Англия. Глазами воронов - Кристофер Скайф

(Вы можете задаться вопросом, как я выбрал нужное место для того, чтобы оставлять там еду для лис? Ну, в Тауэре я знаю каждый закуток и закоулок, каждую крышу и водосток, каждую дорожку, каждую лестницу, каждую щель. Где бы они ни находились, высоко или низко, как угодно недосягаемо, я непременно был там, потому что находил спрятавшихся воронов, или что-то, что они там заныкали, или находил лисью нору, гнездо, логово или берлогу. Посетители часто спрашивают, есть ли в Тауэре тайные ходы. Все, что я могу ответить: мне никогда не попадалось ничего подобного, хотя обшаривал тут все годами.)

На протяжении всей своей истории Тауэра, в нем водилось множество разных животных. В наши дни большую часть обитающих здесь существ составляют кошки, собаки и прочие домашние питомцы йоменов – вы бы удивились, узнав, сколько моих коллег поутру выгуливают собак в крепостном рву. Кроме воронов и лис, здесь также водятся различные виды белок, чайки, голуби, воробьи, скворцы, пустельги, лазоревки, воро́ны, мыши, крысы и даже пара нильских гусей, которым нравится отдыхать здесь и пить воду из мисок для воронов. В конце концов, Тауэр – зеленый оазис в центре Лондона, с немалой площадью в восемнадцать акров. В одной из бойниц напротив моей квартиры в Казематах гнездится пара пустельг, поселившихся здесь уже давно, у нас есть четыре вида летучих мышей, а когда по весне Врата изменниковнаполняются водой, к нам приплывает утиное семейство, которое квартирует у нас вместе с утятами. Две сороки, которых я называю Ронни и Реджи Крэй в честь печально известных лондонских гангстеров 1960-х годов, любят наведываться в воронью постройку в поисках объедков мяса и, кажется, не встречают сопротивления (возможно, под угрозой насилия, кто знает).

Впрочем, до недавнего времени основная часть живности в Тауэре представляла собой экзотические виды животных, которых правители далеких земель преподносили в дар королям и королевам Англии. На протяжении более шести веков Тауэр был чем-то вроде зоопарка или, по крайней мере, места содержания редких существ самых разных видов, служивших развлечением для здешних посетителей. В некотором смысле вороны – всего лишь новая глава в великой истории Королевского зверинца, а Смотритель воронов – смотритель единственного в своем роде зоопарка под открытым небом.

Слово «зверинец», которое мне нравится использовать для обозначения всех нас, живущих и работающих в Тауэре, происходит из французского языка и традиционно означает коллекцию отловленных животных, принадлежащую королю или аристократу. Как известно всякому школьнику, когда Вильгельм Завоеватель в 1066 году захватил Британию, он решил построить в разных частях Англии несколько крепостей, чтобы защитить своих баронов от угрозы чужих армий и гражданского инакомыслия. Тауэр – самая известная и древняя из них. Согласно Книге Страшного суда, норманны после высадки в Гастингсе за двадцать лет заложили почти пятьдесят замков – беспрецедентная для английской истории строительная программа, по сравнению с которой даже нынешний бум недвижимости в Лондоне выглядит не столько взрывом, сколько вялым хлопком. Менее известно то, что сын Вильгельма Генрих основал в собственном поместье в Оксфорде первый в Англии зверинец, огородив его высокой стеной, чтобы содержать внутри свою коллекцию львов, верблюдов и дикобразов. Этот небольшой королевский зоопарк в годы правления короля Иоанна перенесли в Тауэр, положив примерно в 1204 году начало Королевскому зверинцу.

В Лондоне никогда не было недостатка в знаменитых животных. В моем детстве ими были Чи-Чи и Чин-Чин, гигантские панды Лондонского зоопарка, а также горилла Гай. В начале двадцатого века там жила Винни, канадская черная медведица, которая, как известно, вдохновила создателя Винни-Пуха. А в девятнадцатом веке там жил могучий Обейш, первый бегемот в Европе со времен Римской империи, который произвел настоящий фурор: сама королева Виктория приходила посмотреть, как он плавает в Риджентс-парке, и сравнила его с морской свиньей. Однако до всех них существовали еще животные Тауэра, и чем крупнее и страннее они были, тем лучше.

Например, белый медведь, видимо, полярный, подарок от короля Норвегии Хакона IV королю Генриху III в 1252 году. Его держали в ошейнике, привязанным на берегу реки на длинной веревке, что позволяло ему ловить рыбу в Темзе. Мне нравится представлять лица тех, кто спокойно плыл вверх или вниз по реке и вдруг видел проплывающего мимо огромного белого медведя! А в 1255 году король Франции Людовик IX подарил королю Генриху III африканского слона. Должно быть, даже его доставка в Лондон была сущим кошмаром. По словам одного из очевидцев, «люди стекались, чтобы поглазеть на невиданное зрелище. … Зверю около десяти лет, у него грубая шкура вместо меха, маленькие глазки на макушке, а ест и пьет он при помощи хобота». Увидеть в ту пору слона, по-моему, равносильно зрелищу какого-нибудь тираннозавра, внезапно высунувшего голову из-за зубчатой стены Тауэра.

Подобно любой другой масштабной коллекции, Королевский зверинец постепенно занимал все больше места, так что к 1300-м годам всех животных Тауэра пришлось переселить наружу, к главному западному входу, который после, по понятным причинам, был назван Львиной башней. К моменту восхождения на трон Эдуарда I, в Тауэре появилась официальная должность Блюстителя львов и леопардов, позже переименованная в Смотрителя королевских медведей и обезьян.

Моя любимая байка о зверинце рассказывает о Елизавете I, которая, как положено по обычаю, провела в Тауэре ночь перед коронацией. Говорят, что когда коронационная процессия вышла из Тауэра, чтобы отправиться по улицам Лондона в Вестминстерское аббатство, Елизавета остановилась произнести речь перед собравшейся толпой и помолиться Богу о своей безопасности. «Ты поступил со мной так же чудесно и милосердно, – сказала она, – как с Даниилом, которого ты избавил от разъяренных львов». В эту минуту, к удивлению и восторгу толпы, из Тауэра донесся громкий львиный рык. Поскольку мне известно, как тщательно здесь, в Тауэре, следят за порядком, то я подозреваю, что тогдашний Блюститель львов и леопардов, мужчина по имени Ральф Уорсли, стоял наготове с текстом речи Елизаветы в одной руке и раскаленной докрасна кочергой в другой: в те времена именно раскаленные докрасна кочерги использовались для принуждения и усмирения львов. В конце концов, искусство управления государством – лишь еще одна форма сценического искусства.

* * *

Только в 1831 году значительную часть животных, содержавшихся в Тауэре, перевезли в недавно открытый Лондонский зоопарк в Риджентс-парке. Остальных продали американскому шоумену Ф. Т. Барнумудля его знаменитого гастролирующего цирка. В 1835 году по приказу коменданта Тауэра герцога Веллингтона Королевский зверинец окончательно закрыли. И хотя первый Смотритель воронов официально занял свою должность только в конце 1960-х годов, мне нравится думать, что мы продолжаем традицию древних Блюстителей львов и леопардов, пусть их стандарты заботы о животных, по правде говоря, и далеки от принятых в наши дни.

Тогда обезьян, по всей видимости, селили в полностью меблированных комнатах. Леопарда дразнили зонтами, просунутыми сквозь прутья клетки, а зебру держали в старой армейской столовой, где она, как говорят, была вынуждена пить пиво, потому что ей полагалось подавать пинту-другую наравне с местными стражниками. Даже сейчас меня удивляют суждения наших гостей о том, что хотели бы съесть или выпить наши вороны. Просто для справки: да, вороны – всеядны, но ни в коем случае не должны есть ничего из перечисленного – жевательная резинка, «Cola Cubes», бумага, сигаретные окурки, шоколад, ириски или детские пальцы. И почти каждый день своей работы в Тауэре я вижу, как воронам это предлагают!