Последний ребенок - Джон Харт

– Что?

Джонни сел на камень.

– Бог знает красоту ее души. – Джек поднял больную руку. – Гореть мне в аду, Джонни. – Рука упала, и он снова взмолился: – Если кто-то спросит, ты скажешь что-нибудь хорошее?

Слезы ползли у него по лицу.

– Джонни?

Тот повернулся и пошел вверх по склону. Голос Джека за спиной звучал все тише, все слабее.

– Джонни?

Ничего. Только ветер в траве.

– Джонни?

Хант ехал быстро, голубые огни фар грели решетку. Йокам сидел рядом с каменным лицом. Часы на приборной панели показывали десять минут второго. Детектив договорился о срочной встрече с окружным прокурором и судьей. На все ушло около часа, но теперь в кармане пиджака у него лежал ордер на арест, и за его машиной следовала патрульная, с отобранными им самим двумя полицейскими в форме. Больше никто ничего не знал. Ни шеф. Ни другие копы. Все делали втихую, на случай если у Кросса найдутся друзья, которые могут оказать сопротивление.

– Пять минут, – сказал Хант.

Йокам в третий раз проверил, заряжено ли позаимствованное у напарника оружие.

Зазвонил телефон. Хант, взглянув на экран, ответил и, выслушав короткое сообщение, дал отбой. На Йокама он даже не посмотрел.

– Медэксперт. Проверил по стоматологической карте. Это Алисса.

В наступившей тишине было слышно, как шуршат шины.

– Мне очень жаль, Клайд.

– Четыре минуты.

Через тридцать секунд телефон зазвонил снова. Номер на определителе был незнакомый, но Хант ответил. Выслушав, спросил:

– Ты где, Джонни? Успокойся. Я здесь. Нет. Нет. Не торопись.

Еще минуту он слушал молча. Когда Джонни закончил, последняя деталь мозаики легла на место. Теперь Хант видел всю картину. Все сошлось идеально.

– Хорошо, Джонни. Я понял и позабочусь об этом. Нет, займусь сегодня. Прямо сейчас. Ты где? – Пауза. – Нет, в вестибюле не надо. Иди в комнату. Поговорим завтра.

Он дал отбой. Йокам подождал секунд десять, потом спросил:

– Что?

Хант ответил коротко и сжато. Как погибла Алисса. Как оказалась в шахте.

С минуту Йокам усваивал услышанное.

– Так это был несчастный случай?

– Джеральд был пьян. Кросс спрятал тело, чтобы прикрыть сына. Сбросил ее в выработку. – Он перевел дух. – Господи…

– Ты в порядке?

– Джеральда тоже берем.

– У нас нет на него ордера.

– По подозрению в непредумышленном убийстве. Для допроса этого достаточно.

– Этот Джонни – крепкий парнишка.

– Да.

– А Кросс-то каков…

– Одна минута.

Хант свернул в район, где жил Кросс.

* * *

Дверь в комнату Джонни открыл ключ-картой. Горели две лампы. Мать сидела на краю ближайшей из двух кроватей. Вид у нее был усталый, но глаза ясные.

– Не могла позвонить Ханту, – сказала она и поднялась. – Он больше не разрешит мне оставить тебя.

Джонни вошел и закрыл дверь.

– Ты от меня ушел.

Только теперь он заметил, как напряженно она держится.

– Я никогда больше так не сделаю.

– Как я могу тебе верить?

– Обещаю.

Она прошла через комнату и обняла его.

– Пообещай еще раз.

Джонни ощутил запах мыла и чистых волос.

– Обещаю.

Она прижала его к себе, а когда отступила, Джонни рассказал ей все, что узнал. Далось ему это нелегко и заняло какое-то время. Алисса погибла, но ее смерть – результат несчастного случая. Он повторил это дважды, и с ее губ слетели два слова.

«Несчастный случай».

Потом они долго молчали.

Молчали вместе.

* * *

Звонок о нарушении общественного порядка поступил, когда проехать оставалось два квартала.

– Осторожнее; сосед сообщает, что на месте происшествия есть оружие.

– Черт.

Хант включил сирену. То же сделали патрульные. Два поворота один за другим, и справа появился дом Кросса. На тротуаре горели два фонаря. У боковой стены стоял врезавшийся в нее белый пикап. За ним – темный след, вспахавший лужайку, и смятые кусты. Один задний фонарь продолжал мигать красным, красным, красным. Во дворе находились детектив Кросс, его жена и Джеральд. Кросс что-то кричал. Женщина стояла на коленях, сжимая в руках Библию.

И Джек с револьвером.

С револьвером, направленным на отца.

Хант и Йокам вышли из машины одновременно с полицейскими в форме, которые уже держали оружие наготове.

– Не стрелять, – предупредил Хант. – Я знаю этого мальчика и не хочу, чтобы он пострадал.

Его услышали, но оружие никто не убрал. Оставив свое в кобуре, Хант расставил руки и ступил на лужайку. Джека трясло. По щекам текли слезы. Кросс играл роль строгого отца.

– Джек, сейчас же отдай мне оружие! Немедленно! – Увидев приближающегося Ханта, он поднял руку и, бросил: – Я справлюсь сам. Всё под контролем, – снова повернулся к младшему сыну. – Видишь, Джек? Кто-то позвонил в полицию. Пора кончать. Сдай мне оружие.

За спиной у него раскачивалась на коленях мать. Джек посмотрел на нее и потянулся рукой к висящему на шее серебряному крестику. Женщина заговорила, возвышая голос, но понять ее было невозможно

– Не надо, мама. – Лицо мальчика исказила гримаса. – Не надо. – Он сорвал крестик и бросил в нее.

– Отдай мне оружие, Джек.

Мальчик отвернулся от матери. Отец успел подойти ближе. Пять футов. Четыре.

– Ты виноват, – прошептал Джек.

– Сын…

Мальчик ткнул револьвером в отца.

– Я попаду в ад, и в этом виноват ты.

Мать снова запричитала. Джек подступил ближе, и Кросс поднял руки.

– Сын…

– Господь прощает мелкие прегрешения.

Хант увидел, как дрогнул курок, и бросился к Джеку.

– Нет!

Курок упал вниз. Кросс вскрикнул. Но выстрела не последовало, только сухой щелчок. Джек снова взвел курок, но ничего не случилось.

В ту же секунду Хант свалил мальчика на землю.

Револьвер выпал из пальцев, и Кросс потянулся к нему.

– Не трогай, – предупредил Хант, продолжая удерживать Джека. – Не трогай и не двигайся.

– Ты о чем?