Восставшие из пепла. Как Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы - Дэвид Гланц

Таким образом, слава Жукова как великого русского полководца проистекала в первую очередь из его репутации неоспоримо упорного бойца. Эта репутация вкупе с принадлежностью к «кавалерийской клике» защищала Жукова от критики за его явные неудачи и сделала этого военачальника одним из самых доверенных генералов Сталина.

Вероятно, самым умелым членом Ставки и вторым из двух наиболее доверенных генералов Сталина был Александр Михайлович Василевский. Пехотинец, не пользующийся выгодами от принадлежности к «кавалерийскому клану», Василевский тем не менее высоко поднялся лишь благодаря присущим ему достоинствам. Он пришел на службу в Генеральный штаб после окончания академии Генштаба в сокращенном «чисточном» выпуске 1937 года. Всего за четыре года поднявшись в звании от полковника до генерал-полковника, Василевский пользовался особым расположением Б. М. Шапошникова и рассматривался им как его прямой наследник на посту начальника Генштаба Красной Армии.

По большей части благодаря этому расположению Шапошникова Василевский в мае 1940 года стал заместителем начальника оперативного отдела Генерального штаба. На этом посту он внес существенный вклад в разработку советских оборонительных и мобилизационных планов в предвоенные месяцы. После начала войны Сталин в августе 1941 года назначил Василевского начальником оперативного отдела Генерального штаба и заместителем начальника Генштаба. Позже, в июне 1942 года, Василевский сменил заболевшего Шапошникова на посту начальника Генерального штаба и одновременно в октябре 1942 года стал заместителем наркома обороны{59}.

Участвуя в планировании большинства важнейших операций Красной Армии, Василевский одновременно выполнял роль представителя Ставки в проводивших многие из этих операций действующих фронтах. Например, в октябре 1941 года он помогал восстановить оборону Красной Армии к западу от Москвы после пережитых ею катастрофических окружений под Вязьмой и Брянском, а перед назначением на должность начальника Генштаба координировал в апреле-мае 1942 года неудавшуюся попытку Северо-Западного фронта преодолеть оборону вермахта в Демянском выступе. Хотя Василевскому не удалось убедить Сталина не проводить в мае 1942 года злополучные наступления под Харьковом и в Крыму, именно эти мудрые советы, вероятно, ускорили его назначение на ключевой в вооруженных силах пост начальника Генерального штаба.

Василевский внес существенный вклад в формирование стратегии Ставки по срыву наступления вермахта летом и осенью 1942 года на Сталинград. Он был одним из ведущих архитекторов наступления Красной Армии в районе Сталинграда в ноябре-декабре 1942 года, а в качестве представителя Ставки контролировал перерастание Сталинградского контрнаступления в полноценное зимнее наступление, которое обрушило оборону вермахта на юге России и стремительно увлекло войска Красной Армии на запад — к Днепру и в Донбасс.

Повышенный в январе 1943 года до звания маршала Советского Союза, Василевский в начале февраля 1943 года добился таких успехов на юге, что подтолкнул Жукова и Ставку к идее провести общее наступление на всем советско-германском фронте. Сам Василевский должен был координировать операции на юге, а Жуков — на севере. Это наступление имело крайне амбициозные цели, оно должно было обрушить немецкую оборону от Ленинграда до Черного моря и вывести войска Красной Армии к Пскову, Витебску и на линию Днепра. Однако, столкнувшись с решительным и умелым сопротивлением немцев, весеннее наступление провалилось практически на всех участках, не оставив Жукову и Василевскому никакого иного выбора, кроме перехода в марте-апреле 1943 года к обороне под Курском.

Вместе с Жуковым Василевский планировал и координировал в июле-августе 1943 года оборону, контрнаступление и общее наступление Красной Армии в районе Курска. После этого, пока Жуков в сентябре-октябре 1943 года координировал наступление Красной Армии на Киев, Василевский курировал операции по очистке от вермахта района Донбасса. После форсирования в ноябре 1943 года Днепра он руководил действиями 3-го и 4-го Украинских фронтов на восточной[36]Украине и при освобождении Крыма, где был ранен в мае 1944 года. Еще до конца не оправившись от ранения, Василевский сыграл значительную роль в планировании Белорусского наступления Красной Армии в июне 1944 года, во время которого координировал действия 1-го и 2-го Прибалтийских и 3-го Белорусского фронтов.

После планирования и координации им в январе — начале февраля 1945 года успешного наступления Красной Армии в Восточной Пруссии Сталин в конце февраля назначил Василевского членом Ставки — в знак признания его долгой и выдающейся службы в качестве ее представителя. Одновременно Сталин в первый раз за время войны назначил Василевского командовать полевыми войсками — 3-м Белорусским фронтом, предыдущий командующий которого, талантливый генерал-полковник И. Д. Черняховский, 18 февраля погиб в бою под Кенигсбергом. Когда Василевский принял командование фронтом, на посту начальника Генштаба маршала сменил его заместитель и протеже А. И. Антонов.

Вершины своей карьеры Василевский достиг в июле 1945 года, когда Сталин в очередной раз продемонстрировал ему свое доверие, назначив его главой советского командования на Дальнем Востоке на последнем этапе войны с Японией{60}. Осуществленное Василевским руководство массированным, сложным и впечатляюще успешным наступлением в Манчжурии подкрепило веру Сталина в его способности и внесло существенный вклад в решение японского правительства безоговорочно капитулировать перед союзниками.

Ровный характер и острый ум Василевского уравновешивали голую и безжалостную волю Жукова; в результате эти две резко отличающихся друг от друга личности образовали превосходную «пожарную команду» представителей и координаторов Ставки. А в качестве ключевого офицера советского Генерального штаба никто не внес большего вклада в разгром нацистской Германии и милитаристской Японии, чем Василевский{61}.

«Отцом» Генерального штаба Красной Армии являлся покровитель Василевского, маршал Советского Союза Борис Михайлович Шапошников, сам по себе умелый штабной офицер, выдающийся военный теоретик и военный историк. Шапошников был офицером в царской армии и, как заметил один его биограф, «придерживался кодекса чести офицеров прежнего поколения, чего обычно не встречалось среди его коллег»{62}. Прославившийся как своими способностями теоретика, так и своим чувством собственного достоинства вкупе с независимостью суждений, Шапошников сыграл выдающуюся роль в создании и укреплении Красной Армии после Гражданской войны. Уже тогда он продемонстрировал свою честность и прямоту, резко споря с Тухачевским по поводу интерпретации провалившейся Вислинской кампании последнего в 1920 году. Эта смелость в сочетании с его репутацией «военного командира высшего разряда, не знающего себе равных по части эрудиции, профессионального мастерства и интеллектуального развития», а также присущая Шапошникову любовь к кавалерии и обусловили весной 1937 года его выживание и вознесение на столь высокую должность, как начальник Генерального штаба Красной Армии{63}.