Товарищ американский президент - Сергей Костин

"Долго думаете, пока что майор Сергеев" – сообщил ЭВМ, мигая лампочкой зарядки.

– Я не могу рисковать жизнями товарищей. А одному нельзя?

"Я думал о вас лучше, майор. Короче, Сергеев, хватит спецтехнике батарейки садить. Да или нет?"

У виска сухо щелкнуло. Н пронесло. Даже у самого современного оружия с треугольными стволами случаются осечки.

Не дожидаясь повторного залпа, жалея, что не прикупил в магазине связь-бронекаску, я стал вводить имена желающих смыться из этого ада вместе со мной товарищей. Пальцы не слушались, дрожали, но дело делали. В имени Боба я сделал сразу три ошибки, но модуль очевидно понял о ком речь и автоматически переправил неточности. Несколько ценных секунд ушло на размышление о включении в списки имени Директора, но долг и честь командира подразделения "000" взяли вверх над желанием занять чужое мягкое кресло.

– Спасибо, сынок, не забыл старика – заблестели глаза Директора, который устал жать на курок.

Последней в списке значилась спецмашина. Серийный номер Милашки был настолько длинным, что Модуль не выдержал и согласился опознать ее под честное слово.

"Ввод завершен. Майор, пригнись! Молодец, а то быть тебе живым, но без головы. Данные обновлены. Операция требует проведения завершающей стадии. Прощайте все. Прощайте, майор. Вы были отличным командиром. Пиииииии…."

Перед тем, как выполнить последнюю волю душевной и экспериментальной спецтехники, я окинул взглядом Пирамиду. Последние майоры, капитаны, лейтенанты и просто героические пингвины из последних сил сдерживали превосходящие силы вконец обнаглевших охранников.

– Пора, майор, – Директор положил руку на мое плечо, – Не волнуйся за них. Они виртуальны, им не страшна смерть. Думай о живых. Только размахнись хорошенько.

Погладив ставший вдруг родным модуль, я задрал руки и с некомандирской силой впечатал Энергетический Виртуальный Модуль в бетон Финансовой Пирамиды. Последнее, что я видел, так это Директорский любимчик, прыгающий по осколкам некогда самого совершенного оборудования. Я всегда замечал склонность глупой птицы к убитой технике….

– Государственные флаги поднять!

Милашка, по случаю праздника оборудованная двумя телескопическими пятидесятиметровыми шестами, медленно, с чувством торжественности и удовлетворения от проделанной работы, подтянула сервомоторами троса, поднимая два флага. Известный всему цивилизованному миру трехцветный, и менее известный полосатый, в мелких звездочках. Объединенный оркестр двух стран сыграл по куплету национальных гимнов. Российский сектор играл, американский стучал в барабаны. Получилось красиво.

– Граждане добропорядочные российские и американские налогоплательщики!

Голос Директора, усиленный динамиками всех трех спецмашин подразделения "000" выстроенных на торжественную церемонию, расколол чистое голубое небо. Над многомиллионной толпой гостей взметнулись стаи белых голубей. По всему земному шару собирали.

– Мы собрались здесь в столь радостный для всего мира день, чтобы отблагодарить наших героев, наших спасателей, за их трудовой подвиг. Слово предоставляется товарищу американскому президенту.

Высокий человек с бородкой, слегка прихрамывая на правую ногу, вышел вперед, пощелкал ногтем по микрофону, сказал : – "Надо же! – и обвел кристально чистым взором президента стоявших перед ним трех русских спасателей. Долго смотрел, пристально. Потом вскинул руку вверх и закричал:

– Америка вас не забудет!

– Эврибади! – восторженно вторила ему американская часть приглашенных. Русские лишь вежливо похлопала. Как всегда на всех желающих не завезли УПСов.

– Америка будет помнить вас!

– Эврибади!

– Россия и Америка навсегда!

Тут уже подключились российские честные налогоплательщики. И без УПСов понятно о чем речь шла.

Директор Службы "000" оттеснил упирающегося товарища американского президента в сторону:

– Слово предоставляется товарищу….

Мощный гул восторга заглушил фамилию российского товарища в строгом оранжевом костюме. Вохровцы, окружившие редким кольцом трибуну, засуетились, сдерживая толпу.

– Кхм, кхм.

– Эврибади! – заорала американская часть гостей, которым также не досталось УПСов.

– Спасибо, – сказал товарищ, улыбаясь уголками губ.

Гости и коренные жители затихли. Не сами, конечно, вохровцы подсказали. Но все и сразу.

Товарищ склонил голову, прислушался к тишине, замер, словно перед подписанием важного государственного документа, затем резко вскинул сжатый кулак над головой:

– Россия вас не забудет!

Голубей больше не осталось, и в небо полетели связь-головные уборы различной модификации.

– Россия и Америка навсегда!

Толпа бесновалась. Смеялась и плакала. Обнималась и браталась. Особо впечатлительные падали в обморок, предусмотрительно вызвав труповозы скорой помощи. Давно уже мир не знал такого великого единения двух народов.

Директор слегка потолкался с товарищем в строгом оранжевом костюме, но сумел отодрать крепкие руки от микрофона.

– Слов предоставляется мне, – сказал Директор.

Спецмашины, настроенные на голос начальства, выпустили по парочке учебных боеголовок с салютом. Спасатели отдали честь.

– Приказом Управления Службы "000" от сегодняшнего числа…, – голос Директора слегка дрожал от волнения. Понятное дело, других награждать не самому награду получать, – … от числа сегодняшнего приказываю… Наградить команду спецмашины подразделения "000" за номером тринадцать внеочередным суточным отгулом с правом вернуться на работу в любое удобное для начальства время.

Народ, как американский, так и российский, обалдел от такой щедрости.

– По многочисленным просьбам честных налогоплательщиков, учитывая личные просьбы только что выступавших товарищей, все еще майору Сергееву присвоить внеочередное досрочно принудительное звание пока что генерала спасательной службы со всеми вытекающими дополнительными пайками, спецодеждой и кабинетом. Ура, товарищи честные налогоплательщики!

Много миллионная толпа в едином экстазе вскинула руки:

– Эврибади!

В это торжественное время из верхней башни спецмашины с номером тринадцать на только что покрашенных черной краской бортах вылезла глупая птица пингвин с оружием неизвестной системы, и произвела мощный залп из всех четырех треугольных стволов в воздух. В синем безоблачном небе загорелись сотни маленьких звезд.

Честные, но очень впечатлительные налогоплательщики, не поняв чистосердечного порыва глупой птицы, запаниковали и попытались неорганизованной толпой покинуть место торжеств. Вохровцы принялись крутить пальцами в ушах, связываясь с силами быстрой обороны.