Черное пламя. Падший ангел - Иван Александрович Горячев

постоянно накапливается, поэтому я даю ей выход, но если её сконцентрировать и довести до критической точки, думаю, вы понимаете, что произойдет! — колдун говорил с запалом, явно восхищаясь своим творением.

— Сила взрыва будет колоссальна! — вскрикнула Селина.

— И её явно хватит на уничтожение барьера, — закончил Грегориан. Крит удивлялся, как быстро развиваются события. Ладно, что Ривардо согласился помочь им, но то, как другие дали своё согласие, невзирая на своё мнение, было удивительно. Неужели они были так преданы колдуну, что готовы были беспрекословно выполнять его волю? Только Крит захотел задать вопрос, но Ривардо его опередил:

— Итак, все согласны с необходимостью наших действий?

— Я не сомневаюсь в вашей мудрости! — заявил Фортис, — хоть я и не полностью разделяю ваше мнение Грегориан, и ваше согласие Ривардо, есть смысл остановить Орден, — нехотя кивнула Селина.

— Ну, наш влюбленный демон само собой, а ты Занкар? — уточнил Ривардо. Теперь всё внимание было направлено на него.

— Хоть я и не сторонник сражений, не могу отказать старому другу, — после недолгой паузы ответил некромант, глядя на Грегориана.

— Грегориан, Грегориан… Сколько же от тебя бед, надеюсь лишь на то, что нам не придется силой усмирять демонов ада и мира теней, а то боюсь, даже твоего могущества на это не хватит, — глядя глаза в глаза, произнес Ривардо.

— До этого не дойдет, в спасении мира людей от сил тьмы мы практически преуспели, теперь нужно спасти его от сил света, — ответил Серафим.

— Пожалуй, что ж, тогда стоит подготовиться к данному мероприятию, пойду займусь обелиском, покои Инсектума в вашем распоряжении друзья. Наконец, все разговоры стихли, и зал погрузился во мрак тишины. Все переваривали информацию. Казалось, больше всех была напряжена Селина, так как она никогда не участвовала в драках и тем более, не противостояла силам света. Она первая покинула зал, вслед за ней неторопливо вышел Фортис, уже более уверенно кивнувший Грегориану и остальным.

— Нужно ещё кое-что обговорить с Ривардо, — нарушил тишину Занкар.

— Да, иди, я скоро присоединюсь, — ответил Грегориан, после чего некромант исчез в изумрудном огне. Серафим обратил свой взор на Крита:

— Ты рад? — с интересом спросил он.

— Разумеется, я спасу Миру, а Винсент и ему подобные получат по заслугам! — с нотками ненависти, но с большей долей надежды ответил охотник.

— Надеюсь, ты готов к этому, Крит. Это будет самым сложным твоим испытанием, но я вижу, что ты, наконец, четко определился с целью и тем, кто ты есть. Не знаю, что нас ждет, но возможно я не смогу тебе помочь, так что…

— Я понимаю, я благодарен тебе Грегориан за всё, что ты сделал, спасибо… — Крит произнес эти слова со всей искренностью и теплотой, с какой позволяла его демоническая сущность и человеческих дух.

— Пока ещё ничего не сделано, рано благодарить, — серафим улыбнулся про себя, — скорее всего мы вновь столкнемся с Некросом и его слугой. Убийцу я возьму на себя, а тебе, возможно, снова предстоит скрестить клинки с Ривеном, так что будь серьезен, будь решителен и непоколебим в своих действиях, кем бы ни был твой противник, человек то или ангел, ты ведь уже знаешь, какова цена опрометчивости, — Грегориан взял его за плечи и пристально смотрел в глаза. Крит уверенно кивнул, после чего серафим продолжил:

— Я думаю, тебе стоит немного побыть наедине с собой, чтобы больше узнать о своей силе и о том, кем ты стал. Точно определить свои цели и желания, чтобы достичь полной гармонии со своей сущностью — снаружи есть замечательная открытая площадка для этого.

— Снова меня прогоняешь, чтобы я не услышал лишнего? — подметил Крит, — да нет, ты прав, мне на самом деле нужно получше разобраться в себе, а сколько Ривардо будет заниматься с обелиском?

— Недолго, так что в скором времени мы будем стоять у порога монастыря. Что ты чувствуешь сейчас? — с интересом спросил Грегориан.

— Многое… так необычно, раньше в моем черном сердце звучали лишь отголоски чувств, грань определенной эмоции: ненависти, горя, одиночества, — сейчас же меня переполняет буря эмоций! Странно, здесь всё и любовь, и радость, злость, печаль, неопределенность дальнейшего, наверно ты прав, моя сущность ещё не до конца слилась с человеческой душой (Крит положил руку на грудь), но я знаю, что хочу увидеть Миру большего всего на свете, и Орден не сможет больше мне помешать! — твердо заявил он, затем после паузы задал весьма личный вопрос, — это ведь из-за любви? Из-за нашей с Мирой любви, ты решил помочь? Ты так восхищался человеческими чувствами и тем, на что люди идут ради них.

— Да, я и сейчас восхищаюсь, глядя на тебя. Ты великий человек, Крит, несмотря на то, что тебе всего двадцать и что ты демон, — Грегориан слегка рассмеялся, — Ладно, хватит сантиментов, наш путь ещё не окончен, он только начинается, отложим это на конец, — более серьезно закончил серафим. Крит кивнул, после чего оба двинулись по лестнице в вестибюль.

Крит не стал долго задерживаться и тут же отправился наружу, чтобы настроится на предстоящее сражение с Орденом Света. Грегориан же направился к обелиску, где вовсю колдовал Ривардо, а рядом молчаливо стоял Занкар. Ривардо плавно водил кистями перед обелиском, окружая его пламенными кольцами. Через какое-то время кольца начали пылать ярче, увеличиваясь в объеме, и колдун резко развел руками, рассеяв колдовство. Обелиск по-прежнему стоял, испуская столб пламени. Грегориан тем временем присоединился к компании.

— Кажется, я пожалею, что дал своё согласие, — произнес Ривардо, обернувшись к серафиму.

— Поздно отступать, мой друг — выбор уже сделан, — твердо, но спокойно ответил Грегориан.

— Но зачем? Исчезнет Орден Света, демоны лишаться последней преграды, а если он будет господствовать, то демоны рассвирепеют от этого и исход будет один. Судя по твоим словам, что бы мы ни сделали, мы лишь отсрочим конец, может нам вообще не пытаться скрывать твое существование, чего ради? — Ривардо развел руками.

— Наши действия ничего не изменят. На протяжении тысячелетий небеса, борясь с нами, давали отсрочку человечеству — его крах неизбежен, даже если бы меня и вовсе не существовало или же я сохранил тайну, ничего не изменилось бы, — с нотами горечи говорил падший ангел.

— О чем ты, Грегориан. За всю историю мироздания было немало конфликтов, но это не грозило гибелью одного из миров, — вмешался Занкар.

— Ничто ни вечно, разве стоит об этом напоминать колдуну и некроманту?

— Что же получается, — Ривардо сложил руки на груди, — ты просто хочешь помочь этому пареньку? Грегориан призадумался, уставившись на пылающий потолок, и, словно зачарованный им, протяжно ответил:

— Крит