Банк, хранящий смерть - Дэвид Дикинсон

Три дня назад сотни тысяч лондонцев едва не охрипли от крика, приветствуя маленькую старушку в скромном сером платье, которая направлялась на благодарственный молебен в собор Святого Павла в сопровождении эскорта в пятьдесят тысяч человек, съехавшихся со всех краев ее обширной империи. Шестилетних учеников Софи Вильямс пригласили в ратушу, где они вдоволь наелись печений и сладостей. По пути следования процессии не произошло никаких инцидентов. Доминик Кнокс из Департамента по делам Ирландии взял по случаю юбилея отпуск и отправился в Биарриц.

Чарлза Харрисона полиция объявила в розыск в связи с нападением на Ричарда Мартина и похищением леди Люси, но его и след простыл. Комиссар столичной полиции сказал Пауэрскорту, что Харрисон, возможно, успел тайно покинуть страну или скрывается в каком-нибудь глухом уголке на севере Шотландии.

Если юбилей в Лондоне был празднованием долгого правления королевы и прославлением размеров ее империи, то морской парад в Спитхеде был торжеством Королевского флота. Даже не отзывая к родным берегам те корабли, что находились в заграничных портах, Адмиралтейство сумело сформировать самый могущественный флот, который когда-либо видел мир. Роузбери пригласил Пауэрскорта, чье левое плечо все еще было перевязано, леди Люси и Джонни Фицджеральда на «Дунай» — судно, предоставленное членам палаты лордов и сопровождавшее королевскую яхту «Виктория и Альберт» вдоль линий военных кораблей, команды которых выстроились на палубах.

Пока принц Уэльский на королевской яхте совершал осмотр флота, над его головой развевались пять огромных флагов, среди которых были королевский штандарт Великобритании и имперский штандарт Германии — черный орел на золотом фоне. Оркестр исполнял национальный гимн, матросы кричали и размахивали фуражками, приветствуя наследника престола.

— А что это там за корабли? — спросил Пауэрскорт у Роузбери, указывая на самую дальнюю линию судов.

— Иностранцы: американцы, итальянцы, русские, норвежцы, немцы. Прибыли посмотреть, чем Британская империя может похвастаться на море.

— А эта старая посудина с двумя красными полосами на трубе, та, что замыкает строй? — заинтересовался Пауэрскорт, поднимая к глазам подзорную трубу.

— Эсминец «Кайзер Вильгельм» — корабль имперского флота Германии. — Роузбери тоже рассматривал иностранного гостя. — Один приятель из Адмиралтейства говорил мне, что на самом-то деле его построили в Англии на верфи в Блэквелле почти тридцать лет назад.

— Почему же кайзер послал на парад такую старую калошу?

— Тот человек из Адмиралтейства объяснил мне, что немцы так поступили намеренно. Этот чертов кайзер хочет, чтобы немцы устыдились, что у них такой старый флот, и проголосовали бы за увеличение расходов на строительство новых кораблей. Он только недавно назначил нового министра военно-морского флота, некого Тирпица.

Королевская яхта поравнялась с гордостью американского флота эсминцем «Бруклин». Надпись на его борту была сделана не черной краской, как на британских судах, а ослепительно белой. Над портом Солент снова раздались приветственные возгласы.

— Боже милостивый! — вдруг пробормотал Пауэрскорт. — Невероятно! Джонни, посмотри-ка, кто там стоит на палубе немецкого корабля рядом с капитаном?

Фицджеральд поднял свой бинокль.

— Я не вижу ничего необычного, Фрэнсис. — Он попытался настроить бинокль. — Ничего странного. О Господи! Теперь я понимаю, что ты имеешь в виду. Владыка небесный, Фрэнсис, но это уже слишком, право слово!

— Что это вы там заметили? — поинтересовался Роузбери.

— Не важно что, Роузбери, важно — кого. — Пауэрскорт побледнел: на палубе, оживленно беседуя с капитаном, стоял Чарлз Харрисон — бывший владелец банка в лондонском Сити, которого подозревали в совершении нескольких убийств, человек, пытавшийся опорочить репутацию Британии в финансовом мире, тот, чье тайное общество послало оружие в Ирландию, чтобы сорвать юбилей императрицы.

Королевская яхта приблизилась к «Кайзеру Вильгельму». Немецкий оркестр заиграл национальный гимн Британии. Кое-кто из пожилых пэров, собравшихся на палубе «Дуная», вооружившись бокалами с шампанским, подхватил песню.

Принц Уэльский, казалось, был весьма доволен таким приемом со стороны флота своего кузена. Он церемонно поклонился людям, стоявшим на палубе.

— Вон тот парень в белом костюме, видите, Роузбери, тот, что не в форме, — это Чарлз Харрисон, — Пауэрскорт указал на капитанский мостик «Кайзера Вильгельма».

— В самом деле? Боже! — воскликнул Роузбери. — Значит, ему удалось улизнуть. Вернулся к своим. Этот корабль — территория Германии. Юрисдикция британской полиции на него не распространяется.

Немецкий оркестр заиграл «Правь, Британия». Пэры подхватили:

— Когда Британия первой, по Божьему призыву…

Пауэрскорт вспомнил разговор со своим старым профессором в Кембридже. Кажется, Брук сказал тогда, что руководитель тайного общества был офицером германского флота. Может, он и есть капитан «Кайзера Вильгельма»?

И тут Чарлз Харрисон заметил Пауэрскорта. На его лице появилось такое же выражение удивления, какое несколько минут назад было на лице Пауэрскорта. Он нахмурился, а потом погрозил им издалека кулаком и что-то прокричал.

Пауэрскорту показалось, что он крикнул:

— Погодите, мы еще поквитаемся с вами, вот увидите!

Джонни Фицджеральд утверждал, что прощальная фраза была немного иной:

— Погодите, мы еще отправим вас на корм рыбам!

Погрозив им на прощание кулаком, Чарлз Харрисон убрался прочь с палубы.

— Правь, Британия. Британия, правь над волнами…

Кое-кто из пэров притоптывал в такт, подпевая гимну.

На какую-то долю секунды Пауэрскорт растерялся. Он поспешно оглянулся — убедиться, что жене не грозит никакая опасность. Леди Люси беззаботно болтала с одним из пэров. Итак, Харрисон убирался восвояси — назад в Германию. Планы его были разрушены. Лондонский Сити спасен. Ирландские винтовки перехвачены. Леди Люси больше ничто не угрожает.

Пауэрскорт помахал иностранному кораблю, словно прощаясь. Фицджеральд и Роузбери застыли в салюте, когда с их судном поравнялась королевская яхта. Оркестр на «Кайзере Вильгельме» умолк.

— Знаете, что я вам скажу, — бодро начал Роузбери, отмечая разительный контраст между старым немецким кораблем и мощью Королевского флота. — Говорят, они хотят построить новый флот, чтобы потягаться с нами. Этот Тирпиц и чертов кайзер. Так посмотрите на их корабль и на наши! Им придется трудиться не один год, помяните мое слово.

В разгар военно-морского парада Пауэрскорт и леди Люси обнаружили, что остались совершенно одни на палубе. Остальные пассажиры поспешили на другой борт, чтобы получше рассмотреть флагман Российского императорского флота.

— Люси, — сказал Пауэрскорт тем голосом, какого она не слышала уже несколько недель, — я вот что подумал…