Республика Дракон - Ребекка Куанг

Она смахнула его руку.

– Я не… Это не…

На его лице отразилась тревога.

– Не хочешь ненадолго прилечь?

– Нет, я просто…

Алтан взял ее за руку.

– Прости, что смеялся над тобой. Пошли, найдем для тебя место.

– Нет, я не это…

Она выдернула руку и попятилась. Рин была уверена, что отступает, но почему-то, сколько бы шагов ни делала, не отдалялась от Алтана.

– Пошли, – повторил Алтан, и голос раскатился эхом по залу.

Цвета зала для приемов померкли. Лица гостей расплылись. Только Алтан остался таким же четким.

Он протянул к ней руки.

– Давай же, быстрее!

Она знала, что произойдет, если подчиниться.

Все будет кончено. Иллюзия продлится еще несколько минут или час, а может, и неделю. В иллюзиях время течет по-другому. Возможно, Рин будет наслаждаться этой иллюзией всю оставшуюся жизнь. Но на самом деле она погибнет от яда Дацзы. Ее жизнь закончится. Рин никогда не очнется от чар.

Но разве это так уж плохо?

Ей хотелось остаться с Алтаном. Так хотелось.

– Никто не умрет, – сказал Алтан, озвучив ее потаенные мысли. – Война никогда не начнется. Ты все вернешь назад. И всех. Никто не умрет.

– Но они уже умерли, – прошептала Рин, и в тот же миг правда стала очевидной. Лица в зале – фальшивка. Все ее друзья мертвы. Учителя Фейрика больше нет. Наставник Ирзцах погиб. Голин-Нииса тоже больше нет. И Спира. И ничего уже не вернуть. – Ты меня этим не заманишь.

– Тогда ты присоединишься к ним, – сказал Алтан. – Что в этом плохого?

Свет начал тускнеть. Столы растворились в тумане, а гости исчезли. Рин с Алтаном остались одни, два огонька в темном туннеле.

– Ты этого хочешь?

И прежде чем Рин успела ответить, он прижался губами к ее губам. Жаркие руки обняли ее и сместились ниже.

Ей стало чудовищно жарко. Она пылала. Рин уже забыла, каково это – гореть, ведь свой огонь она не чувствовала, а в пламя Алтана никогда не попадала, но сейчас… Сейчас это была старая, знакомая боль, кошмарная и восхитительная одновременно.

– Нет. – Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы выдавить это слово. – Нет, не хочу.

Алтан крепче сжал ее за талию.

– Нет, хочешь, – сказал он, прижимаясь ближе. – У тебя на лице написано. Как всегда.

– Не прикасайся ко мне.

Рин положила ладони ему на грудь и оттолкнула, но безрезультатно.

– Не притворяйся, что не хочешь, – сказал Алтан. – Я тебе нужен.

Рин не могла дышать.

– Нет, я не…

– Что?

Алтан поднес руку к ее щеке. Рин отшатнулась, но горящие пальцы коснулись кожи. Ладонь скользнула вниз по шее. Большой палец остановился в ложбинке между ключицами. И надавил. Огонь проник прямо в горло.

– Вернись. – Голос Сорган Ширы врезался острым ножом в мозг, подарив несколько восхитительных секунд холодной ясности. – Вспомни, кто ты. Подчинишься ему – и проиграешь.

Рин забилась в судорогах.

– Я не хочу, – стонала она. – Не хочу этого видеть… Я хочу обратно…

– Это яд, – сказала Сорган Шира. – Пот усиливает его действие, он начинает вскипать. Либо ты очистишься, либо Печать тебя прикончит.

– Останови это, – взвыла Рин.

– Не могу. Сначала тебе станет хуже, но потом исцелишься. – Сорган Шира крепко сжала ее руку. – Помни, он существует только в твоем воображении. У него ровно столько власти, сколько ты ему дашь. Ты справишься?

Рин кивнула и стиснула руку Сорган Ширы. У нее не хватало воздуха в легких, чтобы сказать «Верни меня обратно», но Сорган Шира кивнула. И снова плеснула воды на камни.

Жара в юрте усилилась. Рин задыхалась и выгнула спину. Материальный мир снова отступил, а боль вернулась. Пальцы Алтана опять сомкнулись на ее шее, давили, душили ее.

Он наклонился ближе и коснулся ее губ своими.

– Знаешь, чего я от тебя хочу?

Рин покачала головой и охнула.

– Убей себя, – приказал он.

– Что?!

– Я хочу, чтобы ты покончила с собой. Ты должна все исправить. Это тебе следовало погибнуть на том пирсе. А я должен был выжить.

Но так ли это?

Видимо, да, раз эта мысль так надолго застряла в ее подсознании. Не стоит лгать самой себе, Рин знала, что если бы Алтан выжил, а она погибла, многое сложилось бы по-другому. Агаша был бы еще жив, цыке едины и не проиграли бы Фейлену, а республиканский флот не лежал бы в руинах на дне озера Боян.

Цзиньчжа ведь об этом говорил: «Нужно было попытаться спасти другого».

– Это ты виновата в моей смерти, – безжалостно продолжил Алтан. – Поступи правильно. Убей себя.

Рин проглотила комок в горле.

– Нет.

– Почему? – Пальцы Алтана крепче сомкнулись на ее горле. – Для живых от тебя нет проку.

Рин схватила его за руки.

– Потому что я тебе не подчиняюсь.

Он всего лишь игра воображения. У него ровно столько власти, сколько она даст.

Рин оторвала его пальцы от своей шеи, один за другим. И почти освободилась. Алтан попытался нажать сильнее, но Рин пнула его по голени, и когда Алтан отпрянул, выскользнула и присела в низкой стойке, приготовившись к бою.

– Серьезно? – насупился он. – Ты что, собралась со мной драться?

– Больше я не сдамся.

– Не сдашься? – повторил он, словно это слово его насмешило. – Так ты себе это представляешь? Ох, Рин, все совсем не так. Я не жду, что ты сдашься. Я должен тобой управлять. Контролировать тебя. Ты такая тупая, приходится говорить, что тебе нужно делать, иначе никак.

– Я не тупая.

– Нет, тупая. – Он улыбнулся, снисходительно и с отвращением одновременно. – Ты ничто. Совершенно бесполезна. По сравнению со мной ты…

– Я ничто, – прервала его Рин. – Я ужасный командир. Не могу жить без опиума. И по-прежнему не могу вызвать огонь. Что бы ужасное ты ни сказал, я все это уже знаю. Никакие твои слова больше не способны меня задеть.

– Сомневаюсь. – И вдруг в его руке оказался трезубец. Алтан раскручивал его, шагнув вперед. – Как насчет этого? Ты хотела моей смерти.

Рин вздрогнула.

– Нет. Никогда.

– Ты меня ненавидела. Боялась меня и мечтала от меня избавиться. Признайся, после моей смерти ты смеялась.

– Нет, я рыдала. Рыдала много дней, уже не могла дышать, и тогда решила перестать дышать, но Энки каждый раз возрождал меня к жизни, и я ненавидела себя, потому что ты велел мне жить, а мне не хотелось…