Мужей много не бывает - Адель Паркс

— Что ты здесь делаешь, Стиви? Чего ты хочешь?

Я бы мог потянуть время. Спросить, как дела у Эдди, — я по-настоящему по нему скучаю и правда хотел бы знать. Я бы мог перегнуться через конторку и поцеловать Лауру, привлечь ее к себе, вспомнить восхитительное чувство, возникавшее у меня всякий раз, когда она прижималась к моей груди. Или я мог бы сказать, что снова хочу быть счастлив и для этого мне нужна она. Ничего из этого я не делаю.

Что-то мне нашептывает, что сказанное мною сейчас будет самой важной фразой в моей жизни. Нервное напряжение становится почти невыносимым.

— Когда ты молод, ты влюбляешься более-менее случайно. И женишься в конце концов тоже случайно. Само по себе это мало что значит. Что происходит потом — вот что важно. У нас с Беллой все пошло наперекосяк, и мы расстались. Все, что было между нами, — это старая и забытая история.

— А что меняется, когда ты становишься старше? — спрашивает она.

— Я выбираю тебя. Я посмотрел по сторонам — очень внимательно посмотрел — и понял, что для меня ты лучше всех. Я прошу тебя выбрать меня, — говорю я.

— Что ты имеешь в виду? Глубокий вдох.

— Лаура, ты выйдешь за меня замуж?

— Во имя всего святого, да что с вами двумя? Что вам без «замужа»-то не живется? Почему ты не можешь, как нормальный человек, сказать, что просто хочешь быть со мной? — сердито спрашивает она. Она так возмущена моим предложением, что даже поднимается со стула. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Обойдя конторку, она встает напротив меня. Я мог бы ее схватить.

— Я должен понимать это как отказ? — спрашиваю я. Надеюсь, мой голос не выдает охватившей меня жалости к себе.

Она молчит.

— Нет, ты не должен понимать это как отказ. Но это определенно и не «да». И даже не «может быть». Это… — Пытаясь найти подходящую формулировку, она оглядывается по сторонам. — Я подумаю. Потому что, хотя я злюсь на тебя и ненавижу тебя, мне все же кажется, что ты — лучшее, что случалось со мной в жизни.

Кто-то начинает аплодировать — понятия не имею кто. Это может быть одна из трех горгулий. Или медсестра или врач — они вышли из кабинета, чтобы посмотреть, почему к ним никто не торопится. Или даже я сам. Я притягиваю Лауру к себе и целую ее. Замечательный поцелуй. Крепкий, основательный, страстный. Он длится и длится. И я хочу, чтобы он никогда не кончался.

Спустя долгое время Лаура отстраняется и говорит: — Но мне все равно нужна копия того письма. И некоторые гарантии. В частности, кое-какие подробности о том, что ты делал в последние несколько месяцев.

Я глупо улыбаюсь в ответ, потому что ничего не соображаю от любви.

Белла

Вторник, 7 декабря 2004 года

Вчера я вышла замуж за Фила. Придерживаясь изначального плана, мы никому не сказали, что наш предыдущий брак был незаконным. Все наши друзья и родственники остались в блаженном неведении. Так что свадебная церемония сильно отличалась от прошлогодней. Вместо двух сотен гостей у нас было только два свидетеля: Амели и адвокат Фила Фредди. Последние несколько месяцев они с Филом прорабатывали все юридические аспекты нашей ситуации. Фил хотел быть абсолютно уверенным, что на этот раз наш брак будет законным, — и это вполне понятно. О моем преступлении было заявлено в полицию, но, к счастью, никакого дела на меня заведено не было. Так что с точки зрения выполнения требований закона я чиста.

Мы поженились в бюро заключения браков, а не в церкви. Я была одета в красный брючный костюм. Я не бросала букет за спину. Это была сугубо формальная процедура. В ней не было ни бунтарства и спонтанности свадьбы со Стиви, ни роскоши и великолепия первой свадьбы с Филом, но она тем не менее воспринималась мною как событие, значительно превосходящее их по серьезности и важности.

У нас был замечательный праздничный обед в «Клариджес» — только для двоих, потому что Амели нужно было забрать детей из школы, а у Фредди были дела в офисе. Мы выпили много шампанского, а на столе стояли большие белые лилии. Мы вступили в законный брак ровно через год после того, как поженились в первый раз. Так что годовщину нашей свадьбы мы будем отмечать в тот же день, только счет будет идти на год меньше. Но ближе к рубиновой свадьбе это вряд ли будет иметь значение. А у нас будет рубиновая свадьба. Я в этом уверена. Потому что, хотя всякие мелочи и изменились по сравнению с нашей первой свадьбой, самая главная вещь осталась неизменной. Я люблю Фила. Я хочу быть его женой больше всего на свете и люблю его еще больше, чем раньше. Я ценю и уважаю его. Я верю ему. А Фил теперь многое знает обо мне, и от этого наша любовь стала еще глубже.

Я начала подозревать, что я самая везучая женщина на планете, еще когда только познакомилась с Филом, а вчера мои подозрения полностью подтвердились.

Лаура и Стиви снова вместе. Со слов Амели и Фила я знаю, что Лаура помурыжила его с месяц, но в конце концов ее природный оптимизм и любовь к Стиви взяли верх. Ей надоело разыгрывать из себя страдалицу и захотелось некоторое время побыть счастливой. В Новый год они вместе едут в Австралию, чтобы там поселиться. Оскар уехал работать в Сингапур, так что Лауру в Лондоне больше ничто не держит. Она призналась Стиви, что ее жажда странствий на время утолена и что сейчас она намерена искать поддержку и любовь в собственной семье. Думаю, она приняла такое решение не в последнюю очередь под влиянием событий последних месяцев. Амели сказала — а она очень надежный источник информации, — что Стиви просил ее взять его с собой. Естественно, Лаура согласилась. Очевидно, она подумывала о возвращении в страну Оз еще в июле, но не могла заставить себя уехать, не разобравшись в отношениях со Стиви.

Сдается мне, Лаура все же дождалась своего хеппи-энда. Это очень хорошо. И для Стиви тоже — он наконец нашел себе женщину, которая любит и ценит его совершенно так же, как он ее. Я бы так никогда не смогла. Я не из тех женщин, кто готов делить любовь своего мужчины с мертвой эстрадной звездой, пусть даже с самим королем рок-н-ролла.

Так что этот клубок, запутавшийся по моей вине, наконец распутан. Исчезает путаница в мыслях, утихает боль. Не скажу, что это было легко. Но с другой стороны, никакое истинное понимание не приходит безболезненно.

После финального объяснения в Вегасе, когда Фил оставил меня наедине с куском торта, я едва могла дышать от стыда, горя и сожаления. Мой мир рухнул.

Без Фила у меня не было ничего: ни работы, ни цели, ни направления, ни самой себя. У меня не было ни друзей, ни семьи, ни денег, ни дома. Хуже того, я понимала, что даже если бы у меня была работа, деньги и дом, без Фила это все равно ничего не значит.

Я остановилась посреди тротуара. Вокруг меня мерцали неоновые огни, обещавшие богатство, секс и вертолетные экскурсии. Какой странной жизнью мы живем — мы можем купить все на свете, кроме душевного спокойствия. Я давно уже научилась существовать в окружении некоторого количества нерешенных проблем и даже почти перестала замечать их, но тут на меня вдруг обрушилась вся неразбериха моей жизни, и я чуть не упала без чувств.