Затянувшаяся рыбалка - Роман Галкин

осталось, - логично рассудил один из прибежавших вместе с близнецами росов.

Карвана отвели в крепость. Кроме него в этот день никаких незваных гостей не появилось. Животина же была представлена на экспертный совет Круга. Осмотрев карвана и ощупав упряжь, все пришли к единодушному мнению, что он может принадлежать только казимирам. А значит, наихудшие прогнозы сбывались, и следовало ждать появления орды захватчиков. Однако и факт появления карвана без всадника вселял кое-какие надежды. Ведь пустой сапог в стремени говорил о том, что казимир либо выпал из седла, либо был выхвачен из него неведомым монстром. Хорошо бы, если такая же участь постигла и остальных интервентов. И тут же следовало новое опасение, а что за монстр выхватил казимира из седла? Что если это кто-то гораздо крупнее Малыша? А не придет ли он полакомиться человечинкой на Холм?

В любом случае решили усилить бдительность и на ближайшие дни прекратить выходы заготовщиков дерева для строительства. От охоты тоже пришлось отказаться. Благо копченого и вяленого мяса было заготовлено с достатком. А в леднике хватало свежей кабанятины. С избытком имелось и рыбы. Однако запас, как известно, никому еще не помешал. Потому рыбакам было разрешено выходить к берегу, но быть на чеку, и в случае предупреждающего сигнала старшинской дудки, немедленно бросать снасти и бежать в крепость.

***

Казимиры появились через день. Их приближение заметил дозор, посланный за золотоносный овраг. Засвистели дудки, созывая остальные дозоры.

- Если казимиры идут действительно по Машкиной наводке, то они полагают встретить здесь только троих, - задумчиво проговорил Сергей, стоя на стене рядом с Потапом. – А если так, то не готовы встретить вооруженное сопротивление.

- Придется им обмануться в своих ожиданиях, - усмехнулся Потап.

- Да я это к чему сказал-то, - повернулся к старшему росу попаданец, - если все владеющие луками бойцы сделают неожиданный наскок на врага, то могут урезать его количество на полсотни человек.

Стоявшие рядом росы уставились на парня.

Ты предлагаешь, начать их убивать даже не узнав, зачем они явились? – удивленно вопросил Потап. – А ежели казимиры явились с миром? А мы, не спрося, стрелами? Нет, брат. Росы никого не убьют первыми.

- Я о мирных гостях как-то не подумал, - смутился Сергей. – Мы же последнее время все к войне готовились…

-Мы готовились не к войне, а защитить свою землю, коей теперь считаем и Холм, - поправил его зверобой. – И защищать нам ее придется не столько от людей, сколько от иных хищных тварей. А с людьми, будет на то воля Вестника, лучше договориться миром. Даже если это казимиры…

Казимиры вышли из леса только к концу дня. Дневное светило к тому времени уже коснулось краем поверхности озера, и его свет не позволял не прошенным гостям, как следует рассмотреть построенную на холме крепость. Зато из крепости хорошо рассмотрели довольно потрепанный вид пришельцев.

Как и докладывали дозорные, казимиров было примерно полторы сотни. Лишь менее половины из них сидели верхом на карванах. Из пеших особо выделялись несколько десятков человек и вовсе уж в оборванных одеждах. Впрочем, те тряпки и одеждой-то назвать было нельзя. Просто какие-то лохмотья, кое-как прикрывающие тело. Сами оборванцы выглядели под стать своей одежке – худые, грязные, с не стриженными всклокоченными шевелюрами и бородами. Лица прочих казимиров тоже покрывала изрядная щетина. Ее даже уже можно назвать бородой, однако было понятно, что еще несколько дней назад их украшали только по-казимирски вислые усы.

Но один пришелец и сегодня выделялся гладко выбритым подбородком. Да и усы у него не свисали как у всех, а витыми стрелками топорщились в стороны, словно у жука-свистопляса. Отличался он так же высокой каракулевой шапкой и, самое главное, настоящей подзорной трубой, в которую рассматривал крепость, гордо сидя на карване.

Еще росы насчитали семь груженых телег. Особый интерес вызвал груз одной из них. Ее тащили сразу четыре карвана. На ней был явно какой-то разобранный механизм.

- Катапульта, - заявил Сергей, разглядев особенно длинную деталь с похожим на ложку расширением на одном конце. Покосившись на Потапа, с невеселой усмешкой добавил: - Вот вам и аргумент для мирных переговоров.

Пришлось объяснять росам, что такое катапульта. Информация их не обрадовала.

А тем временем казимиры рассредоточивались вдоль опушки. Основная часть их устало расположилась под отдельно стоявшими деревьями. Было заметно, что пришельцы стараются держаться дальше от стены леса. Но и особо на открытое пространство не выходят. Может, не желают дать возможность обитателям Холма как следует рассмотреть свое войско. Суетливо засновали бородатые оборванцы. Задымили костры. Лишь казимир в высокой шапке продолжал рассматривать крепость в подзорную трубу. Рядом с ним постоянно находился десяток всадников. Вот от них отделились трое и, размахивая серой тряпкой на рогатине, поскакали вверх по склону.

Не доезжая полсотни шагов до ворот, парламентеры остановились. Потап спустился со стены и выехал к ним навстречу в сопровождении сыновей.

- Владетельный пан и почетный делегат Верхней Палаты Королевского Сейма Эдмонд Поросяцкий передает вам свою волю, - начал казимир, державший рогатину с тряпкой, когда росы остановились перед ними. Говорил он по-росски, но с явным акцентом. – Отныне и навеки земли на семь дней пути вокруг переходят под руку владетельного пана. Вам же надлежит встретить пана, как своего господина, и присягнуть ему на вечную верность. Пан Эдмонд Поросяцкий готов проявить милость к своим новым подданным и позволить вам подготовиться к встрече своего господина. Но ежели с первыми лучами солнца он не увидит у своего шатра ваши склоненные головы, а ворота городища не будут гостеприимно распахнуты, то всех жителей ждет та же участь, что постигла неразумных москалей, вздумавших напасть на королевское войско. Такова воля владетельного пана и Делегата Верхней Палаты Королевского Сейма.

Не дожидаясь ответа росов, казимир развернул своего низкорослого карвана и погнал его прочь. Его сопровождающие последовали за ним. Но сперва один из них бросил к ногам росов мешок, внутри которого угадывались какие-то круглые предметы, формой и размерами напоминавшие капустные кочаны. Вот только смердело от мешка, словно от мертвечины.

Кивнув Славию, чтобы тот поднял мешок, Потап тоже развернул карвана. За воротами их ждали все жители Холма, за исключением тех, кто нес стражу на стене.

Морщась от смрада, Славий развязал мешок и вывалил содержимое под ноги соплеменникам. С глухим стуком