Счастлива по собственному желанию - Злата Виноградская

Сначала Игорю казалось смешным то, что предлагал ему делать итальянец. Например, по замыслу творца его нового имиджа, загадочная блуждающая полуусмешка должна была, постоянно присутствовать на его губах. Но, как говорится, человек, подлец, ко всему привыкает.

Эта ставшая привычной растяжка мышц лица и сейчас, когда он разговаривал со своим будущим товарищем по партии, красовалась на его физиономии.

— Ты хочешь поговорить о бездарности и легкомыслии наших государственных деятелей? — спросил Марат.

— Не имею никакого желания.

Оба замолчали.

— Хорошая вечеринка, — Полевой кивнул в сторону мерцающего огнями коттеджа.

— Ага, весело. Ты чего это здесь в одиночестве? — Давлетьяров посмотрел на Игоря. — Слышишь, как там народ фестивалит?

Полевой криво улыбнулся. Он думал о Сашеньке, о ее пальцах с коротко остриженными ногтями. Она очень расстраивалась, что такие ногти зрительно укорачивали пальцы, поэтому, чтобы привлечь внимание к своим рукам, она надевала старинный перстень с рубином-кабошоном, доставшимся ей в наследство от прабабушки. Хотя они совсем недавно были вместе, ему казалось, что страсть между ними становится наигранной. Не хотелось в этом признаваться даже самому себе, но Игорю с каждым днем становилось откровенно скучно с ней. Ему надоел ее лепет. Он был уверен, что, разговаривая с ним, она отрабатывает какую-то особую сценическую манеру, произнося все слова с придыханием и проглатывая их окончания. Его также стала напрягать ее твердая уверенность в том, что он — миллиардер Игорь Полевой — ее Гошенька, ее пупсик, «самый сладенький леденечик». «Хм, ну, Гошенька, сладкий, это еще куда ни шло, но пупсик и леденец — это уже совсем не моя весовая категория», — ухмыльнулся Полевой. Если уж сравнивать с конфетами, этот олигарх больше был похож на гигантский шоколадный батончик, огромный и цилиндрический. А если с пупсиком, то Игорь был бы циклопическим пупсом: выше среднего человеческого роста, центнера за полтора весом. Только живые небесно-голубые глаза и удивительная пластика движений делали его похожим на милое и уютное создание, которое очень любила Сашенька Платина. «Ты похож на медвежонка», — ласково говорила ему она, взъерошивая волосы. «Ага, на вечно молодого Винни-пуха», — соглашался Игорь. Сашенька любила играючи возиться с ним, визжа от восторга как ребенок. Ей было весело с ним. Только этот обаятельный мужчина, несмотря на ее старания, никак не становился ее собственностью.

— Слушай, Полевой, а у тебя все в порядке с Наташкой? — поинтересовался Дав. — За весь вечер вы почти ни слова друг другу не сказали. Ты здесь один бродишь, а она все кружит вокруг Куля.

— Или это он вокруг нее увивается, — мрачно заметил Игорь.

— И мне показалось, она стала больше выпивать, — не унимался Давлетьяров.

— Я не замечал, — коротко ответил Полевой. Игорь был давно и с головой женат на Наталье Гребенкиной. Правду говорят, что общее дело объединяет. И хотя у Полевого была непреодолимая тяга к женскому полу, и он не мог ограничивать себя общением с одной-единственной женщиной, Наташа всегда была для него милой, дорогой и очень любимой, а все остальные особы, попадавшие в поле его зрения, просто помогали ему успокоиться, были чем-то вроде расслабляющего массажа или рюмки коньяку на ночь.

— На-ам ну-у-жен ле-оод! — заорали хором женские голоса на веранде коттеджа.

— Видал, как девчонки отрываются? — сказал Дав. — Пойдем к ним, а то они лесбиянками станут.

— Не дай Бог! — Игорь кивнул.

Мужчины встали и направились к веранде. Посмотрев на раскрасневшихся от возлияний женщин, Полевой поймал себя на мысли, что никогда не видел Платину сильно выпивши. И вообще его отношения с Сашенькой были непохожи на все его остальные второстепенные связи. Полевой очень хорошо помнил, как он знакомился с другими своими подругами. Вот, к примеру, Таня Орлова, которую для Игоря нашел его референт и телохранитель Дмитрий Головин. И не где-нибудь, а в Монте-Карло. Это было прошлой осенью. Тогда Игоря внезапно охватила осенняя депрессия, и он захотел развеяться и слетать на выходные в Монте-Карло, чтобы немного поиграть в казино. Охраны с ним тогда было по минимуму, но бессменный Дмитрий не отходил от своего босса.

— Теперь уже никто не играет в покер по-настоящему, — сокрушался Полевой, входя в дворец азарта, денег и страстей. — Чтобы играть в покер, одного умения маловато, надо еще иметь деньги. Но я, пожалуй, сегодня начну с рулетки.

Он ухмыльнулся, меняя первые пять тысяч евро на жетоны. Он сразу прилип к столу с рулеткой и, не сводя глаз с волчка, начал кидать жетоны. Не поднимая головы, он заказал бутылку шампанского и бокалы для всех, кто сидел за этим столом. Публика нашла его поведение забавным и с любопытством стала следить за его игрой. Игорь ставил на двадцать три — день своего рождения — и тридцать два — по количеству лет его тогдашней любовницы. Они считал эти числа счастливыми. Через пятнадцать минут он уже проиграл первую тысячу, и был немного навеселе. Дмитрий Головин посчитал разумным немного остудить азарт своего босса и предложил интеллектуальное упражнение — покер. Тот нехотя отошел от рулетки и пересел за карточный стол. С первых же партий в покер Полевому стало везти. Он вошел в раж, удваивал и утраивал ставки, а деньги все текли в его карман.

— Сегодня — мой день, — радостно пересчитывая выигрыш, сказал он своему помощнику. — Может быть, еще в рулетку сыграть? Как думаешь, повезет?

— Ну, если сегодня Ваш день, значит, обязательно повезет, — согласился Дмитрий. Но, отлично изучив характер своего шефа. Он знал, что когда Игорь вымотан, выжат как лимон, чтобы расслабиться, ему всегда были необходимы большое пространство, страх и секс. Поэтому Головин решил поселить в боссе мысль о куда более безопасном развлечении для продолжения вечера. — Игорь Николаевич, а может быть по девочкам, а? Если уж к Вам сегодня фортуна благосклонна, значит, должно везти во всем.

Игорь колебался.

— Не, Мить, что-то не хочется. Честно тебе сказать, как-то боязно связываться с кем попало. Всякие эти ВИЧи-хреничи, черт его знает, кто здесь обитает.

— Игорь Николаевич, — Головин понизил тон, — а если я Вам покажу один эксклюзивчик? Понравится, скажете «спасибо», а не понравится, так ничего и не скажете. Согласны?

Полевой был заинтригован.

— Ну, давай, за посмотреть-то она денег не берет?

— Это Вы уж сами потом решите, сколько Вам будет не жалко потратить. Мне кажется, стоит приготовить кругленькую сумму.

Через несколько мгновений Полевой увидел Таню. Она будто материализовалась из ничего, когда они подошли к бару. Она сидела у стойки и потягивала мохито. Ее простое черное платье на пуговицах впереди, расшитое пионами или даже маками, открывало спину и загорелые ноги.

— Знакомьтесь, — сказал Дмитрий, — Таня Орлова, наша соотечественница.

— Актриса, — добавил он после некоторой паузы, позволившей скрыть смешок.

Дмитрий вспомнил, как сам около часа назад впервые увидел эту очаровательную фею с модельной внешностью. Опытный взгляд телохранителя, уже на входе моментально окидывающий все помещение и оценивающий всех, находящихся под этой крышей в данный момент, сразу засек ее у барной стойки. Она сидела нога на ногу, потягивая коктейль через соломинку. Она выглядела так, что у всех мужчин, отдыхающих в радиусе двадцати метров от нее, дух захватывало. Плавные волны ее белокурых волос перетекали в изящные линии точеной фигурки. «То, что шефу сейчас больше всего нужно», — сказал сам себе Дмитрий. В какой-то момент оставив Полевого на попечение еще двоих ребят из личной охраны, Головин подошел к прекрасной незнакомке и заговорил с ней по-английски: