Голые - Меган Харт

– Они всегда так себя ведут? – спросила я.

Энн облизнула глазурь со своей вилки.

– Думаю, они бы так не безобразничали, если бы виделись почаще. Со всеми остальными Джеймс так себя не ведет.

– Алекс тоже… здесь он другой.

– Они дружат давным-давно, – в который раз произнесла она.

Я обернулась к ней:

– Итак, что же мне со всем этим делать?

Энн снова старательно облизала глазурь и опустила вилку.

– А вы действительно его любите?

Из уст кого-нибудь другого этот вопрос мог бы прозвучать оскорбительно, но она спрашивала искренне.

– Люблю. Очень люблю.

– Тогда вы должны знать…

– Я уже знаю достаточно, – оборвала я.

Энн долго, пристально смотрела на меня, и этот внимательный взгляд дал мне понять, что она, возможно, знает обо мне намного больше, чем могла понять за короткий период знакомства.

– Тогда вам следует поступать так, как я – с Джеймсом.

– Это как же?

Энн снова выглянула в открытое окно, и до нас в который раз донесся взрыв хохота.

– Вы можете любить его, даже при том, что иногда он ведет себя как придурок.

…И в этот момент я вдруг поняла все.

Это ощущалось в том, о чем Энн не говорила, явно умалчивая. В том, как старательно она избегала касаться Алекса, даже не обменялась с ним рукопожатием. В том, как она наблюдала за Алексом и своим мужем, которые вдруг превратились в озорных мальчишек. В том, как она была добра ко мне. И внезапно, к моему ужасу, это отозвалось в паре больших серых глаз на лице малыша.

Вокруг меня, на кухне, все замерло.

Это было очень тихое, даже безмолвное выяснение отношений, и теперь, когда все карты были раскрыты, я не знала, как поступить: нагнетать обстановку дальше или воздержаться от разбирательств. Сейчас мне отчаянно требовалась фотокамера, забытая в номере отеля. Глядя на все происходящее через объектив, я, возможно, увидела бы совсем другую вечеринку. Иных людей. Энн и Джеймс, вероятно, предстали бы самой обыкновенной, среднестатистической супружеской парой. А их сын, возможно, не был бы так похож на моего возлюбленного.

Но спасительной камеры со мной не было. Все происходило по-настоящему, прямо здесь и сейчас, и голая правда яростно хлестала меня по лицу, снова и снова. Я быстро, резко глотнула воздух ртом.

– Думаю, нам пора ехать.

– Оливия, – поспешила окликнуть Энн, но я уже бросилась к задней двери, рывком распахнув ее.

Алекс и Джейми не целовались, и мне было даже жаль, что я не застукала их за чем-то подобным. Так, возможно, у меня был бы отличный повод покончить со всей этой историей раз и навсегда. Но они действительно не целовались, просто сидели рядышком на большом шезлонге, соприкасаясь плечами. До слуха доносился их тихий смех, сопровождавший обсуждение каких-то интимных подробностей жизни, которые я не хотела слышать.

– Алекс.

Он не поднял на меня глаза сразу, в тот же момент, когда услышал мой голос. За несколько бесконечно долгих секунд, потребовавшихся Алексу, чтобы взглянуть на меня, я уже почти решила оставить его в этом доме и уехать одна. Потом он все-таки посмотрел на меня, расплывшись в улыбке. Я увидела на лице Алекса любовь – любовь, которая предназначалась явно не мне, – и с трудом удержалась от желания смахнуть ее пощечиной.

– Поехали, – сказала я.

– Но, малышка…

– Прямо сейчас.

Они с Джейми не произнесли ни слова, но Алекс поднялся. Позади я услышала шаги Энн, которая теперь остановилась в дверном проеме и тоже хранила молчание. Я не ссорилась ни с ней, ни с ее мужем, поэтому поторопила Алекса сдержанно и негромко. В тишине я вдруг услышала слабый плач Кэма, и Энн вернулась в дом, чтобы позаботиться о ребенке. Джейми встал с шезлонга и проводил нас до машины. Я скользнула за руль и сосредоточенно смотрела прямо перед собой, пока друзья прощались.

Я кипела всю дорогу к отелю, но сидевший на пассажирском месте Алекс не произносил ни слова, и я до крови прикусила себе язык. Когда мы вернулись в номер, Алекс скрылся в ванной, где долго шумел унитазом. Потом, шатаясь, доплелся до кровати и рухнул вниз, не раздевшись и не почистив зубы. Я простояла под душем долго, очень долго, а когда вышла, почувствовала, как желудок свело спазмом. Ночь я провела в кресле, укутавшись найденным в шкафу запасным одеялом, и без подушки, способной поддержать мою раскалывающуюся от боли голову.

Это была долгая, долгая дорога домой.

Мы вернулись домой поздно, сразу отправившись в кровать. На следующее утро я рано встала и, оставив Алекса спать дальше, отправилась наверх, в студию, чтобы заняться делами, отложенными ради поездки на уик-энд. Я забылась в успокаивающих мелочах, приступив к коррекции серии фотографий, сделанных для рекламы местного спа-салона. Я выбрала несколько снимков Сары в разных позах и стала добавлять всевозможные фоны, пытаясь убедить потенциальных клиентов: трата денег именно в этом конкретном спа-салоне эквивалентна роскошному отпуску на экзотическом курорте. По сравнению с уик-эндом, который я только что провела, экзотическим и роскошным выглядело бы все, что угодно.

Сегодня у меня была запланирована вечерняя смена в «Фото Фолкс». Меня ждала гора белья, которое нужно было отнести в прачечную, несколько местных командировок. Моя неделя была распланирована. Мысль о списке простых дел, над которыми я не задумалась бы еще на прошлой неделе, теперь буквально парализовала меня, заставив замереть в нерешительности. Я смотрела на монитор ноутбука, мои пальцы машинально стучали по клавиатуре, но я никак не могла сосредоточиться.

Думаю, в жизни всегда можно оглянуться назад и точно определить момент, с которого все хорошее вдруг обратилось в последнее дерьмо. Как точно знаю и то, что всегда можно расстаться прежде, чем отношения дойдут до крайней точки. Но я не хотела, чтобы это закончилось. Не хотела терять Алекса – и не хотела бросать его.

Но, увы, понимала, что именно к этому и идет.

Алекс принес мне кофе, и я едва обменялась с ним парой слов. Он поцеловал меня в макушку и провел губами по моей шее, но я снова промолчала. Закрыв глаза, я чувствовала его прикосновения, слушала мягкий шелест его дыхания. А потом отпрянула.

Алекс резко выдохнул. Кажется, он уже покорился своей участи.

– Ты явно не в духе, – смиренно слетело с его губ.

Я аккуратно щелкнула мышкой, чтобы закрыть файл с проектом. На экране выскочило диалоговое окно: «В ваш документ внесены изменения. Сохранить? Да или нет».

Я потратила несколько часов, работая над этой частью задания, но оно все еще было откровенным фуфлом – по правде говоря, проект стал только хуже. Время утекло впустую, но я выучила очередной горький урок.