Роковой секрет - Мэри Ройс

Время, проведенное в заточении у Каморры, не прошло бесследно. Помимо сотни шрамов на теле и травмы позвоночника меня преследовали кошмары, словно проклятие разрывающие ночи моими криками. Мне снилось лезвие, неустанно разрезающее кожу. Ненавистные серые глаза, что вспыхивали при виде моей крови. А в нос просачивался запах жженой кожи, но среди всего этого ужаса я всегда слышала детский плач. И все это, казалось, никогда не закончится, пока ко мне не пришла она. Нагайна.

Эзио говорит, что я особенная, ибо его змея еще ни разу никого не предпочитала своему хозяину. До моего появления. Каждый раз, когда я горела в своих снах, а грудную клетку раздирало от криков, приходила Нагайна и, свернувшись на моей груди тяжелыми кольцами, приносила спокойствие.

В ту ночь, когда она впервые пришла, я не испугалась хладнокровного хищника, напротив, умоляла ее выпустить в мои вены яд, избавить от боли. Но как только моя истерика закончилась, змея покинула комнату.

Со смыслом жизни ко мне вернулись и переживания, на фоне которых я непроизвольно, раз за разом, проваливалась в лапы к монстру, что не выходил из головы. Я слышала его дразнящий мерзкий голос и смех. Тихий. Пробирающий прямо до костей. Но это делало меня лишь сильнее. А мысль о том, что однажды я собственными руками вырежу его глаза, оставляла внутри приятное послевкусие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Порой мне казалось, что во мне просыпается незнакомка с маниакальным синдромом, что порождает поистине чудовищные желания. Все эти люди пробудили во мне чудовище, и я обязательно организую им встречу с ним.

Раскрываю глаза, когда ощущаю со спины нашептывания, и Нагайна покорно выполняет указ хозяина, неспешно оставляя мое тело. Напоследок скольжу пальцами по ее скользкой и холодной коже.

— Поторопись, красавица моя, синьор Торричели не любит ждать. — Последние слова я проговариваю нарочно шепотом, склонившись к ней. — Никто не любит ждать…

— У меня есть для тебя подарок, — мрачным тоном произносит Эзио, пропуская мою шпильку мимо ушей. Я ведь прекрасно знаю, что он слышал меня.

— Я не люблю подарки. Не стоит.

— А я не люблю, когда моими подарками пренебрегают.

Не дожидаясь ответа, его руки располагаются на ручках кресла, и в следующую секунду пейзаж свободных равнин сменяется домом, в который он меня завозит.

— Я не хочу, чтобы ты скучала в мое отсутствие.

— Как предусмотрительно.

— Джиа.

— Джаро? Ты еще не понял, что меня проще убить, чем подкупить?

— Поверь, мне не потребуется тебя подкупать, врать или шантажировать, чтобы получить твое расположение.

— Тогда почему же ты его еще не получил?

— Я никуда не спешу. И поэтому всегда получаю лучшее.

— Послушай, лучше направь свое внимание на жену, иначе в твое отсутствие она будет первой, кто воткнет мне нож в глотку.

Эзио на минуту замолкает, словно задумался над моими словами, а потом спокойно добавляет:

— Филиция хорошая девушка, дай ей время привыкнуть. Тем временем сама поработай над своей злостью. Научись управлять ей. И тогда это станет твоим оружием. Мы не враги, Джиа.

— Но и не друзья.

Слышу, как он усмехается, а после ощущаю возле уха тихое дыхание.

— Такая женщина не должна была достаться Росси, — снисходительно замечает низким голосом Эзио.

— Я не достанусь никому.

— Не будь так категорична. В нашем мире женщины мало что решают.

— Моя категоричность ничуть не меньше твоей самоуверенности, Эзио.

Физически ощущаю оскал мужчины, но спустя секунду тепло исчезает, и кресло трогается с места.

Что-то в этом человеке есть такое, что в меня порой вселяется безумный археолог, который жаждущий раскопать древнюю могилу его истории и достать оттуда самый редкий артефакт.

За все это время, что я провела в его доме, он ни разу не прикоснулся ко мне. Ни разу не перешел черту. И даже намека на это не делал. Хотя его взгляд всегда прикован ко мне. Эзио будто нравится изучать шрамы на моем теле. Но мне плевать, почему-то этому человеку я позволяю их видеть. Он словно очищает меня своим молчаливым наблюдением. Правда, временами мне хочется накричать на него, чтобы перестал раздражать меня пристальным вниманием.

Впрочем, стоит отметить, что Джаро — красивый мужчина с голубыми глазами и точеными чертами лица. Он относительно молод, хотя, возможно, это обман зрения из-за отсутствия растительности на выразительных скулах. Эзио вполне похож на вылепленную самим богом скульптуру. Безупречен во всем. Ведь помимо красоты этот мужчина наделен острым умом и хитростью, к тому же не лишен чувства стиля. На нем всегда сшитый на заказ костюм, идеально сидящий на стройном теле. Правда, вызывающая стрижка с выбритыми висками кричит о том, что он еще тот сукин сын. Я бы назвала его аристократичным гангстером.

Но при всем при этом в его присутствии я не испытываю ни смущения, ни возбуждения. Ничего. Обычно исследую его как красивую скульптуру, и все.

Ни один мужчина больше не заставит меня ощущать влечение, страх или боль. Правда, одно чувство я все же испытываю к нему. Благодарность. За то, что ни разу не проявил ко мне жалость. Он понимает, что это последнее, чего мне хотелось бы.

Мое внимание привлекает молодая девушка, пристально следящая за нами со второго этажа. Филиция, жена Эзио, провожает нас недобрым взглядом, пока мы пересекаем широкий холл по направлению к выходу. В ее глазах откровенная ненависть, которой Филиция воспылала ко мне за то, что ее мужчина постоянно «нянчился» со мной. При каждой встрече от нее волнами исходит искрящаяся ревность. Или, может, обида, ведь, по моим наблюдениям, девушка здесь чувствует себя такой же чужой, как и я.

Филиция постоянно проводит время в своей комнате. Ее чудесного голоса практически не слышно, она словно увядающая роза под хрустальным колпаком в лапах чудовища. И за это я презираю Эзио. Потому что чувствую боль этой девушки.

Один раз я все же услышала их ссору и поняла, что причиной стало мое нахождение в этом доме. Тогда я впервые узнала гнев Джаро. Он не кричал. Не устроил разгрома. Он уничтожил ее своим безразличием. Эзио не испытывал к этой девушке никаких эмоций и абсолютно не замечал ее.