По лезвию ножа - Маркус Сэйки

Дэнни рассмеялся и вышел вслед за ней.

Через тридцать минут он был на Северном берегу, где дом с двумя спальнями стоил не меньше полумиллиона. Ричард, босс Дэнни, жил в квартале от озера, и спален у него было пять. К английской усадьбе с огромной лужайкой вела подъездная аллея. Перед домом на столбике был установлен почтовый ящик – миниатюрная копия дома, куда почту закладывали через окно-эркер.

Припарковавшись на улице, Картер вышел из машины и попал в самую гущу семейной драмы. На крыльцо с истошным воплем вылетел Томми, двенадцатилетний сын Ричарда:

– Почему нельзя?! У всех есть, а мне нельзя!

Следом выбежал Ричард с багровым от ярости лицом.

– Меня не волнует, что есть у всех! Не позволю, чтобы ты портил себе мозги игровой приставкой!

– А что тебя волнует? – орал на отца Томми. – Тебя дома никогда не бывает!

– Ты мне этот тон брось, юноша. Я пока еще твой отец.

– Ну, это как сказать… – пробормотал мальчишка и бросился прочь.

– Вернись! Томас Мэтью О’Доннелл, немедленно домой!

Не останавливаясь, Томми обернулся и поднял средний палец. Воплощение подросткового негативизма, он слепо несся вперед, чуть не сбив стоящего у машины Дэнни. Улыбнувшись, Картер поднял глаза к небу с выражением дружеского сострадания, не вполне понимая, зачем он это делает: с мальчишкой они едва знакомы! Может, потому, что сам не раз становился объектом бешеных нападок Ричарда?

Перехватив его взгляд, Томми раздраженно кивнул.

– Ненавижу!

– Не говори так об отце! – Дэнни захлопнул дверцу «форда». – Тем более из-за игровой приставки.

– Дело не в приставке, – покачал головой мальчишка. – Нужна она мне! Просто он никогда… – Расправив плечи, Томми вытер глаза тыльной стороной ладони. – Лучше бы я жил с мамой!

– Ты слишком строг к нему! Он тебя очень любит.

Ричард действительно любил сына. О’Доннелл слыл крикуном, но его кабинет ломился от фотографий Томми, и на всех совещаниях присутствующим приходилось проявлять неподдельный интерес к успехам и достижениям мальчика.

– Да уж! – фыркнул Томми и, сжав кулаки, помчался прочь.

Покачав головой, Дэнни зашагал к крыльцу. Машина больше не загораживала его от Ричарда, и тот явно смутился, что семейная ссора разыгралась на глазах у подчиненного. О’Доннелл-старший растянул губы в улыбке, широкой и фальшивой, как у коммивояжера.

– Дети! И не уживешься с ними, и на цепь не посадишь. – Стоя у дверей в туфлях на босу ногу, Ричард протянул Картеру слишком мягкую для строителя руку. – Выпить хочешь?

Не дожидаясь ответа, он вошел в дом. Дэнни вытер ноги о коврик в прихожей и прошел в гостиную, устланную светлым ковром. Солнце яркими пятнами высвечивало профессионально обставленные, пахнущие лимоном комнаты. Ричард провел гостя в кабинет. У стены, под черно-алой абстрактной композицией, – роскошный кожаный диван. На столе орехового дерева – два плоских монитора с графиками и биржевыми сводками. О’Доннелл раздраженно взглянул на них и выключил компьютер.

– Проклятая биржа еще хуже, чем дети!

– Неудачные торги?

– Одни убытки. Зачем я купил акции компаний высоких технологий? Тоже мне, верняк! С тем же успехом можно было спустить все деньги, отложенные для Томми, на скачках в Арлингтон-парке! – Открыв антикварный бар, он разлил односолодовое виски по хрустальным стаканам.

Особой разницы между игрой на бирже и тотализатором Дэнни не видел, за одним-единственным исключением: по странной иронии судьбы внутридневные трейдеры выходят с оружием на массовый отстрел добропорядочного населения гораздо чаще, чем букмекеры. Ричард вручил гостю стакан со скотчем, упал в кожаное кресло и, вытянув ноги на оттоманку, продолжал сетовать на превратности судьбы.

О’Доннелл искренне считал себя кузнецом собственного успеха, утверждая, что превратил «грабли, гвозди, грузовик и груду неоплаченных счетов» в компанию, где работают более сорока человек. Рассказывая историю своего стремительного восхождения, подробности он скромно замалчивал по вполне понятной причине: фирма досталась ему по наследству, и он успешно ее разорял – во всяком случае, до тех пор, пока Дэнни не стал его заместителем.

За два года Картеру благодаря врожденной предприимчивости удалось коренным образом исправить ситуацию. Его стараниями О’Доннелл стал получать прибыль, даже не пытаясь вникнуть в суть бизнеса. Впрочем, Дэнни подобный расклад вполне устраивал – к первым ролям он никогда не стремился. Ричарду хватало мозгов понимать, что, проявляя внимание к Картеру, он обеспечивал себе беззаботное существование.

Тем не менее раздражали глупые условности – к примеру, сегодняшняя встреча. Суббота, выходной, а Картеру пришлось целых двадцать минут слушать ерунду об опасностях рынка высоких технологий, об интернет-компаниях и о первичном размещении акций. Наконец Ричард поинтересовался новыми договорами подряда.

– Все готово. – Дэнни достал документы из сумки. – Вчера вечером составил.

– Кто же работает в пятницу вечером?

Заявка поступила накануне утром, подавать договор надо было сегодня к обеду. Подходящее, по мнению босса, время для подготовки документов для Дэнни осталось загадкой, но он заверил Ричарда, что работа допоздна проблем не представляет.

– Вот, подпишите на последней странице, и я отвезу заказчикам.

– Молодец! Комплексное обслуживание! – Улыбаясь, О’Доннелл достал из кармана золотую ручку и черкнул свое имя. – Я обедаю в клубе. Если хочешь, присоединяйся.

– Нет, спасибо, к сожалению, я занят.

Шеф равнодушно кивнул, моментально забыв о приглашении. Еще пара минут пустой болтовни, и он демонстративно взглянул на часы. Дэнни был рад недвусмысленному намеку и, допив виски, поспешно ретировался. Он обещал Карен свидание и хотел сдержать слово.

День оказался восхитительным. Осенние листья переливались яркими красками под теплыми солнечными лучами. Толпы посетителей бродили по зоопарку, но Дэнни и Карен это не мешало. Они с удовольствием смотрели на морских львов, нарезавших бесчисленные круги, смеялись над неуклюжими позами фламинго, с благоговейным ужасом наблюдали, как лев терзает кость размером с хороший окорок. Дэнни разорился на порцию сахарной ваты, и они устроили импровизированный пикник на ближайшей свободной лавочке.

Когда лакомство было съедено, Дэнни направился с пустым пакетом к урне. Возвращаясь, он вдруг увидел Карен по-настоящему, не близоруко-привычным взглядом, а четко и ясно, как будто в первый раз. Какая же она красивая, сильная, неунывающая! Откуда ему такое счастье? Не просто начать новую жизнь, а начать ее с женщиной, которая, зная о его прошлом, с надеждой смотрела в совместное будущее.

Дэнни присел рядом с Карен, склонил голову к ней на колени. Она потрепала его по волосам. В небесной синеве кружил калейдоскоп осенней листвы.