Десять сказочников под одной крышей - Валериан Яковлевич Баталов

удод.

А ворон сказал:

— Мы отнесём солнышку его шарф и убежим из леса.

— Ура! — прозвенели птицы шёпотом.

Они подхватили клювами солнышкин шарф и понесли. У большого озера растянули его на берегу. Ветер подхватил его конец и радугой-дугой перекинул через озеро.

И птицы побежали по радуге, как по мосту.

И в озере была радуга, только опрокинутая, и по ней тоже бежали птицы, только вверх ногами. А позади семенила глупая птица удод и тряслась от страха:

— Вдруг я упаду? Вдруг я уже не птица?

Проснулся филин и увидел радугу-дугу над озером.

— Украли! — ухнул он чёрным голосом и распахнул крылья. Налетел на радугу, вцепился в неё когтями, стал рвать и бить крыльями.

Солнышко выглянуло из-за тучи и нахмурилось.

— Ты зачем рвёшь мой шарф? — спросило оно.

— Шуба! Моя шуба! — гаркнул филин. — Ты украло мою шубу!.

Солнышко засмеялось и брызнуло ему в глаза яркими лучами. У филина спали очки, и он ослеп. С тех пор он ничего не видит днём, летает только ночью и требует шубу.

А птицы разлетелись по всей земле и поют свои чистые песенки.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Почему чихали деревья

⠀⠀ ⠀⠀

⠀ Случилось так: деревья в лесу стали чихать и кашлять.

— А-ах, а-ах, а-апчхи! — качались до земли высокие сосны.

— Чхи-чхи! — подпрыгивали ёлки.

— Чхи-хи-хи! — тряслись осинки, и с них сыпались листья.

А старый кедр, лысый и бородатый, поднимался на кривых корнях и чихал так, что пеньки летели вверх тормашками, а цветы зарывались в землю.

Чихали все — большие деревья и маленькие травинки, и не могли понять, почему.

Трухлявый пень, который только и умел жаловаться на свои болезни, теперь совсем расстонался. Он замотал себя компрессами из берёсты, налепил горчичников из сушёных крапивных листьев.

— У меня жар! — плакал он, и вместо слёз из него выкатывались светлячки. — У меня темпчхиратура!

Трухлявый пень давно надоел всем своими стонами. Его не любили. Однажды вдруг он начал жаловаться на то, что в лесу нечем дышать.

В лесу было светло, и воздух был вкусный-вкусный. Пахло сосновой смолой и хвоей, спелой смородиной и земляникой. Каждое деревцо и травинка отдавали лесу свои запахи.

А трухлявому пню это не нравилось.

— У меня голова трещит от ваших запахов, — кричал он цветам и деревьям. — Перестаньте пахнуть! — Он ворчал и плакал: — Я больной и старый, пожалейте меня.

Добрые цветы и деревья пожалели его и перестали пахнуть.

В лесу стало пусто и скучно. Улетели птицы. Спрятался ветерок-лесовей. Звонкие дождики больше не заглядывали сюда, и солнце не пило росу по утрам.

А деревья, цветы и травы стали чихать и кашлять.

— В больницу хотим, в больницу, — лопотали трусливые осинки..

— Пусть нас накормят манной чхашей и порошками, — гудела толстая кривая берёза.

Старый кедр рассердился и помёл землю бородой.

— Не мешайте мне, — сказал он. — Я буду думать и вспоминать.

Он прожил тысячу лет и знал всё на свете. Поскрипел он лысым затылком, покачал усами и сказал:

— Это грипп. Мы все заболели гриппом.

Сосны вытянулись от удивления, а трухлявый пень заныл:

— Я говорил! Я чхиворил! Теперь нам кха-кха-кхонец!

А толстая кривая берёза качнулась и ударила по лбу сосну. У обеих всплыли сизые шишки.

— Ты чего дерёшься?

— Нет, это ты чхерёшься!

— Стойте! — гаркнул старый кедр. Он скрипел от возмущения. — Стойте! Я вспомнил. Болезни приходят, когда уходит радость. Мы радовались, отдавая лесу свои запахи.

— Верно! — залопотали осинки.

— Ничего подобного! — заверещал трухлявый пень, но его уже никто не слушал.

— Долой грипп! — пели сосны.

А старый кедр приподнялся на кривых корнях и взмахнул широкими лапами..

— Приготовиться всем! — гаркнул он. — Три, четыре…

И деревья вздохнули, вытянулись цветы и травы, и все разом: — А-пчхи!

С трухлявого пня слетели компрессы и горчичники.

— Я голый, я мёрзну! — запричитал он.

А деревья, цветы и травы вдруг запахли, каждый на свой лад. Лес наполнился тысячами разных запахов. Пахло горьким цветом черёмух и молодыми сосновыми серёжками, ландышами и укропом, смородиной и крапивой.

Вернулись птицы и дождики, снова шепчется в листьях ве-терок-лесовей, и солнце пьёт по утрам студёные росы с травы и цветов.

А трухлявый пень всё ещё жив. Опять замотал себя компрессами из берёсты, облепился горчичниками из сушёных крапивных листьев. Он ворчит, что ему отравляют жизнь, и плачет. Из него сыплется труха, и вместо слёз падают светляки.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Про рыбу, которая надулась

⠀⠀ ⠀⠀

⠀На дне тёплого моря, на белой коралловой горке стоял кособокий домик из раковин. На нём была прибита дощечка с надписью: «Вагак».

Подплыл к ней морской петух, зачеркнул слово «Вагак» и написал сверху мелом: «Дурак!» И трижды прокукарекал.

Вылезла из домика неловкая толстая рыба Вагак. У неё были жёлтые полосатые бока и круглый глупый рот.

— Я обижусь, — сказала она и стала надуваться.

А другим рыбам смешно. Они запрыгали вокруг и давай дразниться:

⠀⠀ ⠀⠀

У Вагака-дурака

Очень толстые бока!..

⠀⠀ ⠀⠀

А морской конёк вскочил на него верхом и погоняет:

— Но-о, поехали!

Вагак сильней обиделся и сильней надулся. Морской конёк свалился с его спины кубарем.

Вздохнул Вагак, чихнул с досады и отплыл за коралловую горку. И стал смотреть футбол. Команда морских коров играла с командой толстых дельфинов. В воротах стояли раки и ловили мячи клешнями.

Морские коровы забили дельфинам двадцать четыре гола.

Вагак от возмущения плавниками зашлёпал, закружился на месте, хотел засвистеть на всё тёплое море. Но свист вдруг застрял у него в горле: Вагак увидел акулу. Она кралась у самого дна и принюхивалась.

Скатился Вагак прямо на футбольное поле. Морской бык подумал, что это мяч, пнул что есть силы — и чёрный рак поймал Вагака за хвост.

— Больно! Пусти! Акула! — заверещал Вагак.

Кинулась к рыбам акула. Откусила кусок скалы, пожевала — выплюнула: невкусно. Подплыла к домику Вагака, плавники топорщит, зубами щёлкает.

— Вагак, Вагак, выходи играть.

— Как?

— В лапту.

— А ты меня не съешь?

— Нет, — отвечает акула, — я совсем-совсем сыта, даже на мороженое смотреть не желаю.

Очень хочется Вагаку в лапту поиграть. Вылез он из домика и говорит:.

— Давай считаться.

— Давай, — отвечает акула.

⠀⠀ ⠀⠀

У Вагака-дурака

Очень толстые бока…

⠀⠀ ⠀⠀

А сама подплывает всё ближе и ближе:

⠀⠀ ⠀⠀