"Все объекты разбомбили мы дотла!" Летчик-бомбардировщик вспоминает - Георгий Осипов

— Какой же рок витает над молодыми летчиками? За два дня мы потеряли три молодых экипажа! — воскликнул Рудь, выходя из самолета.

— Хоть не пускай их на боевые задания, — вздохнул командир полка Бебчик.

— А кто же тогда будет летать? — спросил Помазовский.

— Заколдованный круг, — сказал командир полка.

В этом тяжелом воздушном бою отважно сражался экипаж летчика Воеводина. Используя своевременный и искусный маневр самолета, стрелки этого экипажа сбили один истребитель противника и метким огнем не подпускали близко «фоккеров», атаковавших эскадрилью.

Летчик лейтенант Вячеслав Васильевич Воеводин был смуглый, высокий и стройный. Он отличался жизнерадостностью и общительностью. Смелый, решительный и искусный летчик, он не раз выходил победителем из кризисных ситуаций, возвращаясь на аэродром на израненном в воздушном бою бомбардировщике. Он совершил более 97 боевых вылетов, за что его грудь украшали два ордена Красной Звезды и орден Отечественной войны II степени. В 1944 году он был назначен командиром звена и закончил войну бомбардировочными ударами по фашистам в Берлине. После войны он успешно служил на командных должностях в ВВС, посвятив себя испытаниям и совершенствованию авиационного вооружения. После увольнения из Вооруженных сил Воеводин работал на командно-диспетчерском пункте одного из крупнейших аэродромов Подмосковья.

29 октября получили задачу нанести удар по резервам противника северо-западнее Надвина. Подготовили летный состав, в 10.30 доложили о готовности, но сигнала на вылет нет — плохая погода. Командир полка ушел на старт. Стороженко сел к телефону для связи с дивизией, а я пошел на стоянки еще раз проверить готовность эскадрилий к выполнению боевой задачи. У крайнего самолета второй эскадрильи меня встретил летчик Муратов.

— Товарищ майор, самолет и экипаж к вылету на боевое задание готовы, — доложил он.

Проверив полетную карту Муратова, я стал проверять полетную документацию штурмана Черногорского.

— Где ваша цель? — спрашиваю Черногорского.

— Как всегда северо-западнее Надвина, а на каком расстоянии, не указано. Будем искать.

Муратов, откинув со лба волосы, с тоской смотрит на низкие быстро бегущие облака, и говорит:

— Да, не будет погоды. При такой облачности можно было бы выполнить задание только одиночными экипажами.

Я соглашаюсь с ним.

— Может быть, вы разрешите нам, товарищ майор? — спрашивает Муратов.

Отвечаю, что разрешают сверху, и иду к следующему самолету.

У самолета командира эскадрильи Никонова встретил Рябова. Спросил его, как воюется.

— Воюем, мечтаем о победе, и каждый с победой связывает свои собственные надежды, а будущая победа, наверное, все их объединит, потому что без разгрома фашистов не может осуществиться ни одна наша мечта.

— Товарищ майор, с командного пункта сообщили, что вылет переносится на два часа, — доложил командир эскадрильи Никонов.

Проверив подготовку к вылету экипажей командиров звеньев второй эскадрильи, иду в третью. Здесь меня встретил Кондрашов и сообщил, что в эскадрилье проводится партийное собрание.

Под самолетом Воеводина собрались коммунисты эскадрильи. Принимают в партию мастера по вооружению Валентину Макееву. Смуглая, черноглазая, крепкая, Макеева уверенно отвечает на вопросы коммунистов. Штурман эскадрильи Чернышов в своем выступлении говорит, что Макеева обеспечила более ста боевых вылетов. Она в короткие сроки успевает подвешивать под самолет тяжелые бомбы, пополнить патронные ящики, проверить пулеметы и бомбовооружение и помогает еще готовить вооружение девушкам на других самолетах. Собрание единогласно постановило принять Макееву в члены партии.

Через месяц на командном пункте в Городне секретарь парткомиссии дивизии вручил ей партийный билет. Получая партбилет, Макеева сказала:

— Буду готовить бомбардировщики к боевым вылетам до полного разгрома фашистов. Пусть бомбы, которые я подвешиваю, несут взрывы, пожары и смерть фашистским захватчикам.

После войны Валентина Федоровна Макеева соединила свою жизнь с однополчанином Владимиром Гонтарем. Они поселились в Михайловке Ворошиловградской области. Валентина Гонтарь посвятила свою жизнь воспитанию детей в детском саду. Газета «Ворошиловградская правда» от 8 марта 1985 года писала в статье «Верность»: «С полевого аэродрома улетали на боевые задания самолеты. Им заряжала пушки и пулеметы, подвешивала бомбы и младший авиаспециалист Валентина Гонтарь. От ее умения тоже зависел успех боевого задания, а зачастую и жизнь экипажей. Боевые пути-дороги довели до Берлина. Сейчас В. Ф. Гонтарь на заслуженном отдыхе. Многие из тех, кого папы и мамы приводили к ней в детсадик за ручку, уже стали родителями. Но Валентине Федоровне не сидится дома. Она всегда среди людей, бывает в молодежных коллективах, школе. Как и всю трудовую жизнь, воспитывает молодежь».

С запада один за другим шли теплые, холодные, размытые и вторичные, как выражались метеорологи, фронты. Летать становилось все труднее. От затяжных дождей аэродром Хибаловка раскис, и на северной части летного поля при рулении самолеты начали застревать.

30 октября летал в Городню для рекогносцировки нового аэродрома базирования полка. В Городне аэродром был хороший с крепким летным полем. Условия для размещения полка были также благоприятными. Заслушав мой доклад о рекогносцировке, командир полка решил немедленно перебазироваться в Городню, но непрерывные дожди и раскисшее летное поле исключали взлет с аэродрома Хибаловка. При составлении плана перебазирования полка мы с начальником штаба Стороженко столкнулись с неприятной дилеммой, суть которой состояла в том, что загрузить перелетающие бомбардировщики авиационным имуществом и людьми было нельзя из-за опасности того, что наши бомбардировщики не взлетят с раскисшего аэродрома, а перевозить людей и имущество автотранспортом тоже стало почти невозможно из-за непроходимости полевых дорог, покрытых грязью.

Разрешение дала погода. За два солнечных дня аэродром немного подсох, и, полностью загрузив бомбардировщики, 5 ноября мы перебазировались в Городню, захватив с собой как всех людей, так и имущество.

Устроившись на новом аэродроме, сразу начали готовиться к поддержке наступления войск фронта с Лоевского плацдарма. С летным составом изучали цели, составляли боевые расчеты, определяли боевые порядки и последовательность маневрирования в районе целей. Но над Белоруссией стояла плохая погода. Половина экипажей разведчиков вылетала и возвращалась: от Гомеля или от реки Сож над землей висела низкая облачность с обледенением, переходящая местами в туман. Видимость менее километра.

Несмотря на низкую облачность, дожди и плохую видимость, в отдельные дни с 7 по 9 ноября наиболее подготовленными экипажами командиров звеньев Архангельского, Рудя и Черепнова ведем разведку резервов, перевозок по железным дорогам и авиации на аэродромах противника перед Белорусским фронтом.

Поставив экипажам задачу на разведку, проверяю подготовку их к боевому вылету у самолетов.