Древний Рим - Владимир Миронов

Подъемный кран. II в. н.э.

Римляне старались, где можно, установить и поддержать приличные отношения с народами. Регионы Азии, Причерноморья усваивали греко-римскую культуру и сами вносили в нее вклад. Так, в Смирне и Эфесе возникли музеи, ставшие очагами культуры, медицинские школы Пергама и Эфеса пользовались мировой славой. В Гераклее Понтийской, что была тесно связана с центром, Херсонесом Таврическим и другими городами Северного Причерноморья, они расширили порт и даже, видимо, построили маяк. Везде велось интенсивное строительство дорог. На первых порах римляне в Понте опирались на местных династов или на храмы, но с течением времени римляне взяли бразды правления в свои руки, к середине I в. н. э. почти повсеместно отказались от услуг власти местных правителей. Однако некоторые сдвиги в строительстве, культуре, медицине сопровождались, конечно же, значительным ростом эксплуатации и гнета масс. Разумеется, все эти строения возводились прежде всего за счет жителей тех регионов. Все провинции облагались большими налогами и вынуждены были терпеть всевозможные поборы Рима. Немалая часть побежденных продавалась в рабство, а лучшие земли провинций конфисковались в пользу императора, его приближенных, его семьи, его полководцев и солдат. Об этом нельзя забывать.

Примеров тому немало. Вот, скажем, в Прусе городская беднота, возмущенная дороговизной хлеба, вдобавок еще и взвинченной спекулянтами, выступила против богачей, пыталась поджечь дом Диона, а его самого побить камнями. То же видим и в других провинциях. В Ликии и Памфилии устанавливались столь тяжкие налоги, что пришлось даже учреждать особый фонд помощи беднякам.

Портик биржи Евмахии

Даже в тех случаях, когда римляне были вынуждены действовать уступками и миром, вестготы, остготы, бургунды получали землю скорее как дар или дань. Да, это сделало иных помещиками, но это не принесло ожидаемых результатов. Дельбрюк пишет: «Дело заключалось в том, чтобы приспособить германский быт к условиям римской культурной жизни. Это было совершенно невозможно, чтобы дикие воины продолжали свой прежний образ жизни среди римлян… Крупные римские помещики, которые до этого времени содержали варварских наемников, платя огромные натуральные повинности и подати, и которые все же при возникновении спора должны были быть готовы к тому, чтобы их поместье было самым безжалостным образом разграблено этими же самыми наемниками, освободились от части этих тягот посредством уступки земли. Германцы разделились на сравнительно сильные отряды соответственно числу крупных земельных поместий. Каждый их предводитель завладел половиной дома, двора, сада, виноградника, леса и двумя третями пахотной земли с находящимися на ней дворами колонов. В пустые дворы или в те, которые для этой цели были освобождены, он посадил своих товарищей по роду или своих подданных с их семьями, и эти люди должны были хозяйничать на этих дворах так, как они это умели или насколько их к этому побуждало их прилежание. Но своим основным призванием они все же по-прежнему считали военное дело и в большинстве случаев надеялись на то, что именно оно их прокормит». Те, кто привык жить войной и всерьез не занимался земледелием, вряд ли будет готов в скором времени перековать мечи на орала. Да и соблазны богатств, нажитых быстрым и скорым насильственным путем, губят нации скорее, чем катастрофы.

Вид Эфеса (реставрация)

Впрочем, некоторые императоры действительно внесли огромнейший вклад в процветание провинций и регионов, откуда они были родом или же к которым особо благоволили. Повезло Финикии, которую римляне, не любившие евреев, привечали, возможно, потому, что финикийские города поддерживали их во время войн с Иудеей, Персией, Сасанидской Персией и Пальмирой. Это было почти шесть веков благоденствия и процветания. Вот уж для кого Pax Romana был периодом «всеобщего счастья». Ряд финикийских городов был освобожден от налогов, граждане их пользовались и другими привилегиями. Как писал Квинт Курций Руф, говоря о городе Тире, «под охраной римского гуманного владычества он (Тир) пользуется продолжительным миром, содействующим всеобщему процветанию». По всей Италии финикийские купцы открывали свои конторы. В Риме возник финикийский квартал, крупные поселения финикийцев возникли в Остии, Неаполе, Мизенах. Император Адриан проявлял похвальную и удивительную рачительность, объявив все ценнейшие и высокогорные леса государственной собственностью. Он обнес границы заповедника наскальными надписями и стелами. К сожалению, столь же разумного и давно уж назревшего решения никак не могут принять современные вожди России – сохранить леса.

Дворец Диоклетиана

В Ливане и сейчас можно видеть более ста римских надписей, запрещающих рубку деревьев в здешних лесах. После прихода к власти императора уроженца Африки, Септимия Севера, родом из древней финикийской колонии Лептис в Северной Африке, в Римской империи получили широкое распространение финикийские боги. Тогда на историческую родину императоров, в Финикию, устремлялись многие римляне. Во время гражданской войны Септимий Север был в Сирии и ощутил поддержку со стороны Тира. После победы Септимий Север пожаловал Тиру право римской провинции. Там строились дома, а затем воздвигли один из крупнейших в мире ипподромов (480 м длина, 92 м ширина). Другой император династии Северов – Элагабал (218–222) – поддерживал культ Баала. Он был жрецом бога вплоть до провозглашения императором и носил его имя. Затем бог финикийцев Баал стал и высшим божеством империи. Евтропий недовольно сказал, что он «опорочил себя всяческими мерзостями». Финикия росла и хорошела. Свет имперской благодати падал и на новые города. Так вот поднялся Берут (нынешний Бейрут), где в 15 г. до н. э. Марк Агриппа, зять императора Августа, поселил ветеранов пятого и седьмого римских легионов.

К замечательным творениям римских зодчих отнесем и дворец Диоклетиана – великолепный памятник древнеримского искусства. В 284 г. н. э. Диоклетиан встал во главе римского государства. Это был последний правитель единого Рима… Огромность империи и возникшие проблемы с управлением территориями вынудят его поделить империю, западная часть которой будет отдана соправителю, Максимилиану. Сам же он стал управлять восточной частью (будущей Византией). Граница двух империй прошла тогда как раз по территории нынешней Далмации и Хорватии, где и расположен на побережье Адриатического моря Сплит (тогда этот город назывался Салона и тут, согласно преданию, родился Диоклетиан).

Триумфальная арка

Он построил дворец-крепость, которая и стала его резиденцией. Византийский император Константин Багрянородный писал: «Император Диоклетиан основал город Аспалат и построил в нем дворец, превышающий всякое описание, которого остатки носят следы древнего величия, хотя они уже почти стерты веками». Это сказано в X в., а в XIX в. русский ученый и путешественник Е. Ковалевский писал: «Дворец императора Диоклетиана – увы, обезображенный, застроенный и заслоненный, все еще поражал воображение воспоминанием прежнего величия». Немецкий архитектор Г. Неман в начале XX в. произвел детальные обмеры и исследования памятника, а в 1910 г. он же сделал хорошую реконструкцию фасада дворца, Перистиля и других частей дворцового комплекса. Впоследствии другие архитекторы дополнят реконструкцию. Дворец был грандиозным сооружением площадью более 30 тысяч квадратных метров. Он располагался на самом берегу бухты, так что южная стена поднималась из воды на высоту 25 метров (северная – 18 метров). «Можно себе представить, – пишут наши искусствоведы, авторы труда о Сплите и Дубровнике, – какой вид открывался на императорскую резиденцию со стороны моря. Огромный дворец из белоснежного камня с легкими красными и голубыми прожилками сверкал на солнце, как сказочное чудо, поднимаясь из мор-ских глубин. В настоящее время камень изменил свой цвет, века наложили патину на стены дворца, и они уже не поражают искрящейся белизной только что отшлифованного блока». От тех времен до нас дошел Перистиль, огромный прямоугольный зал (24 ґ 13,4 м) под открытым небом, расположенный между Мавзолеем и храмом Юпитера. В Средние века храм Юпитера стал баптистерием, крещальней Иоанна Крестителя – уже в XX в. тут установлена бронзовая золоченая фигура Иоанна работы крупнейшего скульптора Югославии Ивана Мештровича. В настоящее время на территории дворца Диоклетиана в Сплите разбросаны сотни древних построек, возраст которых насчитывает 500–600—700—800 лет. Иные из них – подлинные шедевры архитектуры.