Безрассудная - Ханна Хауэлл

– Твоя ценность для нас возрастает с каждым моментом,ведьма, – буркнул Александр. – Оказывается, у меня в руках не тольконаследница Лиргана и всего того, чем владеет этот грязный Колин, но и супруганаследника Крейгендаба. – Она сделала попытку высвободиться, и он сжал еемягкую руку сильнее и притянул Эйлис к себе. – Как ты думаешь, что ядолжен с тобой сделать – с женщиной, столь тесно связанной с двумя людьми,которых я просто мечтаю проткнуть мечом?

От его вкрадчивой манеры говорить Эйлис похолодела, однакозаставила себя посмотреть ему прямо в лицо.

– Мы уже знаем, как ты можешь поступить, так что я нехочу напрягать голос для ответа.

Александр медленно стал изучать ее наглым взглядом. Онасочла это оскорбительным и продолжала яростно смотреть на него.

– Да, я знаю, что с тобой делать. Тебя надо приберечь,чтобы твой бедный оскорбленный сэр Дональд Маккорди за тебя заплатил. – Онпосмотрел на Джейма, который то сжимал, то разжимал огромные кулаки. –Тебе следует предупредить своего большого друга, чтобы он не старался оказыватьтебе медвежьих услуг, иначе все твои отважные попытки его спасти окажутсянапрасными.

Лицо Эйлис залило краской, что ясно свидетельствовало о том,что она очень привязана к этому увальню. Александру было неприятно признаватьэту истину, поскольку она не соответствовала его весьма нелестному и горькомумнению о женщинах.

– Джейм, ты клялся, что не поднимешь руку на кого-либоиз Макдабов. – Голос Эйлис был спокойным, но твердым, поскольку это былолучшим способом подавить ярость Джейма. – Ты должен держать слово.

– Но, госпожа, – протестующе произнес он. – Язнаю, что он хочет с вами сделать.

– Держи слово, Джейм, – повысила голосЭйлис. – Я не хочу, чтобы на мне была твоя кровь. Ты не можешь изменитьмою судьбу.

– Я могу разорвать этого ублюдка надвое, –пробурчал Джейм. Взгляд его темных глаз был жестким от ярости. Он неотрывносмотрел на Александра, разминая свои массивные пальцы.

– Да, ты можешь это сделать. – Эйлис посмотрела начеловека, который все еще сжимал ее руку. И почему Бог наградил еепреследователя столь красивой внешностью? – И я буду при этомприсутствовать, но это время еще не пришло, Джейм. – Она оглянулась насвоего большого друга. – Не сейчас. Ты можешь мне понадобиться, когдапридется снова встретиться с моим дядей и женихом.

Александр хотел что-то сказать, но не успел – прибыли слугис пищей и напитками. Эйлис хотела сесть за стол вместе с детьми и Джеймом, ноАлександр не очень вежливо потащил ее на свою сторону. Дети и Джейм осторожнопоследовали за ней, но громкая команда заставила их немедленно сесть. Александрподумал, что от детей слишком много суматохи. Они вели себя так, словно хотели,чтобы их выпроводили из большого зала.

– Мы не можем есть в большом зале, – выпалилаСибил. – Бабушка это запрещала, как и дядя Колин. Вы уверены, что мы недолжны отправиться в свою комнату? У нас же есть комната, не так ли? Знаете,Рут часто рыгает. Тетя Эйлис тоже может пойти с нами. Она часто такделает. – Девочка напряженно съежилась на стороне, где находился Барра,приготовившись убежать.

– Ну, у нас взрослые едят за одним столом сдетьми, – произнес Александр. – Значит, ваш дядя и бабушка редкобывали в вашем обществе?

– Да, – пробормотала Сибил, которую весьмазаинтересовало угощение, поставленное перед ней Баррой.

Эйлис почувствовала, как сжимается ее сердце. Так быловсегда, когда дети жаловались на взрослых, которые относились к ним сравнодушием. Но она радовалась, что Сибил наконец успокоилась. Было бы скверно,если бы Александр Макдаб понял, как пренебрежительно к детям относились уМакфарланов. Она увидела, что Барра обменялся озадаченными взглядами сАлександром. Она знала, что ее сестра, Майри, никогда не говорила Барре, что кее детям относятся как к париям. Майри боялась, что Барра потребует избавитьдетей от подобного унижения, а она не хотела расставаться с ними. Эйлис молилаБога, чтобы Александр не стал далее расспрашивать детей. Она бросила взгляд нанего и непроизвольно простонала. Удивительно красивое лицо Александра былополно решимости, и что-то подсказывало Эйлис, что он захочет узнать всеподробнее. У него явно было много вопросов, и она уже знала, что он относится клюдям, которые настойчиво добиваются ответа.

– С чего это наша маленькая девушка замолчала? –Александр пристально посмотрел на Эйлис. – Она не хочет отвечать навопросы.

– Это потому, что ответы к вам не относятся. А! –вдруг воскликнула она, когда он без всякой вежливости схватил ее за волосы ипритянул к себе – так, что их разделяло всего несколько дюймов. – Грубостьвам ничего не даст, сэр Макдаб.

– Я получу ответы, – произнес он тихим спокойнымголосом, не обращая внимания на негромкие протесты Барры. Она заметила, что,несмотря на то, что Джейм напрягся, как туго натянутая тетива, он держалобещание и не давал воли своим могучим рукам. – Это по твоему приказу онимолчат, сударыня. Я хочу знать, как травила их твоя проклятая семья.

Даже если бы он начал выдергивать ее волосы, волосок заволоском, Эйлис ни за что бы не стала отвечать. Она подняла подбородок и обдалаего самым вызывающим взглядом, на который только была способна.

– Оставь ее! – крикнул Мейнус, хватая Александраза запястье. – Я скажу тебе все, что ты хочешь знать.

Александр выпустил из пальцев густые черные волосы Эйлис ибуркнул, что этот мальчик выглядит много старше своего возраста.

– Хорошо. Тогда почему вас заставляли есть в своейкомнате?

– Потому что мы незаконнорожденные, – выкрикнулМейнус, после чего бросил быстрый беспокойный взгляд на плотно сжавшую губыЭйлис. – Родственники нашей матери, кроме тети Эйлис, не выносят нашеговида. Бабушка Макфарлан говорила, что мы произошли от греха и срама и что мынапоминаем ей, что ее старшая дочь всего лишь шлюха. – Его звонкий голосслегка дрожал. – Дед думал почти так же, только он умер, когда я былсовсем маленьким. Колин Макфарлан считал нас пятном греха на имени Макфарланов,отродьем шлюхи и говорил, что не выносит нашей вони. Вот почему, сэр, мыоставались в нашей комнате – Он опустился на скамью и, бросив последний взглядна Эйлис, начал есть.

Пытаясь привести в порядок спутавшиеся волосы, Эйлис злопрошипела Александру:

– Теперь вы довольны, сэр Макдаб? После того как выоткрыли все эти раны? Эти дети очень часто видели лишь презрение, и это ихбольно ранило. И не стоило заставлять их вспоминать об этом и слушать, как этообсуждается.

Она была абсолютно права, но Александру было неприятно этопризнавать. Он без труда мог различить уязвленное выражение детских глаз.Какое-то время он молчал, а потом решил умерить свой темперамент. То, что кдетям относились подобным образом, вызывало в нем ярость, но еще более сложныечувства испытывал Барра.