Убийство Иисуса. Расследование самого громкого преступления в истории - Билл О’Рейли

Но вот Марк Брут наносит смертельный удар. Вместо того, чтобы ударить в сердце или пытаться перерезать горло, незаконный сын Цезаря бьет его ножом в пах. Удар убийственный – и унизительный, словно Брут стремится лишить мужского достоинства человека, отказавшегося признать его сыном. Кровь хлещет ручьем, заливает тунику Цезаря, окрашивает алым его обнаженные бледные ноги. Цезарь в изнеможении падает на трон.

– И ты, дитя мое? – в отчаянии спрашивает он, глядя Бруту в глаза.

Не желая, чтобы убийцы видели на его лице печать смерти, Цезарь набрасывает край тоги себе на голову. На мраморном полу собирается кровавая лужа; тело Цезаря безвольно соскальзывает с трона и падает, распростершись у ног статуи Помпея.

Так приходит смерть. И лишь после смерти Юлий Цезарь достигает высшего величия: римский Сенат посмертно объявляет его «божественным Юлием».

Но Бог Юлий смертен – в этом мы только что убедились.

ФИЛИППЫ, СЕВЕРНАЯ ГРЕЦИЯ

23 ОКТЯБРЯ, 42 ГОД ДО Н.Э.

УТРО

Сын бога считает себя бессмертным[13]. Но сейчас он борется с простудой.

Гай Юлий Цезарь Октавиан, или просто Октавиан, болеет, кажется, уже целую вечность. И то, что его армия разбила лагерь на берегу огромного болота, не способствует выздоровлению. Сейчас этот молодой человек, носящий титул Divi Filius («сын бога»), плотно завернулся в плащ и разглядывает безоблачное синее небо, надеясь, что какие-нибудь добрые вести облегчат его дурное самочувствие. Над ним в небесах летают кругами два золотистых орла: похоже, у них схватка. Орел – символ римского легиона, и увидеть, как два крылатых хищника сражаются друг с другом, – несомненно, важное предзнаменование.

Но для кого? Кто победит: Октавиан или Освободители, убийцы его дяди?

Две могучие армии – вместе более трех дюжин легионов и двухсот тысяч человек – смотрят друг на друга с противоположных концов этой плоской балканской низины. Обширная равнина, огражденная с одной стороны цепью невысоких гор, с другой болотом, раскинувшимся сейчас за спиной у Октавиана, – отличное место, чтобы растить пшеницу или вести войну. С обеих сторон поднимаются в небо столбы дыма. В обоих лагерях спешно готовятся к битве – битве-возмездию за смерть Юлия Цезаря, убитого два года назад более чем за тысячу километров отсюда, в Риме.

Цезарь Август, первый правитель Римской империи

В воздухе разносится звон и скрежет: солдаты точат мечи. Выбирая оружие для сегодняшнего дня, легионеры отложили копья и стрелы. Бой будет лицом к лицу, врукопашную. Вместо копий, не слишком удобных на близком расстоянии, вкладывают в ножны мечи и затыкают за пояса кинжалы. Сотни тысяч закаленных в бою воинов с обеих сторон укрепляют чресла свои, подоткнув полы плащей за пояс, чтобы в бою плащи не путались в ногах и не мешали бежать. Кавалерийские лошади терпеливо ждут, пока их взнуздывают и седлают, зная, что совсем скоро им предстоит помчаться в кровавую сечу.

За приготовлениями наблюдает союзник Октавиана, полководец, политик, пьяница и любитель молоденьких девушек Марк Антоний. Вид у него самый воинственный: Антоний высок и крепок телом и с удовольствием обнажает широкую мускулистую грудь. Особенно гордится он своими мощными, сильными бедрами. В отличие от Октавиана, который во время битвы останется в лагере, Марку Антонию не терпится броситься в бой и сражаться с такой же яростью, как и его легионы.

Октавиан совсем на него не похож. Ему всего двадцать лет, но он худосочен, вял, с большим носом, слабым подбородком и высокими скулами, с короткими волосами, которые постоянно нервно приглаживает. Приемный сын Цезаря не командует даже собственными людьми. Эту обязанность он передал своему ровеснику, телесно и душевно крепкому интеллектуалу с необычной страстью к географии, по имени Марк Випсаний Агриппа.

Физической силы и отваги Октавиану недостает, зато хитрости и дерзости ему не занимать. Узнав, что волею Юлия Цезаря он провозглашен законным наследником диктатора, Октавиан первым делом направил огромные суммы общественных денег на личные нужды, поднял налоги и объявил себя «сыном бога». Позаботился о том, чтобы Освободители Марк Брут и Кассий, чьи легионы стоят сейчас на другой стороне равнины, были объявлены врагами государства. Все имущество их конфисковано, сами они бежали из Рима, спасая свою жизнь, и теперь надеются снова туда вернуться с помощью собранной ими армии. Октавиан и Марк Антоний со своими легионами бросились за ними в погоню – и встретились с Освободителями на этой равнине пять долгих месяцев назад. Обе армии остановились здесь на лето, выстроили частоколы и другие оборонительные сооружения и теперь смотрят друг на друга, ожидая битвы. Для Октавиана время тянется невыносимо долго: в холодные зимние месяцы он подхватывает одну болезнь за другой.

Первой жертвой стал Кассий: он пал три недели назад в первой стычке между двумя армиями. Думая, что кампания проиграна, он совершил самоубийство, дабы не подвергнуться ужасам плена. Страшная смерть Марка Лициния Красса, полководца, служившего бок о бок с Цезарем, любого заставила бы страшиться пленения. В 53 году до н. э. Красс потерпел поражение от парфян в битве при Каррах, и его убили, залив ему в глотку расплавленное золото[14].

Итак, Кассий пал на свой меч, решив, что все потеряно. Но Освободитель ошибся. Вскоре после самоубийства его легионы успешно отбили атаку противника и выиграли бой.

Октавиан в тот день едва не погиб. Контратака войск Кассия опрокинула его строй, и молодой полководец спасался, спрятавшись в болоте, пока легионеры Кассия опустошали его лагерь. Стыдясь своего малодушия и того, что позволил убить более пятнадцати тысяч своих людей, Октавиан скрывался в болоте еще три дня, и лишь на четвертый день потихоньку проскользнул к себе в палатку.