Башня рассвета - Сара Маас

– Наверное, Фалкан решил помочь вам расширить торговлю, – усмехнулась Несарина.

– Скажешь тоже! – Борта тряхнула косами. – Он ни с кем не встречается. Да и особого интереса к торговле я у него не заметила. – Она пожала плечами. – Мне-то что. Он – бабушкин гость. Только никак не могу понять, зачем он ей понадобился.

Несарина быстро разложила по внутренним полочками обрывки сведений. Фалкан не показался ей посланцем Мората. Но кто знает, как далеко нынче протянулась рука Эравана? Если она достигла Антики, можно предположить, что валгские интересы не ограничатся столицей хаганата. Надо будет проследить за этим Фалканом. Сартак наверняка уже пришел к такому же выводу.

– Я видела, как ты наблюдала за ним, – призналась Борта, накручивая на палец кончик косы. – Ты ведь тоже сомневаешься, что его сюда привели интересы торговли.

Несарина вновь задумалась, стоит ли говорить правду, и решила, что стоит:

– Нынче мы все переживаем странные времена. Я научилась не оценивать людей по их словам и внешности.

Борта отпустила косу:

– Неудивительно, что Сартак привез тебя домой. Ты рассуждаешь, как он.

Несарина спрятала улыбку, умолчав, что считает эти слова похвалой.

Борта обвела рукой комнату и наморщила нос:

– Роскоши, как во дворце хагана, у нас нет, но всё лучше, чем спать на отвратительных подстилках Сартака.

– Думаю, любая кровать лучше подстилок, – улыбнулась Несарина.

– Я ведь тебе правду сказала. Тебе обязательно надо вымыться. И волосы расчесать.

Несарина все же решилась потрогать волосы и даже поморщилась. Не голова, а густой подлесок. Она не представляла, как будет их распутывать.

– Даже Сартак лучше умеет заплетать косу, – съехидничала Борта.

– Сестра столько билась со мной, пытаясь научить, – вздохнула Несарина. – Ну не мое это дело – заплетать косы. Теперь понятно, почему я предпочитаю короткие волосы? – Она подмигнула Борте.

Помнится, сестра чуть в обморок не упала, когда пятнадцатилетняя Несарина пришла домой и ее укороченные волосы едва достигали ключиц. С тех пор она никогда не позволяла волосам вырастать хоть на полпальца длиннее. Отчасти это делалось, чтобы позлить Делару, которая все никак не могла успокоиться. Но главной причиной было удобство. Короткие волосы доставляли меньше хлопот. На освоение премудростей стрельбы из лука и сражения на мечах Несарина не жалела времени. А возиться с прическами… Была еще одна причина, о которой она не говорила сестре. Появись она в казармах городской стражи с замысловатой прической, это было бы истолковано отнюдь не в ее пользу.

Борта лишь кивнула. Похоже, она поняла доводы Несарины.

– Перед тем как снова полетишь, скажи мне. Я сама заплету тебе косу… Видишь арку в левой стене? Там лесенка. Нужно спуститься вниз, и попадешь в наши купальни. Я провожу тебя до арки.

Несарина только сейчас почувствовала, что от нее выразительно пахнет давно не мытым телом. Теперь понятно, отчего морщилась Борта.

– Ну и жуть, – поморщилась она сама.

– Удивительно, как у Сартака не заслезились глаза, – захихикала Борта.

Они снова вышли в коридор и направились к арке. Несарина понимала, что здешние купальни устроены гораздо проще. Но ей и не нужны благовонные масла и лепестки цветов в воде. Ей нужна горячая вода и мочалка пожестче.

Поймав на себе цепкий, оценивающий взгляд Борты, она спросила:

– Что?

– Ты ведь выросла в Адарлане?

Несарина догадалась, почему ее спрашивают:

– Да. Я родилась и выросла в Рафтхоле, но мой отец родом из Антики.

Борта молчала. И только возле арки с узкими каменными ступенями она вдруг улыбнулась:

– В таком случае добро пожаловать домой.

Пожалуй, более прекрасных слов Несарина еще не слышала.

Она не ошиблась в своих предположениях. Здесь мылись в старинных медных лоханях, куда наливали горячую воду. К счастью, Несарине не пришлось ждать, и вскоре она уже сидела в лохани.

Через час, отмывшись до скрипа, распутав и расчесав волосы, она восседала за громадным круглым столом в большом зале и уплетала жареную крольчатину. Борта пожертвовала ей теплую одежду. Рукава плаща были покрыты затейливой вышивкой. Рассматривать темно-синие и желтые узоры доставляло Несарине не меньше удовольствия, чем обильная мясная пища. Здесь одежду шили из нескольких слоев. Только так можно было защититься от пронизывающего холода, который ощущался даже рядом с очагом. Ожившие пальцы ног тоже наслаждались теплом. Борта выполнила просьбу Сартака и нашла ей сапоги с подкладкой из овчины.

Сартак сидел рядом с Несариной и ел с не меньшим аппетитом. Вымыться он еще не успел, но сумел расчесать волосы и заплести новую косу, доходящую до середины его мускулистой спины.

Живот Несарины наполнялся. Пальцы уже не так проворно хватали новые куски мяса. Поймав на себе взгляд Сартака, Несарина подняла голову. Принц смотрел на нее и улыбался:

– Это получше холодных виноградин и вяленого мяса?

Несарина кивнула на горку обглоданных костей на своей тарелке и на жирные пальцы. Не покоробит ли принца, если она их оближет? Грех пропадать такой потрясающе вкусной подливе.

– Моей матери-по-очагу в гнезде нет, – перестав улыбаться, сообщил Сартак.

Несарина прекратила жевать. Они же летели к этой женщине за советом.

– Я допытывался у Борты. Вроде должна вернуться завтра или послезавтра.

«Я ждала и побольше двух дней», – подумала Несарина. Молчание бывает не менее полезным, чем заданные вопросы.

Сартак отодвинул тарелку, упер ладони в стол:

– Знаю: время у тебя поджимает. Сам бы за ней слетал, но даже Борта не знает, куда она отправилась. Хулуна сама похожа на ветер. Увидела, куда показывает грива сульде, вскочила на рукку и полетела вслед. И горе тому, кто попытается ее остановить.

Сартак махнул в сторону входа, где находилась стойка для копий. Теперь сульде принца стояло там.

– Очень необычная женщина, – улыбнулась Несарина.

– Так и есть. В чем-то она мне ближе, чем…

Он оборвал фразу, но Несарина легко догадалась: «Чем родная мать». Во дворце, с братьями и сестрами, он не позволял себе такой открытости, как с этой занозистой Бортой.

– Я подожду, – сказала Несарина, стараясь не морщиться. – Господину Эстфолу все равно требуется время на полное выздоровление. Я предупредила, что меня не будет недели три. Пара лишних дней разницы не составят.

«Но только, боги, сделайте так, чтобы я здесь не застряла», – добавила она про себя.

Сартак кивал, постукивая пальцем по столу, пережившему не одно поколение руккинов.