Роман о замках. Книги 1-4 - Жюльетта Бенцони

после долгих речей все-таки дал разрешение на этот брак, и де Лозен чуть было не стал герцогом де Монпансье. Но мадам де Монтеспан и Лувуа подтолкнули короля отозвать свое разрешение, и де Лозен так и остался де Лозеном.

Его, безусловно, охватила ярость, и, не решившись связываться с королем, он принялся за его фаворитку. Однажды Людовик XIV узнал, что де Лозен перемещается по двору и по городу в компании своей любовницы, обращаясь с ней, как с «чертовой публичной девкой». Он рассердился, приказал арестовать непокорного и отправить того в крепость Пиньроль, что в Пьемонте, где вот уже долгие годы томился суперинтендант Фуке. Де Лозен провел там десять лет. Десять долгих лет страха и отчаяния для бедной Мадемуазель, которая орошала слезами полы О, где ей так хотелось провести свой медовый месяц.

Не исключено, что де Лозен остался бы там вечно, если бы мадам де Монтеспан не пришла на ум одна идея: пусть Мадемуазель усыновит герцога Мэнского, старшего из ее детей от короля. Таким шагом маркиза хотела убить одновременно двух зайцев: обеспечить почти королевское наследство ребенку и доставить удовольствие королю, который теперь предпочитал ей мадам де Ментенон, а та обожала маленького герцога Мэнского.

Мадемуазель долго противостояла тем, кто хотел ее обмануть, но шантаж удался. Бедняжке так хотелось вновь увидеть своего возлюбленного, что она пожертвовала ребенку часть своего состояния, хоть и не проявляла к нему каких-то теплых чувств до самой смерти. И тут вернулся освобожденный Лозен…

Увы! Былой лихач за это время постарел, озлобился, а его и без того часто весьма жесткий юмор превратился в чистой воды издевательство. К тому же за десять лет воздержания он стал еще более охоч до женщин. Но влюбленная Мадемуазель не замечала ни его седины, ни дырок в его зубах, и она тайно вышла за него замуж и привезла де Лозена в О.

Очень скоро благородная дама пожалела об этом решении, потому что обнаружила, что приютила у себя самого ужасного грубияна, которого только носила земля. В О де Лозен критиковал абсолютно все: убранство, сады, которые были под стать версальским, прислугу и, конечно же, больше всего он ругал свою жену. Три недели спустя он бежал в Париж к своим любовницам, бросив Мадемуазель одну.

К несчастью, она поехала за ним. Она застала его в Люксембургском дворце, где он стал вести себя с ней как со слепой и глупой женщиной, коей она не являлась.

В конце концов, устав от бесконечных нападок, она вернулась в О, оставив де Лозена в Париже. Брак был разрушен, и в одну из редких встреч, на которой он позволил себе обращаться с ней, как с прислугой, она прогнала его со словами:

«Не попадайтесь более мне на глаза. Вы – мерзавец!»

Замок О не принес удачи потомкам де Монтеспан. Ее внука, графа д’О, сослали туда после заговора Челламаре[92]. Герцог де Пантьевр, его наследник, приезжал туда не более раза в год. Затем настал период вынужденной тишины, которую Революция наложила на многие благородные здания. Во времена Империи руанское правительство решило частично разрушить дворец из-за непомерной стоимости содержания. Пришлось дожидаться Реставрации, чтобы вдовствующая герцогиня Орлеанская, дочь де Пантьевра, восстановила его.

Дворец вновь ожил при будущем короле Луи-Филиппе. Как и все герцоги Орлеанские, он очень любил этот дворец и сделал его своей резиденцией для отдыха. За три года до конца правления он принял там королеву Викторию, у которой остались прекрасные воспоминания об этом визите.

«Я хотела бы написать об этом прекрасном дворце, – сообщала она Леопольду I, бельгийскому королю, который был ее дядей и зятем Луи-Филиппа. – Мы жили в окружении очень любезной и приятной семьи, чувствуя себя как дома, как среди своих. Прием короля и королевы был замечателен и очень нам польстил».

Часы работы

С 15 марта по 6 ноября с 10.00 до 12.00 и с 14.00 до 18.00.

Закрыт в среду и в пятницу утром.

http://www.ville-eu.fr/chateau-musee.php

Отфор (Hautefort)

Поэт войны, воительница любви

Трубы, горны, барабаны,

Флаги, кони всех мастей

Скоро нам послужат верно.

Жди нас в гости, богатей!

Тогда обозу не проехать,

И купец, как ни спеши,

Свой товар ты не доставишь.

Тот богат – кто грабит

от души…

Можно ли с большим воодушевлением и умением описать тяготы и невзгоды военного времени? Человек, который написал в конце XII века это жестокое и в чем-то безжалостное стихотворение, принадлежал, однако, к числу тех кротких певцов, коих мы называем трубадурами. В их рядах он занимал весьма значимое место. Давайте же ознакомимся с его личностью поближе.

Человек этот вовсе не походил на дамского угодника, вздыхающего о любви под звуки лютни возле ног какой-нибудь землевладелицы. Любовные песнопения и сочинение слезоточивых посланий не были его излюбленным занятием. Можете поискать: в его жизненном пути вы не найдете ни милой подруги, ни холодной, далекой дамы сердца. Его совершенно не интересовали пресные нежности, затуманенные взгляды и тихий, вкрадчивый шепот. Ему, Бертрану де Борну, виконту де Отфору, нужен был лишь жар битвы: после очередного сражения, пропитанный смогом войны, он возвращался к себе в шатер и выплескивал всю свою необузданную радость в стихи. После чего он обычно подзывал своего личного певца Папиоля, чтобы послушать, как звучит его новое творение:

Говорю вам, что еда,

Сон, питье мне не услада.

Сердце бьется, лишь когда

Слышу крик: «Вперед, солдаты!»

Стоны, крики по душе,

Вид убитых с пикой в теле…

Мы от счастья в кураже

Гимны этой бойне пели[93].

Жизнь этого творческого сорвиголовы, этого бродячего поджигателя войны перекликается с тем, о чем он пишет: битвы, битвы и еще раз битвы! Он не любил женщин, он любил, увы, лишь короля Англии, своего сюзерена, поскольку необузданное сердце Алиеноры Аквитанской стало причиной тому, что огромная часть французских территорий отошла к Плантагенетам. Сначала его королем был Генрих II. Однако любовь к нему несколько поостыла, когда в 1182 году этот самый Генрих передал земли Перигора Ричарду Львиное Сердце, у которого тогда не было ровным счетом никаких прав на корону. И в первую очередь Ричард ополчился против нашего Бертрана.

И у него на то были причины: у Бертрана был брат Константин, которого он ненавидел и с