Башня. Новый Ковчег - Евгения Букреева

class="p1">— Знаешь, — Павел отвернулся. — Это ты знаешь. А другое. Другое знаешь? Что потом было, знаешь? Напомнить тебе, Борис Андреевич, почему нас тут из трёх миллионов едва чуть больше миллиона осталось?

— Не надо, — тихо сказал Борис. — Только вот и теперь не лучше. Ты отчёты Руфимова по пятому энергоблоку видел? Навернётся, что делать будем? Купол Башни расхерачим, ветряки поставим?

— Надо будет — расхерачим и поставим, — так же тихо сказал Павел. — А людей, Боря, не надо больше трогать. И так уже… Так что, пусть живут…

— Да не живём мы здесь! Выживаем! Уже второе столетье выживаем!

Борис снова вскочил с места. Принялся большими шагами мерять комнату. Павел молчал. Пусть Боря пар выпустит, ему полезно.

— А, ладно! — Борис снова сел. — О делах говорить — не переговорить. Ты лучше скажи, как сам-то? Как Ника? Ну то, что авантюристка она у тебя растёт, это я уже понял.

Борис, усмехаясь, кивнул в сторону папок с делами, сиротливо приткнувшихся на углу стола.

— Давно её не видел. Красавица, поди уже, невеста. Жених-то имеется?

— А как же! — усмехнулся Павел. — Во-о-он его папочка с личным делом у тебя как раз сверху лежит. Это ж ему я просил тебя пропуск к нам наверх выписать, забыл, что ли?

Борис скосил взгляд.

— Александр Поляков, — протянул задумчиво и снова потёр переносицу. — Точно же, Поляков. Вспомнил. Ну и как, достоин избранник твоей королевны?

— Неплохой, вроде, парнишка, — пожал плечами Павел. — Если у тебя, Боря, всё, я пойду?

Он собрался уже встать, но чуть задержался, пристально посмотрел на друга. Всё? Разговор окончен? Или ещё что-то? Но, судя по лицу Бориса, тот, явно, не собирался продолжать дискутировать. Казалось, он просто прощупал почву и всё.

— Да, иди уж, — Борис грустно улыбнулся, делаясь похожим на того, прежнего Борьку, с которым они когда-то вместе дурковали, воровали хлеб из школьной столовой, мотались по этажам Башни, делили свои ребячьи радости и горести.

Павел Григорьевич поднялся, потянул плечи, разминая затёкшие от долгого сидения мышцы — отвык от кабинетной работы.

— Кстати, — у самой двери Павел остановился. — Не знаю, может быть, мне показалось, но я видел Анну наверху. Она что, правда, здесь?

— Анна? Не знаю. Не видел. А что?

— Да так… В общем-то ничего.

— А! Вспомнил, — Борис развёл руками. — Наверно, на совещание департамента здравоохранения приехала. На нижних уровнях вспышка какой-то заразы, будь она неладна.

— Что за зараза? — Павел удивлённо вскинул бровь.

— Ты ещё не в курсе? Вчера на Совете обсуждали. Точно, тебя же не было. На нижних уровнях медики набат бьют — грипп лютует. Двадцать восемь умерших за последние трое суток.

Павел тихо присвистнул.

— Без тебя, ясное дело, ничего решать не стали. На завтра запланирована экстренная планёрка.

— Понятно, — Павел потёр переносицу.

Он взялся за ручку двери, потянул, было, на себя, но в последний момент, передумав, обернулся.

— Так что там насчёт турнепса?

— Какого турнепса? — не понял Борис.

— Ну ты же собирался ребят сослать турнепс полоть.

— А-а-а, — протянул Борис и угрюмо добавил. — На прополку турнепса в этом году рабочая сила не требуется.

Павел рассмеялся, открыл дверь и вышел.

Борис задумчиво посмотрел на закрытую дверь. Потом перевёл взгляд на папки нарушителей. Взял ту, что сверху. Задумчиво полистал.

— Значит, Александр Поляков, говоришь? — сказал самому себе. — Ну что ж, а давай-ка, Саня, посмотрим, что ты за птица…

Глава 5

Глава 5. Кир

— Ма, я к ребятам!

Последние слова Кир выкрикнул уже практически из-за двери. Из глубины квартиры раздался голос матери, но что она говорила, Кир не расслышал. Да он собственно и не прислушивался. Отца дома ещё не было, и Кирилл спешил смотаться до его прихода. Опять начнёт зудеть, как обычно. Ну его.

Кир почти бегом пересёк пол-этажа, добрался до ближайшей внутренней лестницы. К той лестничной клетке, что была расположена на периферии уровня, у площадки грузового лифта, он не пошёл. Она хоть и находилась почти рядом с их жилым отсеком, но там Кир рисковал наткнуться на отца, возвращающегося вместе с другими рабочими со смены. Норов у его бати был всё-таки крутой, и Кирилл несмотря на то, что уже перерос отца на добрые полголовы, по-прежнему его побаивался.

Вечерами местная молодёжь собиралась на шестьдесят восьмом, реже на шестьдесят девятом этаже — на этих двух уровнях после принятия Закона жилая зона была заселена слабо, а центр, где по традиции, как и на остальных жилых уровнях, располагались столовые, магазинчики и общественные места, так и вообще был практически заброшен. И если на шестьдесят восьмом кое-что ещё функционировало, то на шестьдесят девятом царила полная разруха. Кир никогда особо не задумывался, почему так, его интересовали вещи куда более насущные: где достать деньги на пакетик холодка (его зарплата в теплицах была невысокой, и большую её часть Кир отдавал родителям), куда затащить очередную девчонку, наплетя ей на ухо что-нибудь о неземной любви (тут Кир был мастак), да и просто, где потусоваться с приятелями так, чтобы какая-нибудь очередная тётка — блюстительница морали (и почему о морали всегда пекутся всякие нудные и страшные тётки?) не настучала охране.

Громкие голоса и смех раздавались с детской площадки. Кирилл завернул за угол, притормозил, взлохматил рукой тёмные волосы и, засунув руки в карманы, небрежной походкой направился к толпе гомонящей молодёжи.

На старой детской горке, которую ещё каким-то чудом не успели доломать, сидел Лёха, свесив худые длинные ноги, а рядом, внизу, зевая и почёсывая пятернёй могучую голую грудь, примостился Вовка Андрейченко, гора мускулов и тестостерона. Одна лямка Вовкиного комбеза свисала с плеча, а майки Андрейченко не носил принципиально, по крайней мере, на тусовки, давая всем возможность полюбоваться его идеально вылепленным торсом. Если бы Кир так вырядился, он бы выглядел задротом, на фоне Вовки уж точно.

С Вовкой, как и с Лёхой, они вместе учились в интернате и опять же вместе вылетели оттуда пробкой после седьмого класса. Только они с Лёхой — в теплицы, а Вовку определили в грузчики. А куда ещё с такой-то силищей.

— Чего у вас там на грядках-то случилось? — Вовка лениво поиграл бицепсом на правой руке. — Лёха сказал, Лазарь скопытился.

— Ага, — Кир бросил своё тело рядом с Андрейченко. — Из интенсивки бригада целая приехала. Пять чуваков в масках.

— Это из инфекционки, — наклонился к ним Лёха. — Я дома бате рассказал, он говорит: если в масках, точняк из инфекционки.

— Грипп потому что, — со знанием дела протянул Вовка.

— Какой ещё грипп?

Кирилл с удивлением посмотрел на него.