! — скомандовал он и вылетел в ночь, а за ним Джон, Майкл и Венди.

Мистер и миссис Дарлинг с Нэной вбежали в детскую, но было уже поздно. Птички улетели.

Второй поворот направо, а потом всё прямо до самого утра».

Так Питер объяснил Венди дорогу на остров, но даже птицы, у которых всегда при себе карты, куда они заглядывают на свистящих ветром перекрёстках, не нашли бы дорогу по этому адресу. Питер просто болтал, что ему в голову придёт.

Сначала дети полностью полагались на него, к тому же летать было так приятно, что они потеряли много времени, кружа вокруг церковных шпилей и прочих увлекательных предметов, которые попадались им на пути.

Джон и Майкл пустились наперегонки, и Майкл пришёл первым.

С презрением они вспоминали теперь, что совсем недавно летать по комнате казалось им чуть ли не чудом.

Совсем недавно! Впрочем, когда же это было? Они как раз летели над морем, когда эта мысль начала серьёзно беспокоить Венди. Джон считал, что это уже второе море и третья ночь с тех пор, как они покинули свой дом.

Было то темно, то светло, то очень холодно, то слишком жарко. На самом деле им хотелось есть или они просто притворялись, потому что Питер придумал такой необычный способ добывать им пропитание. Увидев птиц, которые несли что-нибудь съедобное, он гнался за ними и выхватывал добычу у них прямо из клюва, а птицы гнались за ним и вырывали её обратно; и так они подолгу гонялись друг за другом и наконец расставались с наилучшими пожеланиями. Но Венди с тревогой подумала, что Питер, видно, не понимает, что это очень странный способ добывать хлеб насущный. Правда, другого способа он, видно, не знал.

Детям очень хотелось спать, и тут уж они не притворялись: это было очень опасно — стоило им задремать, как они тотчас падали вниз. Самое ужасное было то, что Питер находил это очень забавным.

— Падает, опять падает! — радостно кричал он, увидев, как Майкл камнем летит вниз.

— Спаси его! Спаси! — молила Венди, с ужасом глядя на бурное море внизу.

Помедлив, Питер устремлялся вниз и подхватывал Майкла в тот самый миг, когда тот готов был погрузиться в воду; это выходило у него очень здорово, но он всегда тянул до последней минуты, и всем было ясно, что его больше радовала собственная ловкость, чем спасение человеческой жизни. К тому же он очень любил разнообразие, и игра, которая нравилась ему сейчас, через минуту могла ему наскучить, так что всегда могло случиться, что ты начнёшь падать, а он не обратит на тебя никакого внимания.

Сам-то он мог спать на лету и не падать при этом на землю: ложился себе на спину и плыл словно по течению. Он был такой лёгкий, что, если дунуть ему в спину, он летел гораздо быстрее.

— Пожалуйста, будь с ним повежливее! — шепнула Венди Джону, когда они играли в весёлую игру «Делай как я».

— Тогда скажи ему, чтоб не задавался, — ответил Джон.

В этой игре Питер, конечно, был заводилой: он летел низко-низко над морем и проводил рукой по хвостам встречных акул, совсем как ты порой, идя по улице, проводишь пальцем по железным прутьям решётки. Джон и Майкл, как ни старались, не могли за ним угнаться, а Питер, будто назло, то и дело оглядывался — видно, хотел проверить, сколько хвостов они пропустили. Пожалуй, он и вправду немножко задавался.