Семь лет за колючей проволокой - Виктор Николаевич Доценко
Шрифт:
Интервал:
Я навсегда запомнил этот поучительно жестокий пример тюремного воспитания, пригодившийся в дальнейшей моей жизни.
Кроме туалета «из мебели» в «отстойнике» имелись ещё две узкие железные скамьи метров по пять длиной, с ножками, замурованными в асфальт, раскатанный в камере вместо пола, и три железные кровати, сваренные из труб и пятимиллиметровых полос, заменявших панцирную сетку. Эти железные полосы, приваренные вдоль кроватей, при малейшей попытке заснуть на них так сильно врезаются в тело, что к ним невозможно привыкнуть. И сон на них напоминает пытку.
Меня кинули в «отстойник» часов в семь. Запомнил потому, что как раз разносили ужин — пшённую кашу. Хлеб в Бутырке выдаётся по утрам, пришлось довольствоваться одной кашей и кипятком. Попытки задремать, стоя или лёжа, не приводили к успеху: то кого-то вкидывают в камеру, то кого-то выдёргивают. То проверка, то «шмон» (то есть обыск). То ведут «на рояле поиграть» (или «на машинке попечатать», что означает взять отпечатки пальцев), то баня, то парикмахер. Так вся ночь и уходит на различные подготовительно-развлекательные телодвижения перед тем, как ты наконец-то окажешься «по месту прописки» в своей камере — только ранним утром.
От Автора
Краткий перечень жаргонных словечек, с которыми неминуемо сталкиваешься с первых же минут пребывания в тюрьме…
«Автозак», то есть машина, в которой перевозят заключённых, — «воронок», «чёрная Маруся» или «брюнетка».
«Отстойник» — камера, в которой сидят вновь прибывшие зэки до переправки в свою «хату».
«Хата» — камера, в которой сидишь до отправки в зону.
«Пассажиры, сидельцы» — заключённые, зэки.
«Командировка» — тюрьма или зона.
«Париться» — сидеть в тюрьме или зоне.
«Шконка» — спальное место, нары в местах лишения свободы.
«Ложка» — «весло» или «миномёт».
«Мойка» — лезвие.
«Шлёмка» — алюминиевая миска.
«Дачка» — передача с воли.
«Кормушка» — небольшое откидывающееся окошко с глазком в двери.
«Объебон» — обвинительное заключение.
«Вертухай» — дежурный надзиратель.
«Шмон» — любой обыск.
«Шнырь» — дежурный или выборный уборщик камеры.
«Баландёр» — разносчик пищи.
«Разводящий» — черпак, то есть половник.
«Ксива» или «малява» — документ, записка.
«Бан» — вокзал.
«Намазать лоб зелёнкой» — приговорить к расстрелу.
«Позвал в дорогу зелёный прокурор» — уйти в побег.
«Коцы» или «говнодавы» — обувь.
«Котлы» — часы.
«Смотрящий» — криминальный «Авторитет», наблюдающий за порядком в камере, колонии или каком-либо населённом пункте…
По ходу моих воспоминаний будут ещё встречаться жаргонные слова, этимологию которых иногда просто невозможно объяснить, но я по мере возможности буду давать их перевод на нормальный русский язык.
В какой-то момент, перенасытившись жаргонным лексиконом, я разродился шуточным стихотворением, которое и предлагаю вашему вниманию.
Бацай, Кент!..
Бацай, Кент, рви когти с кичи!
Тянет модер на бану кочевое тряпье.
Руки прочь! Лучше ксиву начерти:
Дёрнут по делу — всё будет ничьё.
Бацай, Кент, — менты копают.
Жорж опалился, когда угол с бана волок.
Замочили барух — всех шмонают,
Дёрнут по делу — всем потолок!
Бацай, Кент, блатуй по новой!
Новые шлюхи лабают варуху ништяк.
Седой медвежатник с марой фартовой,
Тучи надвинулись — кажется, шмяк!..
Заканчивая описание «отстойника», особо скажу о его стенах, аналогичных стенам всех камер Бутырской тюрьмы, да, вероятнее всего, и всех остальных тюрем Советского Союза и России. Они заляпаны раствором с большим процентом содержания цемента, так что к ним даже прислоняться больно, настолько остры цементные бугры. Уверен, это сделано специально для того, чтобы на них невозможно было что-либо написать, передавая весточку будущим «новосёлам», да и ремонтировать можно реже.
В «отстойнике», камере метров пятьдесят, находилось не так уж много «пассажиров»: человек пятнадцать, в основном это были молодые, лет по двадцать — двадцать пять, парни. И только три лица несколько выделялись, и не только тем, что выглядели гораздо старше, но и тем, что при них были небольшие холщовые мешки с припасами и вещами. По всей видимости, эти трое были настолько уверены в себе и в том, что никто не позарится на их вещи, что не сдали свои мешки в камеру хранения. Остальные либо ничего с собой не имели, как и я, либо не захотели рисковать и оставили свои вещи в камере хранения.
Всех, прибывающих в тюрьму, неважно откуда — с воли или из КПЗ, — обязательно снова тщательно шмонают, изымают запрещённые тюремным Уставом предметы: деньги, лекарства, заварка, спиртосодержащие жидкости, естественно, наркотики — всё это относится к вещам запрещённым, иметь в камере три килограмма вареной колбасы «не положено», она изымается, поскольку жара и духота — колбаса испортится за несколько часов, и возникнет опасность дизентерии.
«Запрещено» и «не положено» — чисто бюрократические игры, а суть одна — отбирают всё, на что глаз и положили сами «вертухаи»!
Табак после обязательного прощупывания обычно пропускают, как и сигареты без фильтра, предварительно выборочно порезав пополам примерно треть: на предмет проверки, нет ли в них денежных купюр или иголок, заточек. Сигареты с фильтром пропускают только после того, как его оторвут.
Казалось бы, чем фильтры-то не угодили ментам? Вначале я подумал, что это делается для того, чтобы лишний раз унизить заключённых, но бывалые зэки мне объяснили, что фильтры отламывают для того, чтобы их не использовали в качестве «оружия». Оказывается, достаточно поджечь фильтр, дать ему разгореться, а потом наступить на него, растирая подошвой на гладкой поверхности пола, и у тебя в руках готовое лезвие из стекла. Можно использовать в качестве защиты или нападения, а можно чиркнуть и по своим венам.
Редко попадётся соболезнующий сосед, который бросится спасать сам или вызовет вертухаев. А если и найдётся такой сердобольный сиделец, то ему, вполне возможно, придётся потом несладко:
«Не лезь не в своё дело!»
Ведь нельзя исключить того, что человек чиркнул себя по венам, вовсе не стремясь уйти из
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!