Последний оракул - Джеймс Роллинс

— Мэпплторп спускается сюда. Он ищет девочку.— Пейнтер посмотрел на часы.

От Кэт не укрылся этот взгляд.

— «План "Ч"»?

— Сработает через четыре минуты.

Только бы он все предусмотрел и правильно настроил! Воздух уже наполнился тяжелым, сладковатым запахом катализатора.

— Если нам придется обороняться, не воспламенится ли катализатор от стрельбы? — спросила Кэт.

Пейнтер мотнул головой.

— Катализатор действует как распыленный в воздухе пластит. Огонь из ствола пистолета не воспламенит его. Для этого необходима искра от сильного электрического разряда.

Лиза все еще прижималась к нему.

— И что мы будем делать теперь?

Пейнтер жестом руки предложил всем встать. Мысль о других возможных потерях была для него непереносимой. Он всей душой хотел защитить их, но мало что мог предложить.

— Лучше всего будет спрятаться.

Мэпплторп вел группу своих коммандос по коридору.

С этой группой он неоднократно работал в прошлом. Это были наемники, бывшие бойцы спецназа — британского и южноафриканского. Они являлись кулаком Мэпплторпа на политической карте мира и ради выполнения приказа были готовы на все: убийства, похищение людей, пытки, изнасилования. Самое приятное заключалось в том, что после очередной миссии они бесследно исчезали — как тени, как призраки.

Только крутые парни вроде этих и могли обеспечить безопасность его страны. Там, где другие боялись сделать хотя бы шаг, эти без колебаний шли напролом.

Командир группы дошел до двери в конце коридора. Табличка на ней гласила: «РАЗДЕВАЛКА». Один из коммандос поднял кулак. В другой руке он сжимал прибор электронного отслеживания.

Трент Макбрайд успел сообщить Мэпплторпу, что микропередатчик ребенка все еще функционирует. В таком случае ей нигде не спрятаться. На этом этаже они запеленговали ее сигнал.

Наемник ждал, пока Мэпплторп отдаст ему приказ действовать.

Мэпплторп махнул рукой в сторону двери и взглянул на часы. Система «Плана "Ч"» сработает через три минуты. На тот случай, если Пейнтер Кроу не отменил огненный шторм, он хотел успеть захватить девочку и вывести ее из здания. Если действовать быстро, это вполне возможно. Аварийный выход находился в противоположном конце коридора и вел в подземный гараж.

Солдаты впереди открыли дверь и, низко наклоняясь, ворвались в раздевалку. Мэпплторп вошел последним и закрыл за собой дверь. Он слышал негромкие приказы. Наемники, рассредоточившись, обыскивали все проходы между шкафчиками.

Мэпплторп следовал за наемником с электронным устройством, по обе стороны от них шли еще двое солдат. Высоко подняв руку с прибором, командир двигался вдоль шкафчиков. Наконец он обнаружил место, откуда исходил сигнал, опустил руку и указал на шкафчик. В наступившей тишине Мэпплторп слышал, как оттуда раздается негромкое хныканье.

Наконец-то!

Шкафчик был заперт на замок, но один из солдат легко перекусил дужку мощными ножницами.

Мэпплторп снова махнул рукой. — Торопитесь!

Командир наемников потянул за ручку, и дверца шкафчика распахнулась. Взгляду Мэпплторпа предстал цифровой диктофон, радиопередатчик и тазер, привязанный к двери.

Западня!

Мэпплторп повернулся и побежал.

Выстрел электрошокового пистолета сопровождался хлопком и треском электрических разрядов.

Мэпплторп закричал, услышав «вуф-ф», похожее на звук, с которым зажигается газ в духовке домашней плиты. Это воспламенился катализатор. Волна огня метнулась вперед, сбила Мэпплторпа с ног и потащила по полу между рядами шкафчиков. Его одежда запеклась и прилипла к спине. Он вдыхал огонь, его череп обгорел до кости. Он ударился в стену — уже не человек, а пылающий факел, снедаемый непереносимой болью.

Он катался и горел, казалось, целую вечность, покуда тьма не поглотила его.

Находясь в раздевалке спортзала, Пейнтер слышал крики, доносившиеся из раздевалки для медицинского персонала, расположенной этажом выше. Это он подготовил ловушку, заранее зная, что Мэпплторп будет искать девочку, пеленгуя сигнал ее микропередатчика. В качестве приманки Пейнтер установил в шкафчике радиопередатчик «Кобра» — точно такой же, какие они использевали возле конспиративной квартиры, чтобы сбить с толку вертолеты,— предварительно настроив его на частоту Сашиного микропередатчика.

Еще мальчишкой Пейнтер часто ходил вместе с отцом охотиться в резервации Машантакер. Это была родина племени, из которого они происходили. Тогда он научился многому из искусства устраивать ловушки и подманивать дичь.

Сегодня пришлось заняться почти тем же самым.

Как мотыльки к огню, они полетели по ложному следу, созданному его руками.

И, как мотыльки, встретили свой огненный конец.

Пейнтер не испытывал угрыс-ений совести. Он до сих пор видел, как Шон Макнайт падает на пол. Бьли убиты и еще двое его сотрудников. Пейнтер посмотрел на часы. Короткая стрелка указывала на единицу, длинная подползла к двенадцати и пересекла черту, за которой должна была сработать система воспламенения, установленная на час дня.

Он задержал дыхание, но ничего не произошло.

После того как Пейнтер установил передатчик, он зашел в центр технического контроля и вручную огключил систему электронного воспламенения. Ему было необходимо, чтобы этажи заполнились горючим газом, но Мэпплторп был прав: Пейнтер не мог позволить, чтобы погибли люди, которых коммандос взяли в заложники. Даже ради спасения девочки. Поэтому он и соорудил ловушку, локализовав огненный шторм в одном помещении — том, где находились Мэпплторп и его наемники.

Когда большинство солдат и гх лидер погибнут, остальные попросту разбегутся, растворятся в ночи.

Лиза прижалась к нему.

— Огонь не распространится?

Ответ на ее вопрос пришел с потолка. Включились пожаротушители, обдав их водой и пеной.

— Все кончено? — спросила она.

— Как есть,— кивнул Пейнтер.

И все же он знал: в другом месте до счастливого конца было еще далеко.

10 часов 53 минуты

Припять, Украина

Грей несся по направлению к закрывающейся стальной двери в дальнем конце гигантского ангара. Мчась по дорожке между рельсами, по которым ползло Укрытие, он пробежал мимо двух мертвых рабочих, застреленных в голову.

В ушах у него стучало, но, даже невзирая на это, он слышал ликующие крики, доносившиеся с далеких трибун, как если бы, поощряемый зрителями, он приближался к финишной ленточке в забеге на четырехсотметровой дистанции. Вот только в этом забеге жизни самих зрителей зависели от того, успеет ли он вовремя добежать до финиша.