Рожденный свободным - Брэндон Мулл

– Но…

Генерал Тенг покачал головой:

– Такова моя воля.

Мейлин поняла: разговор окончен. Ее судьба решена. От горячих слез жгло глаза. Она посмотрела на армию, защищающую ее дом, затем вниз – на разрушающих все на своем пути предателей, которые уже заняли парадную площадь. Как она может бежать, оставляя отца в такой страшной опасности, когда его армия разделена и уже наполовину повержена?

Мейлин взглянула на Джи. Панда тоже посмотрела на нее с пониманием и будто бы с сожалением. Неужели Мейлин показалось, что она видит сочувствие в этих проницательных глазах? Мейлин уставилась в землю. Ей не нужно было понимание. Ей нужна была сила. А с этой пандой не только не прибавилось возможности улучшить мастерство ведения боя, из-за нее Зеленые Мантии уводили Мейлин. Из дома. От отца.

Из лестничного колодца послышался шум. Раненый солдат, пошатываясь, показался на ступенях:

– Они идут сюда! Их слишком много!

Генерал Тенг кивнул:

– Удерживай их, сколько сможешь.

Солдат повернулся и, припадая на одну ногу, заторопился вниз по лестнице. Послышался лязг оружия. Завыло животное. Направляясь за ним, генерал Чин поднял меч.

Отец Мейлин потянул рычаги, которые опускали подъемник, затем жестом указал в сторону подвесной лестницы, которая уходила вглубь шахты.

– Полезай в первый попавшийся тоннель. Это позволит тебе ускользнуть от повстанцев. Выбирайся из города.

Мейлин не скрывала тревоги:

– А как же…

Отец резко махнул рукой, заставив дочь замолчать.

– Как только я и генерал Чин убедимся, что вы добрались до тоннеля, мы уйдем. – Он натужно улыбнулся дочери: – Я не позволю этому сброду схватить меня. Иди!

Спорить было некогда. Мейлин не станет позорить его непокорностью и мольбами.

Она посмотрела в его глаза:

– Как пожелаешь, отец.

Другие уже устремились вниз по подвесной лестнице. Мейлин была слегка удивлена, обнаружив, что панда Джи способна спускаться сама, без помощи. В тот момент, когда Мейлин поставила ногу на первую перекладину, генерал скрестил мечи с первым неприятелем. А перед тем как голова Мейлин скрылась в шахте, девочка увидела, как сверкают в воздухе мечи генерала Чина и ее отца, отбивающихся от множества врагов.

Мейлин не позволила себе ни крика, ни всхлипа. Если ли бы враги заметили, как она спускается, все усилия отца оказались бы тщетными. Возможно, ему все же удастся спастись. Он был хитрым человеком.

Когда Мейлин догнала остальных в узком тоннеле, она почти ничего не видела из-за слез. Взяв ее за руку, Шеу пошел вперед.

Роллан околачивался на углу возле аптеки, повернувшись спиной к двери. Вниз по мощеной улочке, между зданиями с закругленными фасадами и стенами, покрытыми толстым слоем штукатурки, караулили Умник и Рыжий. Роллан попытался глазами показать, чтобы они не привлекали к нему внимания. Приятели поняли и отвернулись в другую сторону.

Мальчишка остался сиротой в пять лет и знал: чтобы выжить, надо воровать. И все-таки по возможности он старался этого не делать. Роллан знал массу хитроумных способов как раздобыть объедки и ненужную одежду. К примеру, ему ничего не стоило попросить остатки обеда, когда было очевидно, что эти блюда доедать не будут. Для людей с деньгами эти крохи ничего не значили. И это было всего лишь утилизацией отходов, а вовсе не воровством.

Увы, сейчас его проблему было не решить попрошайничеством. В отбросах и мусоре такую вещь, как экстракт ивы, не найти. Он был слишком ценным. У Роллана и беспризорников раньше было немного экстракта благодаря Клешне, но теперь запасы кончились.

У Крота началась ужасная лихорадка, а они растратили ценное лекарство на менее серьезные болезни. Знали бы, что такое случится, обязательно припасли бы хоть чуть-чуть, а теперь уже поздно.

Они не попали бы в такую передрягу, если бы Клешню не арестовали. У этого мальчишки имелся настоящий дар воровать в магазинах, и жизнь была бы гораздо проще, будь он рядом. Но Клешня пожадничал и начал охотиться за дорогими вещицами. Полиция поймала его и посадила под замок.

Роллан мельком взглянул через плечо на аптеку. Как у большинства городских лавок, на вывеске над входной дверью красовался герб с ястребом Эссикс, Верховным Животным Амайи.

Кроту действительно нужна была помощь. Он весь пылал от высокой температуры, и ему становилось только хуже. Без лекарства он мог умереть. Скрестив руки, Роллан хмуро рассматривал землю. Воровать он не любил, но вовсе не из-за глубокого уважения к закону. Множество богачей Конкорбы сколотили состояние, шагая по спинам бедняков, забирая всё, что попадалось, у тех, у кого и так почти ничего не было, а закон такую систему защищал. Просто воровать было слишком рискованно. Если ребята попадались, стянув даже какую-нибудь мелочь, наказывали их жестоко, особенно тех, кто был постарше. Роллан жил по собственному закону, который гласил: редко или никогда не красть у бедных, никогда – у больных и немощных, и всегда сначала попробовать найти другой выход.

За такое отвращение к воровству другие мальчишки подтрунивали над Ролланом. Они попытались прозвать его Законником, но Роллан отчаянно этой кличке сопротивлялся. На самом деле он и на другие не очень-то отзывался, а потому ни одно прозвище к Роллану не приклеилось, чем он от остальных и отличался.

Но как бы Роллан ни относился к воровству, что-то стащить у аптекаря будет трудно. Репутация у того была прескверная. Работники его смотрели в оба и чуть что – сдавали нарушителей спокойствия в полицию. Роллан всех отговаривал от похода за экстрактом. Клешня, конечно, справился бы, а у всех остальных и толики его сноровки не наберется.

Роллан не чурался попросить о помощи. И подавали ему хорошо. Некоторые пекарни и постоялые дворы без проблем отдавали черствый хлеб и другие продукты, на которые не нашлось спроса. Но времена были тяжелыми и становились все труднее. Амайя была молодым континентом, бо2льшая часть которого оставалась неосвоенной, и даже в таком крупном городе, как Конкорба, в неурожайные годы или во времена, когда пираты не давали покоя купцам, очень скоро каждому приходилось затягивать пояс. А тем, кто находился внизу иерархической лестницы, было хуже всего.

Милостыней насобирать достаточно денег для покупки экстракта Роллан не успеет. Он решил, что украдет лекарство, если сможет, – в конце концов, жизнь друга важнее всяких правил. Но, изучив аптеку со всех сторон, Роллан перестал верить в успех и теперь решал, стоит ли рисковать.

Роллан просил о помощи везде, где это имело смысл. Вот только у аптекаря не просил. И хотя такой вариант казался маловероятным, все же он может принести больше пользы, чем остальные. Убеждая себя в этом, Роллан вошел вовнутрь.

За прилавком стоял аптекарь в белом фартуке, Эллой Вальдес. У него были короткие, но пышные седые баки и залысины на голове. Глаза аптекаря остановились на Роллане – обычное дело, если он заходил в какую-нибудь лавку. Даже в лучшей своей одежде Роллан выглядел слишком юным и слишком грязным.