Желая страстного возмездия - Мейси Ейтс

Почему она его не боялась? Он думал… Такая милая, мягкая девушка, как она… Шрамы, разговоры о тюрьме, шутки об оргиях… все это должно было ее напугать. Но нет.

Наоборот, она только набралась решительности к концу их диалога.

Как это случилось? Она восхищалась им, это очевидно. Может, даже лелеяла какие‑то фантазии о плохих мальчиках, но как же далеки тогда эти фантазии от правды. Он не фантазия, он в лучшем случае ночной кошмар.

Леви снова вспомнил, какой мягкой оказалась кожа на ее запястье. Как она смотрела на него, дыша все чаще. Как коснулась пальцами его груди.

Черт, нужно срочно кого‑нибудь трахнуть.

Он заказал виски и, опрокинув его в себя, оглядел комнату в поисках женщины, которая сотрет из его памяти образ Фейв Грейсон. Может быть, Минди вернется и они смогут продолжить с того места, на котором закончили? Внезапно в очереди на механического быка он заметил миниатюрную шатенку в обтягивающих джинсах и футболке. Она повернулась, и его словно ударило током.

Фейв Грейсон. Все с тем же упрямым выражением лица, что и в его доме. Предыдущего всадника сбросило с быка, и Фейв отчаянно посмотрела на механического зверя. Хрупкая, как балерина, она была полна упорства.

Нужно было отвернуться и не смотреть, как бык пришел в движение, как глаза Фейв стали шире и снова обрели решимость, как она крепче взялась за канат и сжала бедра, приноравливаясь к ритму движения. Длилось это все равно недолго - потрясенная, Фейв вылетела из седла уже на втором повороте. Леви и сам не заметил, как вскочил и рванул к ней. Девушка лежала на спине в ореоле своих каштановых с золотым отливом волос. Впрочем, выражение лица было далеко не ангельским.

- Ты в порядке?

При взгляде на него потрясение сменилось чем‑то подозрительно похожим на ярость.

- Что ты здесь делаешь?

- Что делаешь здесь ты, в таком положении? - Он подошел ближе, игнорируя смотрящую на них толпу людей. - У тебя явно мало общего с происходящим здесь.

- Это не твое дело… что и с кем у меня общего. Хватит диктовать мне, что делать. - Фейв проигнорировала предложенную ей руку и встала. - Я в порядке.

- Знаю. Вряд ли эта штука могла тебя убить. Но ты ведешь себя глупо.

- Ну, тогда здесь целая очередь идиотов. Я просто решила присоединиться.

- Зачем?

- Затем. Я устала оттого, что все обращаются со мной как с ребенком. Говорят, что делать. Ты знаешь, что я едва смогла приехать к тебе на встречу, потому что братьям хочется знать, что я делаю каждую секунду своего дня? Словно мне все еще пятнадцать лет.

Он пожал плечами:

- В какой‑то степени я их понимаю, это старшие братья.

- Ты тоже старший?

- Нет. Но кажется логичным.

- Не важно. Я с детства училась на полном пансионе и как‑то справлялась с принятием решений. Жила вдали от семьи, но почему‑то это только усилило желание меня опекать. Словно я не была самостоятельной с ранних лет. Нет, конечно, это была довольно закрытая школа только девочек, но все равно.

- Давай я угощу тебя чем‑нибудь. - Зачем он это сказал? Леви знал, но пытался игнорировать ответ.

- Не нужно мне ничего покупать. - Она направилась к бару. - Я могу это сделать сама.

- Конечно, можешь. А еще можешь позволить мне сделать это для тебя.

- Да, у тебя всегда есть свои представления о том, что я могу или не могу себе позволить.

Впрочем, она не стала возражать против рома с кока‑колой и, получив бокал, отпила глоток и облокотилась на стойку. Фейв сидела к нему боком, и, когда Леви опустил глаза на ее грудь, ему с трудом удалось справиться с дыханием, участившимся от нахлынувшего желания.

- Так что ты здесь делаешь? - Он заставил себя перевести взгляд на ее лицо.

Фейв прищурилась.

- Чтобы оседлать быка и доказать свою самостоятельность - себе, не кому‑то другому. Пусть глупая, но это моя цель. А твоя?

- Я ищу с кем переспать. - Он продолжал смотреть ей прямо в глаза. Это должно ее напугать.

Если только…

Она склонила голову набок.

- Ты за этим приходил сюда прошлой ночью?

- Да, мэм.

- И как она?

- Так случилось, что я ушел домой не с ней.

Фейв поперхнулась и поставила бокал на стойку. В глазах девушки читался интерес, которого она даже не пыталась скрыть. Откровенное любопытство.

- Почему?

- Потому что в конце концов я решил, что не слишком в ней заинтересован. Сам удивился.

- Она красива. Что случилось?

- Вопрос на миллион долларов, милая. - Леви смерил Фейв взглядом.

Между ними снова возникло то, что появилось в доме. Какая‑то физическая сила, и как бы он ни пытался ей сопротивляться, тело предпочитало решать самостоятельно.

«Осел, тебе нужно что‑то посерьезнее, чем то, что она может тебе дать. Что‑то более пошлое. Ты не хочешь переживать за своего партнера. Тебе нужен тот, кто может позаботиться о себе».

Но стоило ему посмотреть на Фейв, с ее порозовевшими от алкоголя щеками и все еще разгоряченную после быка - или от вожделения, - как желание вернулось. Он хотел ее и не мог сделать ничего, чтобы это изменить.

- У меня есть теория.

- Какая?

- Почему ты ее не захотел. - Она сделала длинный глоток через соломинку и, словно он придал ей сил, посмотрела прямо на Леви, вздернув подбородок. - Это потому, что… Я тебе нравлюсь, Леви?

Он стиснул зубы, чувствуя, как забурлившая в венах кровь отвечает на ее вопрос без слов.

- Я тебе не по зубам, малышка.

- Я спрашивала тебя не об этом.

- Тебе незачем знать это.

Фейв пожала плечами:

- Это ты так думаешь. Один из многих мужчин, которые якобы знают, что я должна или не должна делать, как думать и чего хотеть.

Леви наклонился, и румянец Фейв стал еще ярче, словно она расцветала от его близости. Она пыталась разыграть из себя соблазнительницу - довольно нелепо, надо сказать, - но и близко не была такой уверенной, какой пыталась казаться. Уж это он знал наверняка.

- Ты хоть представляешь, что я с тобой могу сделать?

- Ну… наверное, что делают все в такой ситуации.

Леви хмыкнул.

- Милая, я был заперт в течение пяти лет и вряд ли еще помню, что делают все. Во мне сохранились только животные инстинкты, и сомневаюсь, что тебе будет комфортно со мной.

Достаточно было одного движения - она плотнее сжала бедра, - чтобы его тело захлестнуло новой волной желания. Черт возьми, очень похоже, что он ее недооценил.