Группа особого назначения - Михаил Нестеров

При выключенном двигателе Шура довольно быстро продрог. К тому же он открыл дверь, напряженно вслушиваясь в тишину. Услышишь, мол, выстрелы, подъезжай. Нормально. Отличное приглашение!

Он вспомнил, как впервые встретил «беркутов» в Таджикистане. Они вышли из темноты на дорогу: обвешанные оружием, из разгрузок торчат мускулистые руки; у самого здорового из них в руках пехотный огнемет; при ходьбе бряцают друг о друга подвешенные к разгрузочным жилетам гранаты и ножи. Ужас!

Но сейчас они ни капельки не похожи на профи, только уверенные взгляды да твердые голоса. И что, разве у шефа не нашлось хотя бы одного огнемета? Ну уважил бы старик хотя бы гранатометом — но нет, дал в дорогу обыкновенные пистолеты «ТТ».

«Справятся», — уверенно подумал Шура. Перестреляют монахов, сбросят колокол, взорвут монастырь. Все это уже было, ничего нового. Только потом их могут заставить отстроить монастырь заново.

Его взгляд привлек сотовый телефон шефа, который Кавлис оставил в машине. Неплохо бы предупредить старика, хотя бы сказать, что пока все нормально.

Водитель набрал номер телефона Кришталя.

— Евсей Михайлович, это Шура.

— Узнал, — коротко ответил еврей. — Только не говорите, что вам дали право на один телефонный звонок. Надеюсь, вы не оттуда.

— Нет, я отсюда, из машины. Как вы и велели, поставил ее в стороне. Угроза от шальных пуль реально существует. Повторяю: «Угроза существует». Но пока все нормально.

— Что значит «пока»?

— Как в том анекдоте, Евсей Михайлович: «Пролетел девять этажей. Отчетливо вижу землю. Пока все нормально».

— Ага... — Евсей на секунду умолк. — Вам даны какие-нибудь предписания?

— Естественно. При звуках канонады пришпорить лошадь. — Шура тоже умолк, отстранившись от телефона. — Елки... Все, Евсей Михайлович, труба зовет.

Водитель захлопнул дверь, ткнул в клавишу отбоя, прерывая еврея на полуслове, и включил зажигание.

«Мерседес» грузно попер по заснеженному тракту.

Напряженно вглядываясь вперед, Шура нервным «фанерным» фальцетом пел:

— Я залез на дерево, потом обратно слез: я увидел девушку по кличке Энурез.

* * *

Аксенов долго не мог понять, что за документ он сейчас читает. Тряхнув головой, сосредоточился на строках: «...судебная коллегия посчитала, что имущество находилось не в собственности Маянца, а являлось общей долевой собственностью всех учредителей, и действие его расценила как хищение».

Дурацкое дело, возвращенное Аксенову на доследование.

Следователь захлопнул папку и бросил ее в сейф, чуть не сбив початую бутылку водки. Поколебавшись секунду-другую, налил стопку и выпил. Представил себе прокурора города: «старик», наверное, вне себя от гнева. Отвечая на телефонный звонок, бросил взгляд на часы.

— Аксенов.

Звонила начальник следственного отдела прокуратуры Екатерина Ильина.

— Дмитрий Иванович, ты занят? Зайди ко мне.

— Я занят, поэтому не зайду, — в тон начальнику ответил следователь.

— Когда освободишься, я жду тебя.

Аксенов положил трубку. "Когда я освобожусь, — подумал он, — первым делом поеду домой. Брякнусь на диван, зароюсь с головой в подушку, сверху прикроюсь другой и буду долго спать. И приснится мне далекий Север, брат Николай в своей родной бригаде, услышу его категоричный ответ на свою стыдливую просьбу: «В гости?! Ты что, Дима! Да я с Севера ни на шаг!»

Хороший сон, спокойный, радужный. Но, проснувшись, ощутишь в груди тоску зеленую.

Аксенов неожиданно рассмеялся. Сняв трубку, набрал номер Ильиной.

— Екатерина Михайловна? Аксенов. Ты все еще ждешь меня?

Отвлечься, думал следователь, идя по коридору в кабинет начальника следственного отдела. Подставить свою голову Ильиной, чтобы она совсем задурила ее.

Стреляя, Кавлис сильно оттолкнулся свободной рукой от капота машины, выбрасывая тело вверх и в сторону. На бесконечных тренировках он не раз отрабатывал этот прием, и пуля, предназначенная ему, лишь пробила куртку в районе плеча, другая ушла чуть левее головы. Приземление было не столь удачным, Николай ударился коленом, но удар смягчил слой снега. От Марковцева его отделяла пара шагов, и с такого близкого расстояния он просто не мог промахнуться. Приподнимая ствол, Николай произвел три точных выстрела. Пули из «ТТ» пробили кисть и предплечье Марка. В ту же секунду Кавлис, оттолкнувшись, не давая противнику перехватить оружие другой рукой, распластался на нем.

— Не дергайся, Сергей, — прохрипел он ему в ухо. И, резко выдохнув, приподнимаясь на колени, перевернул Марковцева лицом вниз. «Вальтер» отлетел к ногам. «Все-таки „вальтер“...»

Вывернув Марку руку и бросая взгляды на открытую дверь монастыря, Николай снова приподнял противника, скрываясь за ним. И в несколько коротких шагов, намеренно сдавливая простреленную руку, чтобы Марк был послушным, оказался по другую сторону «Ауди».

Как из-под земли перед ним вырос Прокопец.

— Когда-нибудь тебя убьют, Петро, — тяжело дыша, выговорил Кавлис. И уже строже: — Пригнись!

Следователь послушно опустился на колени. С удивлением увидел в руках Николая поясной ремень: когда же он успел выдернуть его?

Марка снова припечатали лицом в снег. Когда-то ради спортивного интереса он хотел встретиться с майором Кавлисом, теперь же проклинал его, еле сдерживаясь, чтобы не закричать от невыносимой боли. Обе руки ему вывернули назад и крепко стянули.

— Вот что, Петя, — Николай продолжал всматриваться через стекла автомобиля, — теперь ты сиди здесь. Тут пост номер один. Если Сергей Максимович надумает убить тебя, опереди его. Прошу как друга. И перетяни ему руку.

Хлопнув Прокопца по плечу, Николай зигзагами устремился к монастырю.

* * *

Шура на огромной скорости проходил довольно сложные повороты заснеженной грунтовки. Он то и дело провоцировал «Мерседес» поворотом руля и резким сбросом газа, затем, когда машину бросало в занос, выравнивал ее нажатием на педаль акселератора.

«Жаль, что Евсей Михайлович не видит, как его машина веером проходит повороты, — думал Шура. — Незабываемое зрелище. Искусство! Он просто обязан повысить мне зарплату... Или вовсе выгнать».

Личный водитель Евсея Кришталя оказался в своей стихии, где нет светофоров и дорожных знаков, а есть только извилистый участок дороги.

После очередного поворота перед водителем показался тусклый купол обители. Но Шура увидел его боковым зрением, все внимание он сосредоточил даже не на дороге, а на человеке, спешащем навстречу. Он резко затормозил, правильно оценивая ситуацию, и стал разворачиваться на узкой дороге. Когда автомобиль выровнялся, Женя Ловчак был уже рядом.