Непроницаемый мрак - Leon Hart

но мы с батей как раз в это время свалили в Японию, и прожили там семь лет, лишь недавно мы вернулись в Америку и объявили о том, что отыскали сразу два корабля с сокровищами.

Сама эта Дина работает в ФБР, и в прошлый раз на Гавайских островах она выполняла какую-то миссию, а когда она закончила все дела по работе, то решила недельку отдохнуть, как раз у неё имелся настойчивый ухажёр… хотя у этой Дины так-то был уже парень — её коллега Ларри Лэнс, но она подумала, что разок можно сходить налево, попробовав переспать с мускулистым смуглым гавайцем. Парень её этот в итоге бросил по понятной причине, ибо сроки беременности не совпадали, и он просто не мог быть отцом будущего ребёнка.

Сейчас Дина хотела отсудить у Тома алименты на дочку, на одного ребёнка отец обычно отдаёт двадцать пять процентов дохода, а так уж получилось, что мы недавно заработали восемьсот семьдесят пять миллионов, и вот Дина хочет себе четверть от этой суммы, то бишь двести двенадцать миллионов. Губа у неё, конечно, не дура, но по тому же закону, алименты на одного ребёнка не могут превышать сумму в десять прожиточных минимумов, а это около восьми тысяч долларов в месяц. Поэтому за эти шесть лет максимальная сумма алиментов составит больше полумиллиона долларов, плюс, ещё отец должен будет платить алименты до восемнадцатилетия Лорел, и итоговая сумма, которую отец выплатит Лорел будет около двух миллионов. Но учитывая, что мы почти миллиардеры, эти два миллиона не устраивают Дину и она хочет намного больше, причём настроена она очень серьёзно. Всё же она работает в ФБР и с законом она знакома хорошо, а ещё лучше она знает лазейки в этих законах.

Мы с Томом только закончили бюрократические проволочки по поводу сокровищ, как нас решила засудить эта Дина.

— Ох, уж эти женщины… бать, в следующий раз пользуйся презервативами, ладно? — посмотрел я на Томаса, когда мы вышли из здания суда, где прошло первое слушание по нашему делу об алиментах. Пока что суд назначил провести анализ ДНК, чтобы точно убедится, что Лорел Дрейк является биологической дочерью Томаса Карри.

— Артур, если не забыл, ты сам меня подбил соблазнить эту Дину. — указал на меня Том.

— А, то есть я тебе ещё должен был напоминать о презервативах? Мне тогда вообще четыре было, ты уж давай не перекладывай ответственность. — ответил я.

— Ладно-ладно, это я виноват, не спорю… но, если Лорел действительно моя дочь… то, что делать-то? Алименты не проблема, я даже двести миллионов готов заплатить, но я хотел бы воспитывать своего ребёнка, а Дина не особо дружелюбна настроена. — потёр висок Томас.

— Знаешь, судя по ауре я могу сказать, что эта милая блондинистая девочка по имени Лорел действительно твоя дочь. Так вот, бать, я предлагаю тебе жениться на Дине, так она получит все твои деньги, ты получишь жену и дочь, которую сможешь воспитывать. В свою очередь Лорел получит нормальную семью и отца, ну, а я получу мачеху и милую сестрёнку. В общем, все в плюсе. Пап, попробуй помириться с Диной и реши эту проблему именно предложенным мною способом. Дина, как обычно с первого раза ни на что не согласится, но подумай, этот вариант самый выгодный для всех. — дал я совет Томасу.

— Хмм… ты прав, этот вариант действительно должен устроить всех… хорошо, пойду мириться с Диной… опять, наверное, буду получать по лицу от неё. — потёр Том щеку.

— Что ж, бать, ты занимайся семейными делами, а мне пора найти одного шарлатана, чтобы обучиться у него магии, как раз у него выступление вечером. Выпиши мне два чека по десять миллионов, чтобы оплатить обучение. Думаю, с моей гениальностью мне хватит пару занятий, чтобы понять все принципы магии. — попросил я Тома.

— Артур, так-то все эти деньги по большему счёту заработал именно ты, поэтому не стоит экономить на обучении… хотя не могу не признать, что этот Затара уж очень сильно загнул цену на уроки. — ответил Том выписывая мне пять чеков по десять миллионов, — Держи, и хорошенько учись, Артур. — отдал мне чеки Томас.

— Конечно, отец. Я буду старательным учеником, выучу всю магию и через пару лет захвачу весь мир, обещаю. — серьёзно ответил я.

— Артур, ты ведь шутишь? — внимательно посмотрел на меня Том.

— Конечно, шучу, для захвата мира явно понадобится больше двух лет. — ответил я, кладя чеки в бумажник, — Всё, бать, удачи тебе с Диной, она тебе очень понадобится. — улыбнулся я и пошёл в театр, можно пообщаться с Затарой до начала его представления.

Магическое шоу начнётся в шесть вечера, а до этого времени было ещё три часа, к сожалению, Затара пока не пришёл в театр, где у него планировалось выступление, поэтому я решил его подождать, и усевшись на ступеньки у заднего входа в театр, я материализовал у себя в руках катану Мурамасы, которую стал использовать, как медиума для общения с душами.

Из домена я перемещал в меч одну душу и начинал её исследовать с помощью своего медальона, пытаясь прочесть её прошлое. Одно из зачарований Мурамасы в буквальном смысле порабощало разум души и подчиняло её тому, кто в данный момент держит меч. Когда я привязал клинок к своей ауре, все души стали подчиняться мне, поэтому, когда я желал узнать информацию о душе, она мне всё сама без проблем показывала и ничего не скрывала.

Эта конкретная душа была когда-то одним из владельцев клинка Мурамасы, но хоть сам по себе меч и очень силён, но им ещё нужно уметь владеть, поэтому этого бедолагу подстрелили, а потом добили его же мечом. Потом меч продали коллекционеру, а потом я его выкрал у коллекционера. Прошлому владельцу Мурамасы клинок был известен под названием «Соултейкер» — то бишь «Похититель Душ», с его помощью он убил восемьдесят девять человек, причём в основном это были невиновные люди. Короче, эта душа отправилась обратно в домен, а я приступил к осмотру следующей.

За два часа я сумел проверить около сорока душ, при этом двадцать четыре души я в итоге отпустил в круг перерождения, ибо это были невиновные люди, десять из них вообще были детьми в момент смерти.

— Похититель Душ… где ты вообще нашёл этот проклятый меч? — услышал я голос Затары, рядом с которым стояла его дочь. Сам я в этот момент продолжать сидеть на ступеньках заднего входа в театр и пялился на катану в ножнах, просматривая воспоминания