Война хаоса - Патрик Несс

Мы идем вперед…

Вперед вперед вперед…

Прямо на строй атакующих спэклов…

Их так много…

И Ангаррад подо мной ржет от боли и страха…

Прости меня, девочка, прости…

Но времени нет…

Ни на что, кроме войны…

— Держи! — кричит мэр, пихая мне в руки новую винтовку…

И мы с ним бросаемся на врага во главе небольтого отряда…

Небольшой отряд — против целой толпы спэклов…

Я поднимаю винтовку…

И спускаю крючок…

БАХ!

От грохота я закрываю глаза и не вижу куда попал, но вокруг все равно почти ничего не видно из-за дыма. Ангаррад подо мной кричит, но скачет вперед, и доспехи спэклов с треском разлетаются на куски под непрекращающимся огнем, а на нас летит град стрел и белых вспышек, и я от страха не могу даже дышать и просто палю во все стороны из винтовки, даже не видя куда летят пули…

А спэклы все идут, перебираясь через тела поверженных… их Шум широко раскрыт и Шум наших солдат тоже и у меня такое чувство что вокруг гремит сразу тысяча войн, а не одна потомушто в головах мужчин и спэклов она прокручивается снова и снова такшто весь воз дух и небо и мой мозг и душу доверху наполняет война и она лезет у меня из ушей, изо рта…

Как бутто ничего другого я не знал в своей жизни, как бутто она была всегда и всегда будет…

И тут я слышу какое-то шипение мне обжигает руку я машинально шарахаюсь в сторону и вижу спэкла который направил на меня белую палку и вижу черное пятно на рукаве своего бушлата от пятна вьется дымок а кожа под ним горит как от сильного шлепка…

До меня доходит, что я чуть не потерял руку: если бы вспышка пронеслась двумя сантиметрами левее…

БАХ!

За спиной гремит выстрел…

Это мэр, он снова пристрелил спэкла.

— Ты уже дважды обязан мне жизнью, Тодд. С этими словами он опять бросается в бой.

Брэдли открывает рот, но Симона отвечает первой:

— Сможем.

— Симона!… — осаживает ее Брэдли.

— Но по кому именно мы должны ударить? По чьей армии? — спрашивает она.

— По спэклам. конечно! — восклицает госпожа Кайл.

— Минуту назад вы хотели остановить президентскую армию, — напоминает ей Брэдли.- А Виола сказала, что вы пытались ее убить из каких-то личных побуждений. С какой стати мы должны вам доверять?

— Не должны, — вставляю я.

— Даже если я права, дитя?! — вопрошает госпожа Кайл, тыча пальцем в картинку. — Они вот-вот проиграют битву! Посмотри, вон там спэклы прорвали нашу линию и уже хлынули к городу.

Тодд, думаю я. Беги!

— Можно нанести удар по подножию холма, — предлагает Симона.

Брэдли в ужасе поворачивается к ней:

— Да мы же только приземлились! И первым делом убьем тысячу туземцев, с которыми нам делить эту планету всю оставшуюся жизнь?

— Она будет очень недолгой, если сейчас же не предпринять решительные меры! — практически кричит госпожа Кайл.

— Мы их только припугнем, покажем нашу силу,- пытается урезонить Симона Брэдли. — Чтобы они прекратили наступление и согласились на переговоры…

Госпожа Кайл громко цокает:

— С ними нельзя договориться!

— Вам уже удавалось, — говорит ей Брэдли и снова обращается к Симоне: — Слушай, ты правда хочешь ввязаться в эту войну? Даже не зная, кому можно доверять, а кому нет? Просто ударим по ним ракетой и будем надеяться на лучшее?

— Там же люди умирают! — вопит госпожа Кайл.

— Люди, которых вы только что просили УБИТЬ! — орет в ответ Брэдли. — Если президент действительно устроил геноцид, они пришли мстить, а наше вмешательство только подольет масло в огонь!

— Хватит! — резко обрывает его Симона. и мы все сразу понимаем, кто тут главный. Брэдли и госпожа Койл умолкают. А потом Симона спрашивает:- Виола?

Все переводят взгляд на меня.

— Ты ведь здесь жила, — говорит Симона. — Что нам делать?

Мы проигрываем…

Сомнений быть не может…

То, что я сбил спэкла с факелами, лишь ненадолго спасло дело…

Солдаты все пробиваются вперед, палят из винтовок и идут, а спэклы падают и умирают…

Но с холма спускаются новые…

И их гораздо больше, чем нас…

Мы пока живы только потомушто остальные звери с огненными рогатками на спинах еще не добрались до подножия холма…

Но они идут…

И когда они доберутся…

Я — КРУГ, КРУГ — ЭТО Я.

… пульсирует у меня в голове, когда Морпет врезается в Ангаррад, а та от истощения даже морду поднять не может…

— Не зевай! — кричит мэр. — Или все пропало!

— Все уже пропало! — ору я в ответ. — Нам не победить!

— Самое темное время — всегда перед рассветом. Я ошалело смотрю на него:

— Что за дурацкая поговорка? Перед рассветом всегда светло!

ПРИГНИСЬ!- вбивает он мне в голову, я невольно прижимаюсь к спине Ангаррад, и прямо надо мной пролетает стрела.

— Третий раз! — кричит мэр.

И тут спэклы снова трубят в рог — так громко, что звук почти видно: воздух от него корежится и гнется.

В нем звучит новая нота…

Победная…

Мы резко оборачиваемся…

Враг пробил наш строй…

Мистер Морган пал под ноги рогатому зверю…

Толпы спэклов бегут вниз по склону…

Потоки вражеской армии стекают на поле боя со всех сторон…

Пробиваясь сквозь наших солдат, которые продолжают сражаться, несмотря ни на что…

Огромная волна спэклов несется на нас с мэром…

— Готовься! — кричит мэр…

— Надо отступать! — ору я. — Бежим! Я пытаюсь схватить поводья…

Но тут оглядываюсь…

За нашей спиной — тоже спэклы…

Мы окружены…

— Готовьсь! — кричит мэр прямо в головы солдат вокруг него…

Виола, думаю я…

Ох, помоги, думаю я…

— БЬЕМСЯ ДО ПОСЛЕДНЕГО СОЛДАТА! — приказывает мэр.

— Да она же сопливая девчонка! Что она понимает? — взрывается госпожа Кайл.