Диалоги об Атлантиде - Платон
Шрифт:
Интервал:
133
Понятия «воспитатель» и «воспитываемый» надо здесь принимать в самом широком объеме. И тело теми или другими качествами или недостатками воспитывает те или другие свойства в душе; общество своими учреждениями также воспитывает своих членов.
134
Мыслящее – это мыслящий дух человека, деятельность которого расстроена, при рождении, соединением с телесною природою; мыслимое же – это божественное всё, или космос.
135
Т. е. низших частей души, τοῦ θυμικοῦ и τοῦ ἐπιθυμιτικοῦ.
136
Возник в вещах, ἔργῳ. Под именем бога здесь разумеется видимый мир. Мир, пока созерцается просто как бытие, есть бог на самом деле, или в явлениях; но как скоро универс становится предметом исследования, вещественно существующий бог переходит в слово, делается понятием и как будто возникает заново, ибо мир в понятии далеко уже не то, что мир действительный.
137
Это условие см. Tim.
138
Известно, каковы мы в отношении богов, – то есть как мало их знаем: замечание, совершенно согласное с воззрением Критиаса на религию. Он утверждал, что религия и учение о богах просто вымышлены мудрецами с политическою целью (см. Sext. Empir. Adv. mathem. IX, § 54; Plutarch. De superstit. c. 13, vol. VIII, p. 29, ed. Reisk.).
139
Театра – то есть слушателей. Эта метонимия часто употребляема была позднейшими софистами (Wittenbach. Biblioth. Crit. IX, p. 37). В данном случае она употреблена очень кстати, ибо можно думать, что Критиас был отчасти и сценический поэт. Этому второму поэту предшествовал поэт первый, то есть Тимей, которому придается такой эпитет потому, что об универсе он рассуждал тоже μυθικῶς, имея в виду не столько истину, сколько правдоподобие.
140
Пэона – выражение синекдохическое. Παιών есть собственно похвальная песнь Аполлону; но призывается здесь в помощь сам Аполлон, которому воспевались похвальные песни, называемые пэонами.
141
Мнимосина (память), по Омиру и Исиоду, была дочь Урана (времени) и мать муз (от Зевса): ей приписывалось такое родство, конечно, потому, что до изобретения письма память служила, в области знания, единственным средством что-нибудь удержать и сохранить во времени.
142
Боги поселялись в странах, какие кому из них выпали по жребию. О сравнении царей с пастухами см. Legg. IV p. 713 C, где рассказывается, что Сатурн, в золотом веке, поставил над людьми стражей и правителей, которые были настолько выше людей, насколько пастухи выше своих стад (сравн. Politic. p. 271 D). Совсем в другом смысле люди называются стяжанием богов, – κτήματα θεῶν (см. об этом Phaedon, p. 62 B).
143
Ифесту и Афине приписывается одна и та же природа – во-первых, потому, что оба они родились от одного и того же отца – Зевса; во-вторых, потому, что оба предаются одному призванию – к искусствам. Оттого достался им и общий удел – эта страна, по естественным своим расположениям к мудрости и доблести им родственная. Что Аттика еще в глубокой древности была местом чествования Афины и Ифеста, – известно из предания, по которому Ерихтоний всех жителей Аттики разделил на четыре трибы, названные по именам четырех богов; – эти трибы были: Диада, Афинаида, Посидониада и Ифестиада (Pollux. VIII, 109, p. 931, ed. Hemster.; сн. Schömann. De comitiis athen. p. 349). Может показаться странным, что здесь идет речь об Ифесте, а о прочих богах, особенно чтимых в Аттике, умалчивается. Это произошло, думаем, по двум причинам. Во-первых, все это, надобно заметить, излагается так, что порядки древних афинян становятся, по-видимому, в ближайшее сродство с установлениями египетскими. Но у египтян были божества, соответствовавшие Ифесту и Афине, – по имени Фта и Нейт, чествовавшиеся особенно в Мемфисе (см. Proclus in Tim. p. 30; Plutarch. De Iside et Osiride, p. 534). Посидон же и Аполлон были египтянам совершенно чужды. Во-вторых, нельзя упускать из виду и того, что жители Аттики тотчас характеризуются как люди мудрейшие, умам которых сами боги сообщили способность к устроению гражданского порядка. Поэтому афиняне хвалились, что они – люди самородные, автохтоны, и верили, что искони чтили Ифеста, как отца, и землю, как мать (см. Meurs. De Regn. Attic. I, 6, et II, 1). Отсюда у Эсхила (Eumenid. v. 13) афиняне называются παῖδες Ἡφαίστου.
144
См. Tim.
145
Критиас утверждает, что статую вооруженной богини посвятили Афине еще древние граждане, и отсюда заключает, что в древности занятие воинскими делами входило в обязанность как мужеского, так и женского пола. К чему это клонится – заметить не трудно. Платон хочет показать, что в той древней афинской республике имели силу все обычаи и постановления построенного им в теории наилучшего государства, так чтобы последнее было лишь образом первой. О долге женщин исполнять наравне с мужчинами военные и гражданские обязанности см. De republ. p. 451 sqq.; Tim. p. 18 C.
146
И этот также мнимоисторический факт изложен в смысле Платонова «Государства». Мы видим, что в древней афинской республике предполагаются те же три сословия, и каждому назначается тот же образ жизни и деятельности, как предначертывалось в «Государстве».
147
Современная Платону территория Аттики называется остатком (λείψανον) земель, принадлежавших древней афинской республике, – ввиду того, что береговые ее части, прежде влажные, жирные и плодоносные, от частых морских наводнений должны были лишиться своего тука, мало-помалу высохнуть и потерять свою производительную силу.
148
Φελλεὺς – часть Аттики, отличавшаяся во времена Критиаса бесплодием (Schol. ad h. l. et ad Aristoph. Nub. v. 71).
149
Эриданом назывался ручей в Аттике, вытекавший из горы Гимета и вливавшийся в Илисс.
150
Πνύξ, или Πνύκα, – место под Афинами, где в старину устраивались все народные собрания, а впоследствии народ собирался в тех особых случаях, когда предстояло избрать вождя. – Λυκαβηττὸς –
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!