Муссон - Уилбур Смит

— Призываю на тебя милость Аллаха за твое милосердие. Без него никто из мертвых не смог бы войти в райские сады. Пусть тот, кто однажды убьет тебя, будет к тебе столь же снисходителен.

— Спасибо, отец, — мрачно ответил Том. — Но на этом мое милосердие иссякает. Живые должны ответить за преступления.

Он оставил старика и пошел туда, где во главе трехсот вооруженных людей стояли Уил Уилсон и Аболи. В эти три сотни входили и пленники, освобожденные из темниц аль-Ауфа.

— Хорошо, — сказал Том. — Займемся теми, кто сбежал из крепости.

Дул ровный муссон, и Том послал небольшие группы поджигать восточный край леса. Огонь занялся сразу, пламя пожирало подлесок, поднимая облака густого черного дыма.

Арабов, которые прятались в лесу, огонь выгнал оттуда.

Когда они выбежали из-под деревьев, желание сражаться у них уже исчезло. Они бросали оружие, умоляя о милосердии, и их уводили к их товарищам. К исходу второго дня почти все беглецы были пойманы и заключены в камеры крепости.

— Пресная вода на острове — только в дождевых цистернах крепости, — сказал Том Андерсону, когда на закате они встретились на берегу. — Если мы кого-то и упустили, завтра до полудня они сдадутся или умрут от жажды.

Андерсон разглядывал мальчика, который быстро становился мужчиной. Лицо Тома почернело от сажи костров, рубашку пятнала кровь, потому что кое-кто из арабов все же предпочел бой сомнительной милости неверных. Но, несмотря на усталость, в развороте широких плеч Тома читалась уверенность, а его голос звучал по-новому властно. Андерсон заметил, что все не задумываясь подчиняются его приказам. «Клянусь Богом, — подумал он, — щенок за одну ночь стал бойцовым псом. У него внешность и манеры отца. Не хотел бы я быть его противником».

И больше не думая о своем старшинстве, он без колебаний доложил:

— Писцы закончили перечень призов. Ручаюсь, он удивит вас. Меня определенно удивил. Одного золота по самым скромным оценкам три лакха.

— Пожалуйста, проследите, чтобы его разделили на четыре равные части, — сказал Том. — Эти части послать на четыре корабля, включая «Овечку».

Андерсон удивился.

— Неужели сэр Генри не захочет, чтобы золото было у него под присмотром? — спросил он.

— Капитан Андерсон, нас ждет долгое плавание в Англию, и опасно оставлять все золото в одном месте. Если нам не повезет и мы потеряем один корабль, то на нем может оказаться все золото. А если разделим приз, то лишимся только четвертой его части.

«Почему я сам об этом не подумал?» — удивился Андерсон и неохотно сказал:

— Вы сообразительный… — Он едва не сказал «малый», но спохватился, что отныне это неуместно.

— Я распоряжусь, мистер Кортни.

— У нас тридцать шесть раненых, пять из них — серьезно. Я хочу построить для них на берегу удобное убежище. Плотники сколотят им койки. Теперь о наших мертвых. — Том посмотрел на восемь завернутых в парусину трупов, лежавших в тени рощи. — Их нужно перевезти на «Минотавр». В море похороним их как полагается. Завтра при первом свете «Минотавр» уйдет на глубокую воду. Вы можете провести службу, капитан Андерсон?

— Для меня это будет честью.

— Я прикажу мистеру Уэлшу выдать Аболи из запасов «Серафима» бочонок бренди, чтобы сохранить голову аль-Ауфа.

Когда Том вошел в кормовую каюту, Хэл пошевелился на койке и прошептал:

— Это ты, Том?

Том быстро склонился к нему.

— Отец, как хорошо, что ты очнулся. Последние три дня ты был без сознания.

— Три дня? Так долго? Расскажи, что произошло за эти дни.

— Мы победили, отец. Благодаря вашей жертве мы захватили крепость. Аль-Ауф мертв. Аболи положил его голову в бочонок с бренди. А еще мы захватили в крепости несметные сокровища.

— Где Дориан?

При этом вопросе Том перестал радоваться. Он посмотрел в лицо отцу. Бледное, словно посыпанное мукой, под глазами большие темные тени.

— Дориана здесь нет.

Шепот Тома прозвучал не громче голоса отца. Хэл смежил веки, и Том подумал, что он снова потерял сознание. Оба долго молчали. Но, когда Том начал подниматься, Хэл снова открыл глаза и повернул голову.

— Где он? Где Дориан?

— Аль-Ауф продал его в рабство, но я не знаю, куда его увезли. Куда-то на материк.

Хэл хотел сесть, но не нашел в себе сил оторвать плечи от тюфяка.

— Помоги мне, Том. Помоги встать, я должен выйти на палубу. Надо приготовить корабль к походу. Мы должны найти Дориана.

Том протянул руку, чтобы удержать отца, и подумал: «Он не знает. — Печаль грозила затопить его. — Как ему сказать?»

— Давай, парень. Помоги мне. Я слаб, как новорожденный теленок.

— Отец, ты не сможешь встать. Тебе отняли обе ноги.

— Не говори вздор, Том. Ты испытываешь мое терпение.

Отец пришел в такое возбуждение, что Том испугался, как бы он не навредил себе. Доктор Рейнольдс предупредил, что от резких движений могут разорваться швы и кровотечение возобновится. «Надо убедить его, ради его же блага».

Том наклонился над отцом и отбросил легкое хлопчатобумажное покрывало с нижней части его тела.

— Прости, отец. Я должен тебе показать.

Очень осторожно он просунул руку под плечи Хэла и приподнял его, чтобы он мог посмотреть на свои ноги.

На тюфяке лежали гротескно укороченные конечности в повязках, на которых бурыми пятнами засохла кровь. Хэл долго смотрел на них, потом снова упал на тюфяк. Минуту Том думал, что отец опять потерял сознание. Но потом увидел, как из-под закрытых век отца показались слезы. Это для него было уже слишком. Он не мог смотреть, как плачет отец. Нужно его оставить, пусть сам примирится со своей участью. Том набросил покрывало на ужасные раны, на цыпочках вышел из каюты и неслышно притворил за собой дверь.

Когда Том вышел на палубу, его уже ждала шлюпка, чтобы перевезти на «Минотавр». Капитан Андерсон на юте негромко разговаривал с Уилом Уилсоном.

Том взглянул на восемь завернутых в парусину тел. Каждое лежало на собственной решетке, к ногам каждого савана было привязано большое круглое ядро. Том узнал Дэниела Фишера по росту — по сравнению с его трупом остальные казались карликами.

— Мистер Уилсон, пожалуйста, начинайте движение и введите корабль в проход.

Черные паруса «Минотавра» подходили для этого траурного плавания. Корабль вышел из залива и двинулся на запад. Постепенно вода под килем из бирюзово-зеленой на отмели превратилась в царский пурпур океанских глубин.

— Пожалуйста, мистер Уилсон, корабль в дрейф.

«Минотавр» повернулся носом к ветру, и Андерсон начал произносить звучные слова погребальной службы.