Чумной корабль - Джек Дю Брюл

Сбавив скорость, Кабрильо передал управление рулевому.

Макс незаметно проскользнул к стулу.

— А я еще подумал, когда ты на квадроцикле соскочил в море: «Он — сумасшедший»… Любой другой корабль давно бы пошел ко дну.

— Это не любой другой корабль, — с нажимом произнес Хуан, хлопнув по плечу Макса. — И не любой другой экипаж. Вот так-то.

— Спасибо, — только и сказал Макс.

Так. Одного избалованного ребенка удалось загнать до­мой. Теперь дело еще за двумя.

Ковач сразу понял, что не все в по­рядке, когда попытался связаться с Томом Сэверенсом из радиорубки «Золотых небес». Ответа не последовало. Даже гудков и то не было.

Из-за выключенных по приказу Ковача радиоприемников лишь двадцать минут спустя на корабле узнали обо всем из но­востного спутникового канала. Речь шла о метеорите, замечен­ном над Южной Европой. Космическое тело весом примерно в тонну врезалось в один из островов неподалеку от побережья Турции. Была объявлена тревога по цунами, но поступило един­ственное сообщение с борта греческого парома о волне, по их сведениям, высотой всего лишь в несколько футов высотой и опасности не представлявшей.

Ковач понимал, что никакой это не метеорит. Скорее уж ядерная бомба. Значит, оба его пленника говорили правду. Американские власти знают об их плане и дали добро на пуск ракеты с ядерной боеголовкой. Свет, который видели на юге Европы, скорее всего, был одним из факторов ядерного взрыва.

Ковач с пульта дистанционного управления приглушил звук телевизора. Не желал он слышать эти бредни о метеоритах. Тут необходимо продумать свои варианты. Если они направили опе­ративную группу на «Золотые небеса», то наверняка знают, что и он, Ковач, на борту. Нет, это нелогично. Это он прибыл сюда потому, что подозревал незваных гостей. Иными словами, они и ведать не ведают, где он. И Ковач предпочел простое и на­дежное решение: прикончить обоих янки и смыться с корабля в ближайшем порту, то есть в Ираклионе, столице Крита.

— Но они будут там меня ждать, — невольно пробормотал он.

Кто бы ни послал этих двух американцев — ЦРУ, что наи­более вероятно, — это было не столь важно. Главное, оператив­ники будут караулить его в порту. Интересно, сумеет ли он про­скочить незамеченным? Допустим, такой шанс есть, но стоит ли рисковать? А может, просто остановить корабль и удрать на спа­сательной шлюпке? В Эгейском море тысячи островов, там есть где отсидеться и обдумать, как быть дальше.

Но этот вариант оставлял открытым вопрос о пленниках. Убить их или взять в заложники? Американец его не волновал, он вообще производит впечатление чокнутого. Женщина куда опаснее. Прикончить их, и дело с концом.

И еще одно. Последнее. Вирус.

Пока что он находился в герметически закрытой емкости. Выпустить его означало заразить около тысячи человек на бор­ту, и если им повезет, они вернутся домой и распространят его дальше. Но им явно не повезет — корабль тут же поставят на ка­рантин и никто его не покинет.

Все лучше, чем ничего.

Ковач поднялся со стула и вышел на мостик. Уже насту­пила ночь, и единственным освещением были многочисленные лампочки на приборной доске да индикаторы кругового обзора радарных установок. На вахте дежурили два офицера и столь­ко же рулевых. Помощник Ковача, Лэрд Бергман, находился снаружи на верхнем штурманском мостике, глазея на усыпан­ное звездами ночное небо.

— Спуститесь в прачечную и выпустите вирус вручную, — велел ему Ковач.

— Что-нибудь с передатчиком?

— Это вас не касается. Сейчас же отправляйтесь туда и сде­лайте, что приказано. После найдете Рольфа и доложите ему. Мы сходим с корабля.

— Что происходит?

— Поверьте мне, нас арестуют, как только мы окажемся на Крите. Так что покинуть корабль — единственный способ.

Один из офицеров внезапно крикнул:

— Откуда, черт побери, он явился сюда и что за игры зате­ял?! Вызовите сюда капитана и объявите тревогу. Мы вот-вот столкнемся.

Офицер выскочил из рубки и бегом бросился на штурман­ский мостик.

— За мной! — приказал Ковач, и они с Бергманом последо­вали за офицером.

Огромное грузовое судно надвигалось прямо на «Золотые небеса». Идущий без огней корабль напоминал «Летучий гол­ландец», но киль его разрезал воду на добрых двадцати узлах.

Офицер крикнул остальным на мостике:

— Вы что, не разглядели его на радаре?

— Я буквально только что заметил его. И он был в десяти милях от нас, — оправдывался младший офицер. — Клянусь, это было всего несколько минут назад.

— Объявляйте тревогу.

Рев сирен «Золотых небес» не возымел эффекта. Сухогруз как ни в чем не бывало напирал прямо на них, будто собрав­шись рассечь круизный корабль. И в то мгновение, когда всем казалось, что столкновение неизбежно, грузовое судно резко отвернуло, совершив фантастически крутой для сухогруза — и не только для сухогруза — поворот, замерев в считаных футах от «Золотых небес». Все были поражены, и, не будь вахтенный офицер вне себя от злости, он непременно воздал бы должное искусству рулевого.

Тут Ковачу вспомнились сообщения о каком-то непонятном большом судне, прошмыгнувшем через Коринфский пролив как раз в ту ночь, когда похитили сына Хэнли. Он никогда не со­мневался, что оба этих событиях связаны между собой, и вот теперь большое грузовое судно возникает здесь среди ночи. Крысиное чутье подсказывало Ковачу, что корабль этот явил­ся по его душу.

Он незаметно ретировался подальше от членов экипажа. Портативные радиостанции работали плохо среди такого ко­личества металла, но ему удалось вызвать Рольфа Стронга, тре­тьего из команды, прибывшей на вертолете на круизное судно.

— Рольф, это Ковач. Вы мне нужны. Вышвырните всех до единого из машинного отделения, а сами запритесь там. Никого не впускать! В случае неповиновения стреляйте. Вы меня поняли?

В отличие от Бергмана, Стронг не имел дурной привычки переспрашивать или задавать лишние вопросы.

— Так точно. Очистить машинное отделение и никого не впускать.

Ковач вытащил пистолет из-под ветровки и сказал Берг­ману:

— Найдите на корабле шесть-семь человек. Женщин. Неваж­но, пассажиров или членов экипажа. И приведите их сюда как можно быстрее. И еще — зайдите ко мне в каюту и принесите остальное оружие.

Видя, что Бергман вопреки обыкновению собирается о чем- то спросить, Ковач опередил его, добавив:

— Том Сэверенс погиб, весь наш план рухнул, а люди, по вине которых это произошло, находятся вон на том грузовом судне. Так что вперед!

— Есть, сэр!

Навинтив глушитель на ствол оружия, серб запер дверь капитанского мостика и равнодушно пристрелил двух членов экипажа и вахтенного офицера. Едва слышные щелчки заглу­шил вой сирен, и второй вахтенный офицер ни о чем не подо­зревал, пока, вернувшись со штурманского мостика, не увидел тела погибших. Он вопросительно посмотрел на Ковача, и в этот момент на его безупречно белой форменной рубашке стали рас­плываться два темно-красных пятна. Судорожно раскрыв рот, он как подкошенный упал на палубу.