Чертежи волшебства - Илья Шумей

— О как! — он даже присвистнул, увидев Найду, балансирующую на шаткой стремянке и натягивающую перед погрузочным люком большое белое полотнище. Такое зрелище никого бы не оставило равнодушным. — Тебе что, белье больше сушить негде?

— Я не собираюсь выступать на фоне груд вашего барахла! Богам не пристало появляться перед своими подданными в окружении рваных мешков и ржавых ведер. Так что заткнись и лучше помоги, — она спустилась вниз и переставила стремянку, — тебе сейчас все равно делать нечего.

— А ночью я что, по-твоему, груши околачивал? И вы мне, между прочим, помогать как-то не торопились, — парировал Шимаэл и, поднырнув под простыни, спустился по трапу, — да я и сейчас занят по горло.

— Это чем же?

— Честно заслуженным отдыхом! — зная порывистый характер толстушки, пилот на всякий случай торопливо юркнул за край люка.

Лес окатил его душной волной полуденного зноя, звенящего от стрекота кузнечиков, к которому примешивалось ровное гудение охранного периметра. Окружавшие поляну стройные сосны словно мерцали в жарком мареве, танцующем над раскалившимися на солнцепеке камнями. На голубом небосводе уже показались первые невинные комочки белых облаков, которые вполне могли к вечеру перерасти в черные грозовые тучи.

Услышав непонятные шипящие звуки, пилот заглянул под крыло. Здесь его ожидало другое, не менее занятное зрелище — вооруженный баллончиком с черной краской Чак в респираторе и резиновых перчатках закрашивал рыжие проплешины на корпусе корабля, образовавшиеся после торможения в атмосфере.

— Думаешь, он после этого лучше летать будет? — поинтересовался Шимаэл.

— Скорее наоборот, — проворчал техник, — но вот если бы кое-кто летал чуть поаккуратней, то мне не пришлось бы заниматься такой ерундой.

— Ты свои претензии высказывай не мне, а законам физики.

— Но можно же тормозить не брюхом, а двигателями!

— Тогда после каждой посадки тебе придется их перебирать и чистить, — Шимаэл кивнул на черный зев турбины, — а потом еще босс спустит с нас шкуру за перерасход горючки. По-твоему так будет лучше?

— Вечно ты оказываешься ни при чем. Все время мне отдуваться приходится, — Чак запустил в кусты опустевший баллончик, вынул из коробки следующий и хитро прищурившись посмотрел на коллегу. — Хочешь попробовать?

— Спасибо, как-нибудь переживу, — замахал руками тот, — и «Тома Сойера» я, кстати, читал.

— Ну, дело твое, — очередная проплешина с негромким шипением начала потихоньку сокращаться в размерах.

— А на кой ляд такой тщательный марафет наводить? Раньше как-то без этого обходились.

— Риккардо хочет, чтобы все выглядело идеально. Богине следует предстать перед подданными ослепительно белой, а ее небесной колеснице — бездонно черной. Для контраста. Говорит, что мы не должны дать аборигенам ни единого повода заподозрить нас в жульничестве.

— В чем-то он, конечно, прав, — Шимаэл осторожно потрогал пальцем борт корабля и, убедившись, что он не пачкается, прислонился к теплой обшивке спиной, — ведь по одежке встречают.

— Слушай, не напоминай мне, а?

— Про что?

— Про одежку, — даже за респиратором было видно, как Чак сморщился. — Ты слышал, как Ванька меня теперь величает?

— «Храбрый Портняжка», да?

— Он мое настоящее имя скоро вообще забудет! То я у него Самоделкин, то Шестеренкин, теперь вот это…

— Есть такое дело, — согласился Шимаэл, — реальными именам Ваня пользоваться почему-то крайне не любит.

— И ведь беда не приходит одна! — продолжал сокрушаться техник. — Думаешь, на этом все мои проблемы заканчиваются? — он помахал в воздухе баллончиком, — как будто мне мало возни со светом, звуком, спецэффектами всякими!

— А что еще тебе придумали?

— Где Найда?

— Простыни в грузовом отсеке развешивает, — Шимаэл озадаченно нахмурился, — а при чем здесь она?

— Вот, смотри, — Чак вынул из кармана сложенный листок бумаги, — она пожелала, чтобы я нарисовал это серебристой краской на морде нашего челнока.

— Паутина какая-то…

— Это икона Сиарны, — шепотом разъяснил Чак, пряча бумажку обратно, — но я очень надеюсь, что Найда забудет про свою идею. Я же не художник, в конце концов! Айван потом меня за это еще каким-нибудь Рафаэлем обзовет.

— Ну, на Рафаэля ты, положим, не тянешь, — скептически заметил Шимаэл, — а учитывая то количество черной краски, что ты извел, он, скорее, наречет тебя Малевичем.

Ближе к вечеру действительно зарядил крупный дождь, и стук тысяч капель по обшивке слился в одно непрерывное шипение. Тонкий зеленый луч охранной системы, описывающий бесконечные круги по периметру поляны, вычертил на пелене ливня бледный мерцающий купол, накрывший собой челнок и всю опекаемую территорию. Пробивающие его капли на мгновение вспыхивали ослепительным изумрудным светом и снова исчезали в ночной темноте.

Четверо путешественников собрались в кабине управления, молча сидя в своих креслах. Из-за отсутствия говорливого Айвана, казалось, что в отлучке находится не два человека, а большая часть экипажа.

Риккардо выволок на середину кабины один из медицинских контейнеров и разложил на его крышке материалы, присланные разведывательной командой.

— Как они там, бедолаги? — Найда покосилась на окно, по которому сбегали ручейки воды, — все промокли и продрогли, небось?

— Этим вечером они сняли номер в местной гостинице, прямо через площадь от Храма, — успокоил ее капитан, роясь в бумагах, — и, по словам Айвана, весьма недурно поужинали.

— Вот черт!

— Откуда у них местные деньги? — нахмурился Чак.

— Ты же знаешь, — Найда снисходительно похлопала его по плечу, — у Сейры золотые руки! Ты бы ничего и не заметил, а кошелечек — тю-тю.

— Все с вами ясно, — техник недовольно насупился, — выходит, они сегодня будут спать на нормальных кроватях.

— Действительно, — на Найду эта мысль также подействовала угнетающе, — я их тут жалею, а они, оказывается…

— Ты-то хоть и с минимальным комфортом, но все же на койке дрыхнуть будешь, а нам, мужикам, всю ночь в креслах корчиться.

— Зато у нас есть нормальный туалет, — Риккардо протянул первую пачку листов Шимаэлу. — вот, это тебе подробный план площади перед Храмом с указанием высот всех прилегающих зданий.

— Опять бумага! — скривился тот, — они же тебе не с почтовым голубем это прислали! Где исходные данные?

— В бортовой базе. Можешь взять там, — Риккардо кивнул в сторону приборной панели, — а я вот привык работать с информацией, которую можно потрогать руками.

— А что? Может и мне попробовать летать на ощупь?

Найда промычала что-то нечленораздельное, но ничего не сказала.