Человек-Паук. Вечная юность - Стефан Петручо

– Спокойно! Проявите терпение. Обещаю, вы не останетесь разочарованы.

«Честно говоря, я уже разочарован. Подумать только – он так не уважает меня, что думает, будто я куплюсь на такой дешевый трюк. Впрочем, это не помешает мне обернуть его убогую хитрость против него самого…»

Вскоре стальные жалюзи с душераздирающим, режущим уши скрежетом разорвались надвое. После мелодраматической паузы в окно влетела фигура со знакомым символом Паука на спине.

– Гляди!

– Вот он!

– Кингпин, ты был прав!

Стрелки открыли огонь. Фигура задергалась, завертелась в воздухе под ударами пуль, и бандиты с детским восторгом вскричали:

– Наконец-то! Готов!

Но Кингпин не разделял их восторга:

– Прекратить стрельбу! Вы что, оглохли все? Вам было сказано: взять его на мушку и ждать, пока я сам не доберусь до него!

Опустив дымящиеся стволы, гангстеры шагнули к телу. Тело не падало – безжизненно покачиваясь, оно висело в воздухе.

Оттолкнув с дороги своих прислужников, Фиск, наконец, увидел нить паутины, удерживавшую тело на весу. Сама кукла была сделана из клейкой массы, тягучими нитями стекавшей вниз из рукавов и от пояса. Онемев от ярости, Фиск снова повернулся к окну, а его люди продолжали разглядывать куклу.

– Что это? Манекен какой-то…

– Должно быть, он сделал его из этой своей паутины.

Нити паутины со свистом рассекли воздух и вырвали оружие из их рук. Увлекаемые нитями, пистолеты вылетели в окно, а в комнату влетел голый по пояс Человек-Паук.

– Бр-р-р! Холодно у вас! Забыли закрыть окно?

Еще на лету он протаранил ногами двух ближайших громил. Те отлетели назад через всю комнату – прямо в пустое кресло Кингпина, а Человек-Паук немедленно выбросил в стороны кулаки, ударив в лицо еще двоих, и приземлился на пол.

– Думаешь, тебе удастся выставить меня дураком? – в ярости взвыл Кингпин.

– Вынужден ответить: «да».

«Как, однако, легко оказалось вывести его из себя. Даже не думал, что кто-либо способен так покраснеть».

Один из бандитов прицелился, готовясь выстрелить, другой кинулся вперед в надежде сбить стенолаза с ног. Обрушив на них кулаки, Человек-Паук оттолкнулся от их макушек и снова взмыл в воздух.

– Оценив эту низкопробную западню, вынужден также спросить: никто из врагов не принимал за жир твои мозги?

Приземлившись на корточки, он замер в ожидании хода разгневанного Кингпина. Не потрудившись даже скинуть строгий пиджак, Фиск двинулся на него. Уцелевших гангстеров, оказавшихся у него на пути, он отпихнул в сторону с такой силой, что те врезались друг в друга и рухнули, как кегли.

– Легче, легче! Если ты так обращаешься со своими работниками, неудивительно, что мама с папой так и не купили тебе щенка.

Ожидая, что пышущий яростью Кингпин без оглядки кинется на него, Человек-Паук прыгнул, чтобы встретить его на полпути. Но Фиск внезапно, вопреки всем законам физики и силе инерции, затормозил. Не успел Человек-Паук приземлиться, как противник мертвой хваткой вцепился в его запястья. «Поздно!» – взвизгнуло его паучье чутье. Кингпин ухитрился дотянуться до него с таким проворством, какого Человек-Паук совсем не ожидал.

Раскрутив Человека-Паука в воздухе, Фиск швырнул противника прямо в скрученный из паутины манекен.

«Нет! Глупо, ах, как глупо! Я сам снабдил его этой штукой!»

Не успев извернуться, Человек-Паук почувствовал, что его руки вязнут в клейкой массе.

Мысленно проклиная себя самого, он потянул, рванулся, но только увяз еще сильнее. Разработанный им полимер, искусственный паутинный секрет, мог принимать три вида – прочной нити, ловчей сети и липких клубков. На открытом воздухе клейкость паутины быстро сходила на нет, но внутри клубков, из которых была собрана его кукла, сохранилась клейкая полужидкая сердцевина.

«Проклятье! Сколько раз я потешался над жуликами, застрявшими в моей паутине, и вот – теперь сам на их месте! Ничего. Нужно только расслабиться, и через несколько секунд я буду свободен».

Но этих нескольких секунд Кингпину было вполне достаточно. Он отвел назад правую руку, толстую, как бревно, готовясь к первому удару. Все еще не в силах высвободиться, Человек-Паук сумел качнуться в сторону вместе с манекеном и увернуться. Кулак размером с добрый окорок лишь зацепил край клубка паутины, и пойманный в ловушку стенолаз с головокружительной скоростью завертелся в воздухе.

– Только погляди на себя! Твой манекен – и то дерется лучше!

Следующий удар был нанесен с невероятной быстротой, но паучье чутье помогло Питеру увернуться и на этот раз. Кулак Кингпина просвистел в воздухе и обрушился на массивный дубовый стол, расколов его пополам. Потеряв равновесие, Фиск вынужден был податься назад, чтобы не упасть.

– Как ты считаешь, долго ли еще сможешь уворачиваться? – спросил Кингпин.

Уперевшись спиной в манекен и изогнувшись, Человек-Паук высвободил ноги.

– По крайней мере, пока ты не сменишь полоскание для рта.

С этими словами Человек-Паук неуклюже взмахнул левой ногой, позволив Кингпину поймать себя за лодыжку. Однако это отвлекло Фиска от его правой ноги, и второй удар враг заметил слишком поздно. От мощного пинка Кингпин отлетел прочь и рухнул на сломанный стол.

Тем временем клей под воздействием воздуха подсох, Питеру удалось освободиться и сорвать с манекена свою рубашку. Ничем более не связанный, он натянул рубашку, заправил ее в штаны, прыгнул на стену и стремительно пополз прочь.

Поднявшийся на ноги Кингпин пренебрежительно ударил наотмашь, чтоб расплющить его о стену, но, благодаря паучьему чутью, Человек-Паук вовремя спрыгнул на пол.

«Чуть не попал! Я все еще недооцениваю его. К счастью, он тоже еще не видел всего, на что способен я».

Крутанув в воздухе такое сальто, что обычный человек неминуемо сломал бы себе хребет, Человек-Паук обвил ногами едва различимую шею Кингпина и изо всех сил рванул его вниз – так, чтобы основной удар об пол приняла на себя крепкая голова врага.

Пол вздрогнул. Картины на стенах задребезжали.

– Что, больно? Прости. Я принял твой жир за мускулы.

Но Кингпин лишь безмятежно улыбнулся в ответ.

– На самом деле, это было совсем не больно, – его рука сомкнулась на запястье Человека-Паука. – Однако вот это – будет.

«Снова давить? Если он думает, что сможет переломать мне кости, то он…»

Большой палец, толстый, как боек молотка, нащупал нужную точку и надавил.

– Бой – это не только грубая сила, букашка. Тут нужно знать, куда нажать.

В ответ Питер занес свободную руку, чтоб нанести удар, но рука онемела от жгучей боли, прострелившей запястье, пронзившей спину и плечи. Паучье чутье отчаянно забило тревогу. Перед глазами поплыли темные пятна.