Медный Аспид - Ксения Анатольевна Вавилова

наблюдая, как она, спускаясь всё ниже, добралась до живота, он вздохнул. – Оттого больнее твоё предательство.

Женщина замерла. Сжалась. И тут же прижалась холодным лицом к коже на животе.

– Я была глупа! – пытаясь обнять его, зачастила Майра. – Глупа и глуха к доводам рассудка. Николетт скоро уедет, и ничто более не будет напоминать о прошлом. Возвращайся. Прошу. Мы ещё можем всё исправить.

– Я бы принял ребёнка, пусть и не от меня, но не сговора за моей спиной. – Взяв за плечи, Дэймос решительно отстранил женщину, не позволяя себя обнять, и выбрался из кровати.

Злости он не чувствовал. Она давно перегорела, оставив пепел равнодушия. Сдёрнув рубашку со спинки стула, Дэймос принялся одеваться. Слишком хорошо он знал свою супругу, чтобы оставаться этой ночью дома. Та ожидаемо начала заливаться слезами.

– За что ты так со мной? Двадцать лет прошло, неужели я мало страдала? – С каждым новым словом голос её становился всё громче. – Что ещё я должна сделать, чтобы ты простил? Скажи! Скажи мне!

Крики, должно быть, перебудили половину дома.

На ходу застёгивая брюки, Дэймос вышел из комнаты, оставляя эту образцово-показательную истерику без внимания. На кухне его встретила Поппи, испуганно выглянув из своей комнатки.

– Спи, я пойду прогуляюсь, – махнул рукой Дэймос и поспешил на улицу.

Кутаясь в плащ и ругая ледяной ветер, что пришёл со стороны моря, он широким шагом направился прочь. Глупо. На жену он давно не злился. Было бы странно двадцать лет пестовать обиду в душе. Но гадкое, неприятное чувство осталось. Стоило ей напомнить о прошлом, как отвращение переполнило его, заставив выпрыгнуть из тёплой потели на холод.

Ход мысли прервал красный шарф. Он мелькнул в свете фонарей и скрылся меж домов. Любопытно узнать, как поступила бы Леди в красном, окажись она на месте Майры. Едва ли эта хитрая, расчётливая особа так просто сдала бы партию врагу. Во всяком случае хотелось в это верить.

Блуждания по ночному городку не были совсем уж бесплодны. Холод разогнал праздных гуляк по кабакам, оставив совсем отчаянных. Одна из таких отчаянных вдруг ухватилась за край его плаща.

– Мессир! Всего десять за ночь. Мессир.

Три грации, что скрасили его прошлую ночь, получили сто пятьдесят, и это ещё не самая высокая цена за подобные услуги. Он бросил взгляд на женщину и с удивлением узнал её. Из-под грязных лохм волос на него смотрели глубоко запавшие покрасневшие глаза наркоманки из дома Кента.

– Мессир! – потянулась вперёд женщина, вынуждая отступить на шаг. – Будьте милостивы, мессир! Помогите монеточкой. А я всё сделаю. Всё, всё, что попросите.

– После того, как Кента увезли в больницу, кто-нибудь приходил в его дом?

– Приходили, – быстро закивала она.

Окинув улицу взглядом, Дэймос вошёл в подворотню и отступил в глубокую тень. Проститутка кинулась к ремню, но он отстранил женщину.

– Рассказывай, – меж пальцев мелькнула мелкая купюра, которой хватило, чтобы воспламенить интерес в её глазах.

– Много, много раз приходили. И интеллигентные, с платочком у носа, ходили, глядели, да только ничего не нашли. И бандиты приходили, поколотили наших, всю мебель раскурочили и тоже ушли ни с чем. Как только вы ушли, через несколько часов заявились мордовороты и опять всё перерыли. Стены сломали, полы вскрыли.

– Нашли что-нибудь?

– Нет.

– Сами вы ничего интересного не находили?

– Даже не знаю, много всего в доме валялось, когда мы его заняли, – не отрывая взгляда от кармана, из которого Дэймос доставал деньги, женщина облизнула пересохшие губы.

Благодаря росту он возвышался над любым собеседником, а нахмуренные чёрные брови вкупе с не слишком располагающей внешностью делали всё остальное. Проститутка сжалась и задрожала.

– Всё, что можно было толкнуть на рынке, мы продали, а остальное сожгли. Только жестяная коробка осталась.

– Что за коробка?

– Обычная мятая жестянка, царапанная и грязная, мы пытались сдать её, да никто брать не захотел.

– Хм. Покажи мне её.

По пустынным улицам они быстро покинули набережную.

Неясный звук заставил Дэймоса обернуться. Или на фонарях здесь экономили, или штормовые ветра сделали невозможным использование газа, но улица утопала в темноте и какофонии случайных звуков. Бился о стену ставень, скрипел флюгер, раскачивалась на ветру вывеска бакалейной лавки, где-то вдалеке лаяли собаки. Магазины уже закрыты, в провалах окон темнота, зато слабый свет вторых этажей немного разгонял ночную тьму. Под ногами хрустела прихваченная льдом грязь.

Талант горячей волной пробежал по венам. Если за Дэймосом послали Заклеймённого, тот почует Талант и не станет лезть на рожон. Если кто-то позарился на часы и дорогой костюм, то стоит быть настороже. Не хотелось бы получить по голове в тёмной подворотне.

Женщина спешила вперёд, часто оглядываясь, словно опасалась, что он исчезнет.

В доме Кента тихо. Их встретила всё та же затхлая вонь, разруха и грязь. Несколько человек спали в одной из комнат, соседняя лаборатория пустовала, но пахла гарью. В искомой коробке местные хранили дурманящие травы.

Даже захудалого огарка в доме не нашлось, пришлось подойти к окну, надеясь на слабый свет лун. Испытывая соблазн использовать Талант, Дэймос всё же удержался. Вполне достаточного той цены, что он уже выплатил, не хотелось и дальше увечить своё тело.

Высыпав содержимое на пол, Дэймос протёр коробку найденной тут же тряпкой. Самая обычная жестянка, в которой хранят домашние мелочи от лекарств и чая до инструментов и гвоздей. Проводя пальцем по серебристо-серому металлу, Дэймос не сдержал улыбки.

«Кент Рой. Профессионально храню чужие тайны» – гласила надпись под крышкой.

Помимо вмятин и царапин, коробка изобиловала схематичными рисунками, нацарапанными твёрдой рукой. Обезглавленный волк, а рядом человек в волчьей маске. Пробитый гвоздями змей. Олень с огромными ветвистыми рогами топтал сокола. Схематичная карта клада, какие рисуют в детских книжках, с большим крестом в центре, а над ним маяк. Разномастные стрелки, указывающие в разные стороны. И бесчисленное множество других картин, искривлённых вмятинами.

– Старик напоследок свихнулся, и всё в доме перепортил подобными рисунками, – пожаловалась женщина.

На первом этаже что-то грохнуло.

– Коробочка-то вам понравилась, – суетилась она рядом, Дэймос краем глаза следил, чтобы женщина не приближалась слишком близко и не залезла в карман. – Может, купите?

Прежде чем он успел ответить, внизу вновь послышался какой-то шум.

– Что там у вас? – хмуро поинтересовался Дэймос.

Нащупав несколько купюр в кармане, он пытался припомнить их номинал, когда о наружную стену у окна ударилась бутылка. Разбившись, она забрызгала чем-то маслянистым козырёк крыши. Вмиг узнав запах, Дэймос бросился вниз. Как и ожидалось, чья-то заботливая рука подняла выбитую на кухне дверь и вернула на место. Ни пинкам, ни ударам