1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 3. Октябрь-декабрь - Харуки Мураками

— Ничего крепче в этом мире не бывает, — отвечает Аомамэ.

Точнее, в любом из миров, мысленно поправляет она себя.

— К тому же, — добавляет Тамару, — сколько б я ни говорил, что это опасно, ты все равно отправишься на поиски своего Тэнго. Верно?

— Даже не сомневайтесь.

— Значит, тебя не остановить никому.

— Без вариантов, — соглашается Аомамэ.

Тамару недолго молчит.

— Итак, что я должен передать Тэнго Каване?

— Чтобы он приходил на детскую горку, когда стемнеет. В любое время, я буду ждать. Он все поймет, если назовете мое имя.

— Понял. Так и передам. Чтобы приходил на детскую горку, когда стемнеет.

— И еще передайте: пускай возьмет с собой все самое ценное — то, без чего не может обойтись. Но упакует их так, чтобы его руки остались свободны.

— И куда он все это повезет?

— Далеко.

— Как далеко?

— Пока не знаю.

— Ладно. Передам — если, конечно, Мадам позволит. И постараюсь, насколько возможно, обеспечить твою безопасность — уж придумаю, как. Но все-таки ты должна понимать: смерть будет ходить за тобой по пятам. Эти сектанты, похоже, совсем озверели. И по большому счету, защищать тебя будет некому, кроме себя самой.

— Понимаю, — спокойно говорит Аомамэ. Ее ладонь все еще прикрывает низ живота. И не меня одну, мысленно добавляет она.

Положив трубку, Аомамэ в изнеможении падает на диван. И, закрыв глаза, думает о Тэнго. Ни о чем другом она думать уже не способна. Грудь сдавило — трудно дышать, но мука эта приятная. Аомамэ готова терпеть ее сколько угодно. Он живет совсем рядом, повторяет она. В десяти минутах ходьбы. Эта мысль согревает ее до самой утробы. Он пока еще холост и преподает математику в колледже. Обитает в скромной, аккуратно прибранной квартирке, сам себе готовит, гладит. И пишет большой роман. Она завидует Тамару. Ах, поглядеть бы на холостяцкую квартирку Тэнго вот так же, хоть одним глазком! Дом Тэнго, когда Тэнго нет дома. Прикоснуться к его вещам в тишине. Проверить, заточены ли его карандаши, подержать в руке его кофейную чашку, вдохнуть его запах, оставшийся на одежде. Вот было бы здорово познакомиться с его жизнью до встречи с ним самим!

Аомамэ понятия не имеет, как бы она себя повела, окажись она с Тэнго внезапно лицом к лицу. Как только она пытается это вообразить, дыхание перехватывает, а мир перед глазами плывет. Слишком много всего она должна рассказать ему. И в то же время ей кажется, будто и рассказывать-то ничего не нужно. Слишком уж часто важные вещи, обратившись в слова, теряют ценность и смысл.

Сейчас ей остается только ждать — успокоившись, но не теряя бдительности. Да собрать в большую кожаную сумку все нужные вещи — чтобы, увидев Тэнго, сразу выскочить из дома и больше никогда сюда не возвращаться. Этих вещей совсем не много. Толстая пачка наличных, смена белья — и заряженный «хеклер-унд-кох». Пистолет она укладывает так, чтобы выхватить из сумки в любую секунду. Затем достает из шкафа плечики с костюмом от Дзюнко Симады, проверяет, не измялся ли, и вешает на стену в гостиной. Приготавливает белую блузку, чулки, туфли на шпильках от Шарля Жордана. А также короткий бежевый плащ. Все, в чем она когда-то спускалась по аварийной лесенке Токийской скоростной магистрали. Плащ, пожалуй, для декабрьского вечера тонковат, но выбирать ей не из чего.

Покончив со сборами, Аомамэ выходит на балкон, опускается в садовое кресло — и сквозь прутья решетки пристально следит за горкой на детской площадке. Значит, в воскресенье ночью у Тэнго умер отец. От смерти до кремации должно пройти не меньше двадцати четырех часов. Этого требует Закон. Если так, кремация могла состояться во вторник. То есть сегодня. Стало быть, Тэнго вернется оттуда никак не раньше сегодняшнего вечера. Мое послание Тамару передаст ему уже по приезде. Пока этого не случится, в парке Тэнго не появится. Да и на улице еще так светло…

Своей смертью Лидер вложил в меня жизнь Кровиночки. Так я предполагаю. Или просто чую нутром. Но если так, не получается ли, что я просто выполняю волю этого покойника, двигаясь к намеченной им же цели?

Лицо ее кривится. Бог его знает. Тамару подозревает, что, невольно следуя плану Лидера, я зачала Того, Кто Слышит Голос. Исполняя таким образом роль Воздушного Кокона. Но почему эта роль уготована мне? И зачем нужно, чтобы моим партнером был именно Тэнго Кавана? Вот ведь в чем закавыка.

Выходит, не понимая смысла происходящего, я вляпалась в историю, развязки которой не предсказать? Ну, хватит. С меня довольно, твердо решает Аомамэ.

Уголки ее губ опускаются, лицо еще больше кривится.

«Дальше» будет совсем не таким, как «до сих пор». Теперь никто не посмеет мною манипулировать. Теперь я буду следовать только одной инстанции — собственной воле. И за свою Кровиночку буду драться до последнего вздоха. Это моя жизнь — и мой ребенок. Мой и Тэнго — никаких сомнений, чего бы там кто ни запрограммировал. Никому не отдам его. Я сама задаю себе направление, и сама решаю, где Добро, где Зло. И пускай все запомнят это получше.

Телефон звонит на следующий день, в среду, в два часа дня.

— Твое сообщение передано, — без всяких приветов и прелюдий сообщает Тамару. — Он сейчас дома, в своей квартире. Утром я ему позвонил. Сегодня вечером он придет на детскую горку.

— Он помнит меня?

— Конечно, отлично помнит. Похоже, он и сам давно тебя разыскивал.

Значит, Лидер не соврал, понимает она. Тэнго тоже искал меня! Все остальное неважно. Она уже счастлива. Никакие другие слова на свете для нее уже не имеют значения.

— Обещал взять с собой все ценные вещи. Как ты и просила. Насколько могу судить, среди них будет и рукопись начатого романа.

— Не сомневаюсь, — кивает Аомамэ.

— Вокруг его трехэтажки я все проверил. Похоже, чисто. Ни слежки за домом, ни подозрительных типов в округе. Квартира, которую снимал Головастик, тоже пуста. Вокруг тишина. Хотя и не такая глубокая, чтобы насторожиться. Ребятки по-тихому забрали свою «безделицу» и сгинули. Видно, поняли, что задерживаться неразумно. Я проверил все тщательно, вроде ничего не упустил.

— Слава богу.

— На данный момент я бы выразился: «Наверное, слава богу». Или даже: «Дай бог, чтобы так». Ситуация может поменяться в любую минуту. Да и я, понятно, не совершенен. Может, чего и недоглядел. Я также не исключаю, что на поверку они окажутся опытнее меня.

— И тогда мне придется защищаться своими силами?

— Как я и предупреждал, — говорит Тамару.

— Спасибо за все. Я очень вам благодарна.

— Не знаю, где и чем ты займешься дальше, — добавляет Тамару. — Но если это далеко и мы больше не увидимся — я, пожалуй, буду немного скучать. Такие, как ты, на дороге не валяются.

Аомамэ улыбается в трубку: