Красавица и ее чудовище - Ева Никольская

— Рррайссс, — недобро сверкнув красными глазами, то ли прошипел, то ли прорычал первый Хранитель и, в который раз, посмотрел на девушку в фиолетовом плаще, стоящую возле фонаря. Смотреть на нее было одно удовольствие, а вот на прислонившегося к бетонному столбу эйри — отнюдь. Ему не нравился ни одноглазый соотечественник, ни его связь с Лу, ни то, как он изучает из-под слегка опущенных ресниц его Арэ. Слишком пристально и как-то… плотоядно. — И ты веришь в слова того, кто больше сотни лет не удосужился подать ни одной весточки своим друзьям?

— Он же объяснил, что не хотел впутывать нас в неприятности, — насупился белокрылый.

— В неприятности, о которых поведать как раз и не может, — скептически заметил блондин и, положив руку на плечо собеседнику, предложил: — Идем на поклон к Федору? А?

— Нет, но ты точно уверен..? — не договорив окончание фразы, которое, по его мнению, и так всем понятно, начал снова тянуть кота за хвост Смерть.

— Помнишь, когда стало ясно, что помешательство Эссы и ее прогрессирующую нимфоманию с мазохистскими замашками ничем не излечить, Алекс хотел развестись с ней и отправить бедняжку в родной мир, в надежде, что такая смена обстановки избавит ее от недуга. Ну, или хотя бы от возможности при очередном ночном побеге лишиться жизни. Помнишь этот случай?

— Ну, и?

— Наш кошатник тогда, в поисках подходящей лазейки из закона Заветного Дара, перелопатил кучу книг и даже отважился допросить Эру на предмет возможности аннулирования брака…

— Так у него же ничего не вышло! — перестав вытаптывать снег, заявил крылатый и так же, как друг, привалился спиной к каменной стене. С этого ракурса было неудобно наблюдать за крыльцом, зато во всех подробностях просматривалась погруженная в задумчивость Катя и ее темноволосый спутник, который, словно пес-охранник следил за каждым рассеянным движением девушки.

И зачем он навязался идти с ними? Остался бы у костра вместе с Камой и Маей. Хотя… этих двоих тоже еле уговорили не тащиться к населенному пункту, чтобы не вводить людей в панику. Чернокрылый мужчина и ушастая девица с тремя хвостами… ну, это даже покруче будет, чем ангел возле церкви.

— Эра — наш дражайший Дух Карнаэла, который, как мы теперь знаем, еще и демон Безмирья по совместительству, тогда сказала очень любопытную вещь. Аннулировать брак можно, если он не подтвержден… ну, ты понимаешь. Если между молодоженами не было интимных отношений, — четвертый Хранитель кивнул, и Арацельс продолжил свою мысль: — Так вот… Если бы Лу согласилась отпустить Катенка, совершенный обмен магическими Силами пришлось бы тоже вернуть вспять. Это сложно, но не значит, что невозможно. А она этого явно не хотела.

— Ну, разве что в обмен на тебя…

Белокурый мужчина отмахнулся, скривившись, и снова заговорил:

— Так как моя Арэ — дитя своего мира, она не имеет к Таоссу и его традициям никакого отношения. Поэтому брак, заключенный в местном храме, перечеркнет тот ритуал, что провел демон. Только вот…

— Что?

— Вряд ли это отразится на магическом обмене. А жаль.

— Интересная теория.

— Это не мои слова. Так объяснила Эра Алексу.

— И ей ты веришь?

— Гораздо больше, чем чокнутой Луане с ее туманными планами на мою женщщщину, и этому… — первый Хранитель кивнул в сторону Райса.

— Ладно. Допустим, все получится. Мы уговорим Федора вас обвенчать. Правда, не представляю каким образом? Даже если он согласится, в каждой религии, как и в Таоссе, столько всяких "если" для подобных мероприятий…

— А мы рискнем, — оборвал его сомнения собеседник. — Нам уже повезло, что Катя не атеистка или не мусульманка, к примеру, а именно православная, как и Алекс… был когда-то. Хотя он до сих пор в церковь заходит, чтобы поставить свечку творцу и его последователям за существование нашей связки миров. Благодаря ему мы кое-что знаем о данной религии. Да и священников знакомых у тебя, кроме Мефодия, не так уж и много, не правда ли?

— Всего двое в этом мире, — Смерть чуть улыбнулся. — Еще есть один. Священник племени Лани из Новой Гвинеи. Дать координаты? А то с твоими грандиозными планами… мало ли, пригодится? — Подмигнул он другу, но тот совершенно серьезно ответил:

— Нет, спасибо. Пока обойдусь, — а потом вернулся к прерванной теме: — Так вот, четвертый… почему ты считаешь, что удача должна изменить нам в дальнейшем, хотя пока все складывается как нельзя лучше? Если демона невозможно убить, значит, надо обойти закон, которым он воспользовался. И я намерен, как минимум, попытаться это сделать.

— Ну, а потом что? У тебя же скоро в Карнаэле свадьба назначена. Зачем…

— Затем! — перебил красноглазый и тихо пояснил: — Брачные обряды Таосса не исключают друг друга, а я хочу избавить девушку от власти этой синеокой твари.

— Но ты тоже не совсем человек, если не сказать — совсем не человек. А она по любому станет твоей женой, — вглядываясь в черты блондина, осторожно напомнил белокрылый.

— Временно, — сухо ответил собеседник.

— Неужели ты намерен аннулировать и ваш брак тоже? Бедная девочка! Все, кому не лень, тащат под венец, а в результате одинокая жизнь и пустая постель, — ехидно ухмыльнулся Смерть. — Или ты милосердно придушишь новоиспеченную супругу после обряда, чтоб избавить от грядущих страданий в семейной жизни с круглосуточным чудовищем? — мрачно пошутил он, а по лицу его едва уловимо пробежала и исчезла тень собственного прошлого.

— По обстоятельствам, — не менее мрачно процедил Арацельс. — Идем уже, а то моя Арэ под грузом наведенных на плащ чар выглядит усталой и измученной.

— Думаешь, это от чар? — недоверчиво прищурился синеглазый.

— Даже не сомневаюсь, — отрезал друг и решительно потянул белокрылого за локоть к ярко освещенному крыльцу. Ангел издал мученический вздох, но послушно поплелся за ним навстречу своему прошлому. Много лет назад именно он вытаскивал пожилого священника из межмирной передряги. Давно это было… да быльем поросло.

Смерть ошибся. Дверь им открыл не тучный дядечка весьма преклонных лет, а высокий и худощавый священник в длинной черной рясе, поверх которой была накинута теплая дубленка. Годы, годы… они изрезали морщинками лицо этого человека, окрасили белым его густые волосы, но не потушили живого огня в светло-серых глазах и не сумели изменить характер.

— Ну, здравствуй, дядя Федор, — нарушая затянувшуюся паузу, сказал крылатый гость.

— И тебе не хворать, Сэмирон, — отозвался собеседник, нервно дернув длинным усом.

— Рад, что помнишь, — покачал головой визитер и неловко помялся на пороге, поглядывая на стоящего чуть ниже на ступеньках Арацельса.

— Такие знакомства не забываются, — пышная растительность на лице Мефодия шевельнулась, пряча грустную улыбку. — Зачем пожаловал, Ангел, на ночь глядя?

— Да просьба у меня к тебе…